Завтра истекает срок ультиматума, поставленного Европейской киноакадемии режиссером Александром Сокуровым. Если его фильм "Русский ковчег" не будет переведен в номинациях на 15-ю премию "Феликс" из категорий "Лучшая работа режиссера" и "Лучшая операторская работа" в категорию "Лучший фильм", режиссер грозит выйти из рядов академии. Комментирует МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ.
Ультиматуму предшествовало письмо господина Сокурова и русского продюсера фильма Андрея Дерябина от 29 ноября, уведомляющее академию об отказе от участия в премии "Феликс", или "европейском Оскаре". В ответном письме академия выразила вежливое изумление беспрецедентным в ее практике жестом господина Сокурова. Очевидно, европейцы просто не могут понять, почему режиссер называет "откровенным хамством" решение выдвинуть его на престижнейшую премию, созданную ведущими режиссерами ради защиты авторского европейского кино. Тем более что соперниками господина Сокурова выступают такие титаны, как Педро Альмодовар, Аки Каурисмяки, Кен Лоуч или Роман Полански.
В России такой жест удивления не вызвал. Господин Сокуров не впервые отказывается не только от номинаций, но и от уже присужденных призов. В 1999-м на закрытии Сочинском кинофестиваля настоящий шок вызвало переданное по телефону решение господина Сокурова отказаться от гран-при за фильм "Молох". Конкретные резоны так и не были внятно сформулированы, но существует резон глобальный, о котором режиссер заявляет при любой возможности: его фильмы как выдающиеся произведения не должны ни с кем соревноваться, он против фестивалей и премий как таковых, ездит на них только под нажимом продюсеров.
В случае с "Русским ковчегом" суть претензий ясна. Он утверждает, что немецкие продюсеры тайно, за спиной режиссера, не помешали выдвижению фильма на "Феликс" и пытаются представить "Русский ковчег" как триумф немецкого кино и немецкой технологии (хотя было бы странно, если бы продюсеры пытались мешать триумфу своего же фильма). Повсеместную практику выдвижения фильма в нескольких номинациях режиссер называет "расчленением". Особенно гневно протестует господин Сокуров против номинирования немецкого оператора Тильмана Бютнера. Летом в журнале "Искусство кино" он говорил о нем: "Оператор взял на себя мужество участвовать в сложнейшем деле, прошел его до конца. Это серьезный профессиональный поступок, серьезное профессиональное достижение". Теперь выяснилось, что своим непрофессионализмом, "схематическим подходом к творческой работе оператора" господин Бютнер вверг продюсеров в дополнительные расходы на $500 тыс. И вообще, у фильма только один создатель: "режиссер — абсолютный автор изображения 'Русского ковчега', а не оператор".
Решение Александра Сокурова не участвовать в церемонии вручения призов Евроакадемии — это позиция режиссера, на которую он имеет свое полное право. Но точно такое же право имеет Евроакадемия или другая организация вплоть до частного лица — выдвигать и премировать отдельных участников любого фильма, расчленяя его на условные номинации. Никто никому не запретит присуждать премии (от "Оскара" до "Золотой малины") — нравится это создателям картины или нет. Премия не фестиваль. Режиссер или продюсер могут отказаться от участия в Каннском (Берлинском, Венецианском и т. д.) конкурсе, просто не предоставив копию фильма и заявив, что у них другие планы. Но если фильм уже публично показан, отказаться от присуждаемого ему приза можно только в виде политического жеста.
Именно такой жест и делает режиссер "Ковчега", объясняя, что выдвижение на "Феликс" — едва ли не часть заговора мировой бездуховности против духовности, Европы против России, "попытка аннексировать у России то, что принадлежит ей по праву и по достоинству". Академики вряд ли поймут, что имеет в виду господин Сокуров.
В свое время призом Евроакадемии был награжден композитор сокуровского фильма "Дни затмения" Юрий Ханин. Ту картину тоже было достаточно трудно разъять на компоненты, но публичных демаршей не последовало. Сегодня в выдвигаемых Александром Сокуровым претензиях все же есть определенный резон. "Русский ковчег" — действительно уникальный эксперимент, где выделить более и менее удачные компоненты достаточно трудно. И все же большинство экспертов сходится в том, что самое слабое в картине — это авторский комментарий самого Сокурова. Возможно, именно этим объясняется невключение картины в номинацию "Лучший фильм".
Не исключено, что вспыхнувший конфликт будет тлеть и на других призовых процедурах, в которые включен "Русский ковчег",— например, на распределении национальных премий кинокритики "Золотой Овен" или на "Нике".
Ъ будет следить за развитием конфликта.