Вчера в подмосковном пансионате "Лесные дали" прошло совещание председателей территориальных комиссий по вопросам помилования. Специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ убедился, что работа этих комиссий за год дала поразительный эффект. Если в прошлом году милость Владимира Путина коснулась более 12 тысяч человек, то в этом — всего 182. Чуть более полутора процентов от прошлогоднего уровня.
Примерно год назад, встретившись с журналистами после прямого телеэфира со своим народом (президент два часа отвечал на его дипломатичные вопросы), Владимир Путин сказал, что хотел сказать народу еще кое о чем, но потом подумал и удержался: "Помните, говорили, что за мелкие правонарушения конопатят людей в тюрьме... Конечно, нам нужно, чтобы люди с серьезными правонарушениями получали большие сроки. Нам нужно менять практику помилования. Вообще-то это исключительное право президента. Понимаете, в прошлом году мне вот такой фолиант приносят... Это люди, которых надо помиловать. Вот мы и помиловали более 2 тысяч убийц. Ни в одной стране мира ничего подобного нет."
Президент тогда сказал, что он принял решение де-факто делегировать это право губернаторам и президентам субъектов федерации и что в ближайшее время будет выпущен указ, который возложит такое право на них. Кроме того, будут созданы общественные комиссии, которые будут рассматривать дела о помиловании. Потом, когда результаты работы комиссии оценит губернатор, их надо будет опубликовать в прессе, обязательно с указанием статьи, за которую осужден человек, и мотивировкой, почему его надо помиловать.
— И пусть это прочитают родственники погибших...— добавил президент.
Было, правда, четко сказано, что реально помиловать все равно сможет только сам Владимир Путин своим указом. Я тогда спросил президента, почему он не сказал это в прямом эфире.
— Да как-то не было прямого вопроса. Я все думал: сказать, не сказать... Сказать, не сказать... Не сказал... Тем более не очень приятно в прямом эфире говорить, что я помиловал больше 2 тысяч убийц,— помявшись, закончил он.
Буквально через несколько дней вышел указ президента #1500, подтвердивший все эти слова. Еще через некоторое время была распущена комиссия по помилованию Анатолия Приставкина, а вместо нее появились общественные комиссии во всех субъектах федерации. Комиссии работали несколько месяцев. И вот вчера их руководителей собрали в пансионате "Лесные дали", принадлежащем управделами президента, чтобы подвести промежуточные итоги.
Основной-то итог уже известен. Если в прошлом году президент России за разные виды преступлений помиловал более 12 тысяч человек ("вот такой фолиант"), то в нынешнем — 182. Подавляющее большинство ходатайств на этот раз до президента не дошло вообще. Собственно говоря, президент, задумывая все это, примерно такого результата, видимо, и добивался.
Заседание проходило в присутствии специалистов из Совета Европы. Специально для них зал был оборудован наушниками и микрофонами для синхронного перевода. Выступали и они сами. Так, заместитель генерального секретаря Совета Европы Мод де Буер-Букикио рассказывала:
— Смертная казнь не идет на пользу гордости человеческого существа! На вас лежит ответственность за судьбы десятков тысяч людей, которые являются личностями... Мы смотрим на вас с надеждой, потому что именно по результатам вашей деятельности Совет Европы будет судить, насколько предана эта страна идеалам закона и защиты человеческих прав... Лишение свободы является последней и исключительной мерой наказания в 44 странах Европы...
Те, на кого она смотрела с надеждой, подробно конспектировали ее слова. Для меня это было, признаться, неожиданностью. Я-то предполагал, будут давиться смешками.
Более или менее трезво среагировал на доклад госпожи де Буер-Букикио только начальник управления президента России по вопросам помилования господин Цивилев:
— Я тут услышал предложение дружить тюрьмами в Европе. Я так понимаю, скоро наши осужденные будут у вас там отбывать наказание. Мы поддерживаем. Будем устраивать выездные заседания наших комиссий, приедем к вам...
Госпожа де Буер-Букикио улыбнулась господину Цивилеву. Если бы такая улыбка была адресована мне, охота шутить пропала бы у меня навсегда.
Роджер Кучин, начальник тюрьмы в Шотландии, тоже давно имеет дело с русскими. Он время от времени приезжает к нам в Россию и рассказывает про смертную казнь примерно в тех же выражениях, что и госпожа де Буер-Букикио:
— Смертная казнь и ее отмена — это уникальная возможность для монархов... Есть много сложностей в делах, связанных со смертной казнью. Возьмем вдову, которая крадет овощи ради сохранения жизни своих детей... А человек, бросающий бомбу в лабораторию, где ставят опыты на животных?.. Или, например, в деле "Мусси против Франции" к обвиняемому явно предвзято подходят из-за его цвета кожи: он черный. Я думаю, вам следует обратить на это особое внимание...
Господин Кучин несколько раз с большим одобрением упомянул о моратории на смертную казнь в России. А ведь нет его, моратория. Смертная казнь у нас в стране приостановлена до введения института присяжных. Как только он заработает в полном объеме, будет восстановлена и смертная казнь. Но об этом господин Кучин ничего не сказал. Может, не знает.
Заместитель министра юстиции России Юрий Калинин наверняка знает, но тоже не сказал. Зато он считает, что надо дорабатывать вышедший год назад указ президента #1500. В список людей, имеющих право на помилование, на взгляд Министерства юстиции, не должны попадать осужденные за терроризм и похищение людей. Таким образом, делается, видимо, все возможное, чтобы список фамилий, который ложится на стол президенту России в конце года, стал еще короче.
Кроме того, господин Калинин предложил, чтобы комиссии вносили не только представление о помиловании, но и об отказе от помилования. Это замечание вызвало взрыв эмоций в зале: невольно обнаружился основной смысл работы этих людей за последний год.
— Да мы только этим и занимаемся! — закричали буквально все с мест.— Одни отказы пишем!
— Тише, тише...— попытался успокоить их замминистра, с тревогой глядя на одну-единственную телекамеру в зале (но и она, правда, в этот момент не работала).— Я ведь говорю о тексте указа, а не о практике...
Между тем готов уже не только указ, но и проект закона "О помиловании". Подготовлен он, правда, не в президентской администрации, а в аппарате уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. На совещании выступал начальник управления этого аппарата господин Селиверстов.
— Чтобы принять федеральный закон, надо, чтобы схема помилования показала свою эффективность, чтобы президент сказал: "Да, эта схема идеальна для меня, президента",— с обезоруживающей откровенностью заявил он.
Кроме того, господин Селиверстов уверен, что во всех общественных комиссиях должны работать прокуроры. С этим были не согласны даже сами прокурорские. Выступавший от них замначальника управления Генпрокуратуры России господин Лысягин считает, что именно прокуроры не должны состоять в общественных комиссиях. Он предложил лучше включить в комиссию ученого.
После заседания я спросил у одного участника совещания, зачем он так лихорадочно конспектировал доклад госпожи де Буер-Букикио о гордости человеческого существа.
— Интересно! Я такого никогда в своей жизни не слышал! — по-честному признался он.