Трудовые перспективы в оттенках

Перемены на рынке труда и его будущее устройство — тема, за последние несколько лет ставшая актуальной для правительств большинства развитых и развивающихся стран. На Российском инвестиционном форуме ее обсуждению также посвятят несколько сессий. Из мировых трендов, которые определят структуру рынка труда в будущем, для России наиболее актуальной является тенденция к роботизации, так как пока наиболее массовые профессии в стране не требуют высокой квалификации.

Как рынок труда изменится на мировом и национальном уровне к 2030 году? Этим вопросом последние годы непрерывно задаются чиновники и эксперты, работодатели и сами сотрудники. Безусловно, предсказать все характеристики будущего процесса производства невозможно, однако уже сейчас можно выделить несколько ключевых трендов, которые определят лицо рынка труда через десятилетия.

Вероятно, на первое место с точки зрения важности среди этих трендов необходимо поставить рост доли нестандартной занятости. По оценкам Международной организации труда (МОТ), около половины всех трудящихся в мире работает вне стандартных трудовых отношений с работодателем. Только 25% работников сейчас трудятся на постоянных контрактах, остальные являются самозанятыми (их 35%), 13% работают по временным контрактам или контрактам с фиксированным сроком, а 12,3% заняты в неформальном секторе. На фоне цифровизации и "уберизации" мировой экономики их доля будет увеличиваться ежегодно.

Хотя нестандартная занятость помогает компаниям оптимизировать ресурсы, для государства рост новых типов трудовых отношений означает необходимость пересматривать системы национальной статистики, чтобы корректно собирать налоги, выплачивать социальные льготы и прогнозировать развитие локального рынка труда. Для работников нестандартная занятость пока означает меньшую зарплату. Временные работники получают на 15-55% меньше коллег с постоянными контрактами, а доходы неформально занятых еще ниже — они отличаются от официальных зарплат на 43-65%. При этом нетрадиционные формы занятости также отстают от стандартных и в производительности. Кроме того, поскольку в среднем полноценную социальную защиту среди работающих в рамках нестандартных трудовых отношений получает меньшинство, в целом для этого сегмента населения выше вероятность травм и заболеваний.

Сейчас в РФ, по оценке МОТ, наиболее распространенными являются неформальная (20%) и временная занятость (10%), причем последняя растет высокими темпами (подробнее см. "Ъ" от 11 апреля 2017 года). По данным МОТ, в нестандартную занятость чаще вовлечены женщины, чем мужчины,— в среднем 57% от общего числа таких работников. В России, впрочем, по данным Росстата, большую часть работников неформального сектора представляют мужчины, а вот в рамках временных контрактов чаще трудятся женщины.

С ростом нестандартной занятости связан следующий важнейших тренд — роботизация рынка труда. К 2030 году компании по всему миру заменят роботами около 400 млн работников, или 14% численности всей рабочей силы, по оценкам экспертов McKinsey. Уже сейчас на мировом рынке труда может быть автоматизировано около половины профессий. В России, по оценкам экспертов, к тому же сроку может быть автоматизировано только 16% существующих рабочих мест, а средний возраст сотрудников, которым придется менять профессии, составит 40-45 лет. Высокий потенциал для автоматизации обусловлен большой численностью рабочих мест, не требующих специального образования. Так, на первом месте по числу занятых на протяжении последних 15 лет в РФ находится профессия водителя (5 млн россиян, или 7% занятых), а на втором — профессия продавца (4,9 человека, или 6,8% занятых).

Впрочем автоматизация будет не только сокращать существующие, но и создавать новые рабочие места. Однако, чтобы предложение рабочей силы могло гибко следовать за спросом, потребуются усилия и государства, и бизнеса. Властям эксперты рекомендуют в первую очередь опять же совершенствовать и ускорять сбор статистики — без нее отследить последние тренды технологического преобразования будет невозможно. Далее необходимо будет развивать образовательные системы и повышать приоритетность создания новых отраслей и направлений развития, способных генерировать новые рабочие места, и наращивать инвестиции в опережающую переподготовку работников вымирающих профессий — пока такие расходы не превышают 0,5% ВВП даже в развитых странах.

Придется корректировать и системы соцподдержки населения — эксперты ожидают, что автоматизация усилит неравенство в зарплатах. Впрочем, эта часть прогнозов по трудовому рынку особенно проблемна и обычно лишена цифр. Очевидно, что сама по себе автоматизация производства действительно усилит неравенство среди тех, кто работает сейчас, однако сложно сказать, к каким изменениям происходящее приведет в тех секторах трудового рынка, которые этот процесс непосредственно затронет мало, а также в тех секторах, которые будут созданы другими изменениями, например цифровизацией коммуникаций. Если же учесть, что все это будет происходить на фоне демографических изменений, вопрос о том, какие новые профессии общество обнаружит в связи с технологической революцией, каков будет спрос на них, сколько будет стоить обучение в этих секторах и какие требования (и к кому) будут предъявляться к квалификации, ответа не имеет. Есть только часть ответа — обучение, видимо, будет выглядеть не так, как сейчас, оно, с большой вероятностью, будет модульным, непрерывным, институциализировано иными способами, чем сейчас.

Новые типы обучения придется внедрять и компаниям — им понадобятся обновленная статистика собственных мощностей и анализ их продуктивности с учетом автоматизации. Для самих же работников перспективы стремительной автоматизации многих профессий обернутся требованием постоянно обучаться новым навыкам и уметь предвидеть спрос на них. В России, впрочем, идея дополнительного обучения из-за несоответствия требованиям профессии может получить небольшое распространение, помешать этому может высокий уровень текучести персонала. Кроме того, новые требования рынка могут войти в противоречие с существующей культурой труда, в которой главным стимулом является материальная заинтересованность.

Наконец, к 2030 году среди работодателей существенно вырастет спрос на высококвалифицированных работников. Уже сейчас более 50% работодателей в РФ считают нехватку компетенции работников препятствием для роста бизнеса. Главная проблема — отсутствие у сотрудников навыка решать проблемы, профессиональных знаний и самостоятельности. Тренд глобален — из компетенций, необходимых в 2020 году, "решение сложных проблем" входит в состав ключевых для 36% рабочих мест во всех секторах мировой экономики. Еще быстрее спрос будет расти на когнитивные способности (52%) и системные навыки (42%).

Анастасия Мануйлова