Как раз сейчас, в марте, когда проходят заключительные этапы олимпиад разного уровня, от которых зависит судьба нынешних одиннадцатиклассников, министр образования и науки Ольга Васильева вновь подтвердила свое в целом негативное отношение к олимпиадам для школьников
Наши ребята часто становятся победителями на международных олимпиадах
Фото: Валерий Бушухин / ТАСС
Первое заявление на этот счет появилось еще в октябре минувшего года. Тогда глава Минобрнауки поставила под сомнение эффективность олимпиад для измерения знаний школьников, а также их результаты. Возник вопрос и о коррупции, которая якобы полностью исключена в формате ЕГЭ, но при этом процветает при выполнении олимпиадных заданий. Поводом для заявления послужила статистика: 40 процентов победителей и призеров олимпиад не набирают по ЕГЭ выше 60 баллов. На минувшей неделе госпожа Васильева подтвердила планы ведомства — сокращать число олимпиад, разобраться в их качестве и действовать жестко. "Всерос" — так называется всеми заинтересованными сторонами Всероссийская олимпиада школьников — решили не трогать.
Развернулась жаркая дискуссия. Учителя, эксперты разного ранга высказывают свое мнение, которое, естественно, разное. Но никто не спросил мнения родителей. А вот я — родная мать действующего олимпиадника. Знакома с мамами его друзей, которые тоже пытаются поступить в престижные вузы по олимпиадам. Я знаю, на каком канале в "телеграме" сидят эти дети и что они обсуждают.
Участник олимпиад — это особый тип ребенка, со специфической психологией, настроем, более широкими знаниями.
То, что мой сын — олимпиадник, стало понятно еще во 2-3-м классе. Он учился через пень-колоду, но при этом выигрывал как минимум все школьные турниры, и учительница начальных классов говорила мне: "Обрати на это внимание". Эта же учительница сейчас говорит мне про дочку — круглую отличницу-перфекционистку: "Она не олимпиадница".
То, о чем пытаются говорить учителя в соцсетях — у олимпиадников другой склад ума, они по-иному мыслят, ищут другие решения, они не заточены на ЕГЭ,— это чистая правда.
Настаивать на том, чтобы ребенок-олимпиадник сосредоточился только на заданиях единого госэкзамена,— это как предложить великой балерине сдать нормы ГТО или выдающемуся дизайнеру сколотить табуретку по шаблону. Об этом же прекрасно знают репетиторы. Когда я искала репетиторов для сына, сразу говорила: олимпиадник, не ЕГЭ. И все репетиторы, специализирующиеся на ЕГЭ, отказались. Они понимают, о чем идет речь. И я нашла двух мальчиков-студентов, которые сами поступали в свои вузы по олимпиадам.
Что делают дети? Они ездят в олимпиадные школы, как на спортивные сборы. Неделя занятий по 12 часов в день. Официально — шесть, но никто не разбегается, ходят на дополнительные лекции и сидят, пока вожатые не прогонят спать. Школы платные. География учеников — от Магадана до Благовещенска. Москвичей, кстати, мало. Что соответствует идеологии "улавливания талантов".
К вопросу о коррупции. На эти школы родители собирают деньги. Именно что собирают, откладывают. Мало кто может позволить себе выложить сумму (среднюю по московским меркам) за неделю обучения. Плюс билеты. Когда я была на дне открытых дверей в том вузе, в который мечтает поступить мой сын, я не видела ни одной шикарной машины, ни одной мамы с дорогой сумкой, ни одного папы в пошитом на заказ костюме. Потому что туда поступают для того, чтобы учиться. Потому что бренд остается брендом, и он до сих пор не профанирован. Этот вуз ищет своих студентов, готовит свой резерв еще за несколько лет до поступления. Поэтому для него важны те олимпиады, которые он считает по-настоящему серьезными и важными для будущих студентов именно этого профиля.
Ходят слухи, что можно купить одну очень уважаемую олимпиаду. Стоимость — 2 млн. Я в эти слухи не верю. Ни у нас, ни у родителей друзей моего сына просто нет таких денег. И для этих детей считается позором вместо бюджетного места оказаться на коммерческом. Они поступают на другой факультет, ищут пути перевода, мечтают жить в общаге и работать летом. Вожатые-студенты, которые ездят с детьми в олимпиадные школы, свои заработанные деньги отправляют родителям.
"Всеросники", о которых столько говорила министр,— это вообще другой клан и другая структура. Если мой сын начал готовиться с 9-го класса и считается, что начал поздно и у него не хватает олимпиадного опыта, то "всеросники" начинают с 7-го класса. Они действительно сумасшедшие в хорошем смысле дети, талантливые, гениальные. И да, они не всегда могут сдать ЕГЭ так, как надо, потому что решают задачи даже не вузовского уровня, а на порядок выше. Они как спортсмены мирового уровня. Их знают по фамилиям — и участники олимпиад, и преподаватели.
Мой сын в этом году участвовал в пяти олимпиадах разного уровня. По двум предметам. Ради того, чтобы получить хотя бы призерство и заветную "сотку" по ЕГЭ. У них целое сообщество — на отборочных онлайн-этапах все действительно друг другу помогают. Сбрасывают в чатах решения прошлых лет, советуют друг другу учебники. На очных этапах каждый сам за себя. Но они умудряются радоваться успехам друзей, они встречаются по субботам и держат связь. Не виртуальную, а реальную. Четверокурсники-вожатые поддерживают нынешних одиннадцатиклассников и по-настоящему дружат с ними. Что еще они обсуждают? Как пройти через стресс. Как преодолеть физическое утомление. Они занимаются по 20 часов в день перед этапом. Я уже не знаю, какие витамины влить в сына. Приношу ему ужин, который он съедает, не замечая, что ест, не отрываясь от решения задач.
После того как был введен порог в 75 баллов, олимпиадники в ожидании результатов своих олимпиад переключаются на ЕГЭ. Они забывают все, что знали, и учатся ставить галочки. Мой сын ходит к репетитору по русскому, которая дает ему схемы и таблички. Выучить, не вникая. Про красоту языка речь не идет в принципе. Про чувство слова тем более. Хотя он много читал и пишет без ошибок. Сын ходит к математику, который учит его правильно оформлять задачи. Не искать красивый, элегантный ответ, как требовалось на олимпиадах, а писать стандартно.
Вузы, которые занимают высшие строчки в рейтингах, несмотря на все заявления министра, будут ориентироваться на олимпиадников. На "своих" детей. И будут бороться за них до последнего, вводя реестры абитуриентов (заносятся все олимпиадные достижения детей), дополнительные внутренние испытания. Да, призер олимпиады, который получил "сотку", и егэшник с той же "соткой" — это две большие разницы. Все это понимают, кроме министерства. Олимпиадники со всей России — это те дети, которые фанатично любят предмет, и те, кто занесен в "золотой запас" абитуриентов того или иного вуза. Здесь не работают ни деньги, ни связи. Потому что мало поступить, надо еще и учиться. Не знаю, как у гуманитариев, но в точных науках это так. Не существует таксы за то, чтобы ребенок стал вторым Ландау, Капицей или Курчатовым.