Частично вооруженная армия

В Москве прошел первый Всероссийский съезд руководителей частных охранных структур. Чем живет эта многотысячная армия людей в форме и частично с оружием? «Огонек» пытался это понять, поговорив с делегатами съезда и послушав выступления с трибун.

— А вы точно аттестованный журналист? Здесь все журналисты должны быть аттестованы,— строго спросил мужчина из соседнего ряда.

Такого вопроса следовало ожидать, ведь сегодня в Москве проходит первый Всероссийский съезд охранников, точнее руководителей охранных организаций. И проходит он в обстановке бдительности.

Как прошел первый в России Совет отцов

Зал наполняют мужчины в костюмах. У тех, что постарше, костюмы темно-серые, у молодых — синие. Волосы чаще седые или с проседью, гладко выбритые подбородки, изредка — усы. Все здесь имеют служилый вид и почти все действительно носили погоны: кто в армии, кто в спецслужбах, но чаще — в милиции.

— Я бывший сотрудник уголовного розыска. Куда на пенсию идти, если всю жизнь в погонах. У нас в Саранске, наверное, 98% руководящего состава ЧОП бывшие сотрудники,— признается Сергей Амелькин, глава мордовской частной охранной организации, то есть ЧОО. ЧОП (частное охранное предприятие) звучит привычнее, и эту старую аббревиатуру тоже активно используют, но все же правильнее теперь именно так — ЧОО.

Первый день в гостинице "Измайлово" делегаты съезда обсуждали рабочие вопросы. На второй — собрались в главном зале Общественной палаты уже в торжественной обстановке: с пением гимна Российской Федерации, награждением охранника-героя, спасшего детей при пожаре, и вручением самым достойным региональным ассоциациям охранников знамен.

Бывший полковник милиции, а ныне — главный брянский охранник Игорь Зуевич не скрывает гордости:

— Это знамя подразделения. Будет у меня в кабинете стоять. Только как же я с ним отсюда на метро поеду?

Еще в рамках торжественной части сенатор Виктор Озеров приветствовал делегатов съезда от имени Совета Федерации, зачитывали письмо от министра образования и науки, а зампред комитета Госдумы по безопасности Анатолий Выборный выступил с проникновенной пятиминутной речью, о том, что закон о частной охранной деятельности уникальный, но жизнь идет вперед. В зале при этом никто не спал — видные представители профессии привыкли бороться со сном в самых скучных ситуациях.

Хотя скучно не было, местами было даже весело, пусть и торжественно. Например, по ходу выступления "хозяина территории" — секретаря Общественной палаты аудиторию накрыла целая гамма разных ощущений.

"Моя военная специальность — оператор пуска. Я могу запустить десять ракет с шестью атомными боеголовками каждая, но не могу сделать того, что можете вы",— признался собравшимся Валерий Фадеев, и зал оробел и воспрял одновременно. Но секретарь ОП продолжал: "Мужчины и женщины, работающие в вашей отрасли,— важный резерв вооруженных сил..." На этих словах Игорь Зуевич из Брянска, наверное, вспомнил о врученном знамени.

Про резерв, кстати, слова не пустые. Выступавший после Фадеева генерал Росгвардии Леонид Веденов сообщил, что ведомство всерьез думает включить частные охранные организации в мобилизационный план. И просил присутствующих в зале журналистов об этом не писать.

Вахтеры, полицейские, сторожа

Резерв и правда немалый, ведь в России 1,5 млн частных охранников. Правда, только 668 тысяч из них — официально аттестованные (с лицензиями). Они объединены в 23 тысячи ЧОО и охраняют (напрямую или через пультовую охрану) 1,1 млн разнообразных объектов.

— Однако минимум еще столько же охранников оказывают эти же услуги без лицензии,— объясняет "Огоньку" организатор съезда, член Общественной палаты и председатель правления Федерального координационного центра руководителей охранных структур (ФКЦ РОС) Александр Козлов.— У нас государство достаточно серьезно относится к профессии охранника, потому что его работа связана с ограничением свободы граждан. Охранники должны быть несудимые, не наркоманы, не состоящие на учете из-за алкоголизма, достаточно здоровые и знающие закон. Эти требования заставляют недобросовестных предпринимателей уходить в тень ради экономии.

Схема такая: "недобросовестные" вместо четко регламентированного ЧОО открывают ООО, берут с улицы абы кого, представляя сотрудников сторожами, контролерами, администраторами торговых залов, но оказывая, по сути, охранные услуги. И роняя "планку качества".

— Инструкции так написаны, что всегда можно свалить на конкретного контролера, который что-то недопонял,— поясняет Александр Козлов.

Сначала понятно не очень. Но потом выясняется: обычные сторожа и вахтеры тоже есть. Их, по оценкам ФКЦ РОС, еще около 200 тысяч человек. И они "планку качества" не держат, поскольку этого от них и не требуется.

С другой стороны, есть еще государственные охранники: ведомственные и вневедомственные. Первые раньше относились к полиции, а теперь к Росгвардии. Самые заметные из них — сотрудники Главного управления вневедомственной охраны — люди в полицейских погонах, которых еще недавно можно было увидеть охраняющими какой-нибудь магазин.

— Раньше функции охраны выполняла милиция. Люди во вневдомственной охране носили погоны, имели льготы, выслугу лет, но фактически работали охранниками. Потом государство, видимо, сравнило затраты на социальный пакет и пенсии и осознало, что дешевле нанимать частников,— рассуждает гендиректор тульского охранного холдинга "Барс" Алексей Артемов.

— Они подверглись сокращениям, их убрали с объектов. Фактически они сейчас обеспечивают только пультовую охрану, а физическую — только на объектах, которые в связи с постановлением правительства должны охраняться полицейской охраной,— добавляет Александр Козлов.

Но и это картина не полная. К той же Росгвардии относится, например, ФГУП "Охрана". Но эти люди уже без погон, они "ведут" объекты на основании договора. Еще есть ведомственная охрана различных ведомств: РЖД, "Спецсвязи", "Росатома" и т. п. Некоторые из них пытаются выйти за пределы охраны ведомственных объектов и залезают на чужую территорию — участвуют в тендерах на охранном рынке ЧОО.

Это участников съезда тихо бесит, поскольку у государственных охранников перед частными есть явное преимущество — у них не служебное оружие, а боевое. Второе преимущество юридического характера — некоторые объекты вообще, по закону, могут охранять только государственные охранники. Существующий на этот счет список имеет склонность к расширению, и охранники частные видят в этом одну из главных угроз для своей отрасли.

— Недобросовестные дельцы от частной охраны льют воду на мельницу государственных охранных структур, которые все случаи некачественного оказания услуг используют, чтобы передать эти объекты под государственную охрану,— уверен Александр Козлов.

А съезд, как выяснилось, организован с особым смыслом: охранники собрались в Общественной палате не просто поделиться опытом, а в надежде "запустить механизмы самосовершенствования и самоочищения отрасли".

Человек без ружья

После январского нападения на школу N127 в Перми председатель пермской региональной ассоциации КЦ РОС Андрей Козеев решил разобраться, кто и как охраняет социальные объекты в городе, и пришел в ужас, которым поделился, выступая на съезде:

— Школы охраняют 57 организаций, из них у 38 вообще нет оружия. Разрешения на хранение и использование у них есть, но оружейные комнаты временно закрыты. Причем это "временно" продолжается уже от двух до пяти лет.

Судя по комментариям из зала, ситуация довольно типичная. Закон позволяет охранным структурам избавиться от оружия, но работать так, как будто оно по-прежнему есть. Зачем они это делают? Во-первых, оборудовать и содержать оружейную комнату дорого. Поэтому ее нередко просто берут в аренду, чтобы получить лицензию. Во-вторых, оружие — это постоянный контроль, а значит особая "головная боль".

— Больше двух третей организаций занимаются обманом. Фактически, школы делают вид, что они платят, а фирмы делают вид, что охраняют,— констатирует Андрей Козеев.— Да и платят бюджетные учреждения действительно мало. Рекордсменом у нас в регионе стала краевая больница, которую охраняют за 37 рублей в час.

В зале слышатся смешки. Прошу разъяснить, разъясняют: это чуть больше половины минимального размера оплаты труда по Пермскому краю; на торгах начальная цена была повыше — 57 рублей в час, но во время тендера опустилась.

— Проблема демпинга и низких стартовых цен на тендерах актуальна по всей стране, даже в Москве,— комментирует Александр Козлов.— Москва сейчас рекомендует за суточный пост цену в пределах 111 тысяч рублей. С 2018 года МРОТ в Москве — 18 742 рубля. Если мы возьмем этот МРОТ, умножим на 4,4 — это сутки через трое и резерв на отпуск, обложим налогами, то мы просто не впишемся в эту сумму.

Он уверен, что фирмы, участвующие в тендерах на таких условиях, просто платят людям серые зарплаты.

Люди новой волны

— В 1994 году я пришел рядовым охранником и получал 900 долларов. Сейчас средняя зарплата 450 долларов. Да и на доллары теперь можно купить гораздо меньше,— рассуждает Александр Козлов.

900 долларов, конечно, получал далеко не каждый. Но все ветераны отрасли согласны, что в 1990-е частный охранник зарабатывал хорошо. Вплоть до кризиса 1998 года работа была опасная, но престижная.

— До 1998 года охранник получал неплохо, и уже к старшему поста можно было предъявлять довольно жесткие требования. Офицеры к нам в очередь выстраивались,— вспоминает Александр Козлов.— А сейчас самые толстые разделы в журналах вакансий — "требуется охранник". И сравните зарплату: зачастую он получает ниже уборщицы. Считается, что она что-то делает, а он ничего.

Обидно, конечно, "планка падает". И надо ее поднять, для этого, в том числе, съезд. О том, как должно быть, тут говорили и с трибуны, и в "кулуарах": рядовой охранник на посту лучше всего с армейским прошлым, выходцы из ОМОНа, СОБРа и вневедомственной охраны — сотрудники групп быстрого реагирования и телохранители, пришедшие в охрану офицеры — командиры среднего звена. Бывшие сотрудники силовых ведомств обычно приходят в охрану, выйдя в 40 лет на раннюю пенсию, это "идеальный контингент". Хотя сегодня большинство персонала ЧОО составляют уже не они.

"Всегда первый вопрос к соискателю был: чем вы занимались до вступления в охранную организацию? Часто приходится слышать, что человек был сварщиком высшей категории или токарем.

Это очень неприятно, ведь значит с экономикой в стране какая-то беда",— признается Александр Козлов. "Беда", между тем, с годами вылилась в тенденцию (людей с неармейским прошлым становилось все больше), а потом и молодежь в охранные структуры потянулась: "Уже года три назад знакомый кадровик мне признавался, что все чаще и чаще ему говорят: еще до армии служил охранником. То есть у нас уже начала складываться новая профессиональная прослойка — человек идет в охрану после школы и работает в ней всю жизнь".

— В одном из наших ЧОПов работал бывший начальник литейного цеха,— вспоминает глава брянской ассоциации бывший полковник милиции Игорь Зуевич.— Производство встало: куда идти? Подался в охранники. А что, человек, который с головой и пониманием, и тут делает карьеру. Сейчас он дослужился до старшего смены, 15-20 тысяч в месяц зарабатывает.

Карьеру в ЧОО, правда, хотят делать далеко не все. И это для руководства — реальная проблема.

— Я часто сталкивался с тем, что требуется старший смены. Мы смотрели личные дела, я поднимал подполковников, майоров, которые сидели оперативными дежурными либо охраняли офисы, закрывшись ночью на лом. Им предлагали должность с зарплатой раз пять в выше, но они отказывались! У меня, говорят, есть мои сутки-двое, я знаю, что мне никто ночью не позвонит и не вызовет,— рассказывает Александр Козлов. И вздыхает: зарплата перестала быть главным стимулом — очень многие сотрудники просто "выбирают покой".

Андрей Козеев уверен, что на самом деле работа охранника подходит далеко не всем, кто ею занимается.

— Только четверть проходит по темпераменту,— объясняет он.— А еще есть ограничения по здоровью и возрасту. Кроме того, нужен определенный внутренний склад: ведь очень немногие люди в экстренной ситуации готовы спасать не свою жизнь, а чужую. Так что, если в целом, только 3 процента населения могли бы быть хорошими охранниками. А среди действующих охранников таких только 1 из 10.

Специфика ремесла

Шесть лет назад в Высшей школе экономики подготовили исследование "Новое отходничество в современной России". Оказалось, что одна из главных профессий отходников — охранник. На ней специализируются уроженцы Чувашии, Мордовии, Ивановской и Рязанской областей. В Кинешме, например, охранниками оказались около 60 процентов всех опрошенных отходников. "В Мордовии, как мы узнали от одной из наших респонденток, даже существует выражение: Мордовия готовит охранников с высшим образованием для Москвы",— отмечают социологи.

— От нас ездят работать не только в Москву, но и в Воронежскую область — охранять сахарные заводы,— рассказывает Игорь Зуевич из Брянска.— Хотя платят там примерно столько же, сколько у нас в городе. Но охранник — человек очень специфический. Он всегда едет туда, откуда поступило первое предложение. Чтобы провести мониторинг рынка, нужны определенные навыки. А так человек идет на биржу труда, ему предлагают 7 тысяч, 8 тысяч, а потом за 10 тысяч — охранником, он и идет. В Москве, конечно, можно заработать 30-35 тысяч против 10-15 в Брянске, но ведь жилье в городе и поездки тоже не бесплатные. Сейчас хоть сидячий поезд сделали за 400 рублей в один конец. А раньше было 900.

Алексей Артемов из Тулы констатирует, что у них в регионе число едущих в Москву охранников, напротив, упорно снижается.

— В 90-е и начале 2000-х найти в Туле хороших охранников было сложно. Все ехали в Москву. Но теперь уровень зарплат в Туле вырос из-за оборонных заказов, и люди не хотят ехать на две недели вахты жить в скотских условиях.

А на севере Калужской области, где недавно построили индустриальный парк, с охранниками стало совсем туго:

— Людей вообще нет. Приходится привозить из соседних областей и южных районов нашей области,— констатирует гендиректор группы охранных предприятий "Феликс регион" Владимир Жиганов из Балабаново.— Снимаем им жилье из расчета однушка-студия на пятерых.

Фонд оплаты труда у Владимира Жиганова составляет 70-75% бюджета, налогообложение растет. А мечта одна: "Вот если бы нам налоговые льготы дали..."

Дрон вахтеру не угроза

Говорили на съезде и о перспективах развития охранной отрасли. О новых технологиях, которые могли бы заместить человека, в том числе. Но в этих разговорах не было тревоги за будущее персонала, которому угрожает потеря работы, скорее наоборот: отдавая должное технике, делегаты уверенно смотрят в завтрашний день.

— Мы провели эксперимент с двумя детскими садами: самым большим в городе и самым маленьким. Убрали всех сторожей, кроме одного, который запирает объект на ночь. И установили умную систему видеонаблюдения, синхронизированную с охранной сигнализацией. За два года эксперимента был только один случай, когда в садике разбили стекло. И наша группа быстрого реагирования оказалась на месте быстрее, чем сторож обнаружил бы повреждение во время обхода,— делился опытом инноваций Владимир Тулин из Братска.

Его коллеги соглашались, что новые технологии могли бы если и не заменить вовсе охранников, то уж точно сократить их число радикально. Однако, признав очевидное, приглашали "спуститься с небес на землю".

— Техника становится более эффективной. Появление камер, распознающих лица, поможет здорово уменьшить численность физической охраны,— признает Александр Козлов.— Например, на предприятие, где заходят только по пропускам, камера еще на подходе будет выявлять тех, у кого пропуска нет, и привлекать к ним внимание охранников. Проблема, однако, в том, что заказчику нужно разово вложить много денег, но он на это обычно не готов. Предположим, один пост охраны обходится в 1,5 млн в год. А технические средства, которые нужны, чтобы его убрать, обойдутся в 15 млн. Конечно, через 15 лет эти траты окупятся, но где взять 15 млн сейчас?

— Есть разработки с использованием дронов, которые облетают по графику промышленный объект. Нам предложили попробовать, но это стоит больше 10 млн, и мы не нашли заказчика, который захотел бы вложиться в такой бизнес-проект,— рассказывает Алексей Артемов из Тулы. И когда такой заказчик найдется — вопрос открытый.

Пока же реальность такова: армия низкооплачиваемых охранников из небогатых регионов позволяет предпринимателям экономить на технологиях. "Лидеры отрасли", впрочем, находят в таком положении дел особый мотив:

— Охранный бизнес — отчасти социальный. Заводы закрылись, люди остались без работы. Не станет охраны, куда они пойдут? — так формулирует его Владимир Тулин из Братска.

И съезд с такой постановкой проблемы, похоже, согласен.

О том, как воспринимают свою работу сотрудники ЧОПов, "Огонек" рассказывал в материале "Охранное восприятие" (см. "Огонек" N37 от 7.09. 2012).

Никита Аронов