Как стало известно “Ъ”, 61 НКО — заявители по делу «Экозащита и другие против России» об «иностранных агентах» направили в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) замечания к ответам Минюста на вопросы Страсбурга. В документе говорится, как применялось после подачи жалоб законодательство об «иностранных агентах», что привело к принудительному присвоению этого статуса крупнейшим правозащитным организациям.
Фото: Петр Ковалев / фотохост-агентство ТАСС
Меморандум «иностранных агентов» направлен в ЕСПЧ в ходе подготовки к рассмотрению дела 61 НКО, коммуницированного российским властям весной 2017 года. НКО прокомментировали прошлогодние ответы Минюста на вопросы ЕСПЧ. Заявители жаловались в Страсбург на нарушение своих прав в связи с принятием в 2014 году законодательства РФ об «иностранных агентах» и преследовании НКО. Теперь они сообщили о появившихся уже после подачи жалобы фактах — уголовном преследовании руководителя одной из организаций, штрафах и ликвидации НКО за нарушения формальностей, а также их безуспешных попытках оспорить свое включение в реестр иноагентов. Минюст в ответах ссылался на отказное определение Конституционного суда (КС) по делу «Левада-центра», отрицал незаконное вмешательство государства в деятельность финансируемых из-за рубежа НКО и чрезмерность санкций за неисполнение требований об их обязательной регистрации в качестве «иноагентов» (см. “Ъ” от 19 сентября 2017 года).
НКО отмечают, что под определение «политической деятельности» фактически подпадает любая деятельность НКО, способная воздействовать на общественное мнение. Это позволяет государству объявить «иноагентом» любую НКО, получающую финансирование из-за рубежа. Не имеет четкого определения и само понятие «иностранного финансирования»: таковым признаются символические пожертвования, косвенная выгода (например, оплата коммунальных услуг) и даже ситуации, когда НКО отказалась от пожертвования из-за рубежа и не получила его. При этом власти не обязаны доказывать, что «политическая деятельность» велась с использованием «иностранного финансирования».
НКО также опровергают заявления властей, что статус «иностранного агента» не связан с негативной оценкой, ссылаясь на высказывания самих чиновников, свидетельствующие о том, что понятия «иностранный агент» и «шпион» — синонимы.
При их назначении не учитывается финансовое положение организации, отмечают НКО. Так, НКО, не имевшая средств, но попавшая в реестр лишь за то, что коммунальные услуги за нее платила финансируемая из-за рубежа организация, была оштрафована трижды в целом на 900 тыс. руб., а организация, получившая грант на 100 тыс. руб.,— на 300 тыс. руб.
Указывают заявители и на многочисленные искажения фактов правительством, утверждавшим, что аналогичное регулирование НКО распространено за рубежом. Вопреки утверждению Минюста, что штрафы, назначенные НКО, были выплачены лишь двумя организациями, заявители утверждают, что выплативших или находящихся в процессе выплаты «иностранных агентов» более 30. Опровергают они и утверждение Минюста о том, что ст. 330.1 УК (злостное уклонение от исполнения обязанностей иноагента) никогда не применялась. Они напоминают, что уголовное преследование руководителя двух НКО фонда «Женщины Дона» и союза «Женщины Дона» Валентины Череватенко по этой статье длилось целый год.
Власти РФ сообщили ЕСПЧ, что объем выделяемых НКО средств вырос с 2011 по 2017 год в семь раз. Однако их оппоненты отмечают, что вследствие падения курса рубля в 2014 году рост финансирования нельзя назвать семикратным и правительство не доказало беспристрастность выбора НКО. Ссылки же Минюста на поддержку социально ориентированных НКО не имеют значения для данного спора, поскольку «иностранный агент» не может быть признан социально ориентированной НКО, отмечают заявители.
Документ подготовлен юристами «Мемориала» и «Агоры» (представляют примерно по 20 заявителей), а также других НКО. «Меморандум позволит ЕСПЧ понять, как применялось после подачи жалоб законодательство об "иностранных агентах"»,— сказала “Ъ” юрист «Мемориала» Татьяна Глушкова. По ее словам, многие заявители обратились в ЕСПЧ как «потенциальные жертвы», а в итоге все крупные правозащитные организации — ПЦ «Мемориал», Комитет против пыток и «Общественный вердикт» — были включены в реестр, за исключением Московской Хельсинкской группы (МХГ). Но МХГ остается в числе заявителей, поскольку вынуждена была отказаться от иностранного финансирования и находится под угрозой включения в реестр иностранных агентов, подчеркнула госпожа Глушкова.