Сон о даровом счастье

Дмитрий Бутрин — о том, что было нужно Сергею Мавроди

Порой кажется, что обстоятельствами смерти некоторых людей мир хочет в последний раз дать нам понять какую-то истину — видимо, ту, которую нам сложно было понять, глядя на жизнь этого человека. Смерть Сергея Мавроди выглядит как последняя глава книги для юношества — автобусная остановка в окрестностях Боткинской больницы на улице Поликарпова, час ночи, одинокий человек жалуется случайному прохожему на сердце, приезжает скорая, к утру он умирает в больнице. Неизвестно, узнал ли прохожий в пожилом человеке Сергея Мавроди, не знать которого в России странно. В сущности, нам не нужно этого знать — если и узнал, конечно, все равно бы вызвал скорую.

Чем известен Сергей Мавроди

Смотреть

Да и сама болезнь Мавроди очень естественна, объяснима и понятна. Он еще на билетах МММ в моей юности поражал этим очень нездоровым выражением лица, которое не оставило его ни в тюремном заключении, ни после. Уверен, что никакого наследства Мавроди родным не оставил, да и не умирают люди, понимающие что-то в предпринимательстве и способные оставить после себя состояние, в час ночи на автобусной остановке на улице Поликарпова.

МММ — это гораздо более глубокая история, нежели совершенно естественное и по существу одно из самых соприродных человеку занятий, предпринимательство.

Конечно, Сергей Мавроди никогда не был предпринимателем — иначе бы он не стал той неотъемлемой частью российской истории, которой он, безусловно, был уже 20 лет назад.

Термин «МММ» вошел в русский язык вместе со своим синонимом — «пирамида», и на другие языки это почти не переводимо. Оно означает не столько явление — конечно, МММ был первой крупной и, видимо, крупнейшей в российской истории «финансовой пирамидой», в английском это Ponzi scheme в честь предшественника Мавроди, Чарльза Понци, в 1920 году создавшего «Компанию по обмену ценных бумаг» в Бостоне. Как и в случае с МММ, все просто: ранние инвесторы получают сверхприбыли за счет пришедших позже, «пирамида» не инвестирует никуда свои средства, кроме выплат из денег новых инвесторам старым. Идея очень проста и понятна любому мошеннику. Но МММ, как и «пирамида»,— это не указание на эту финансовую схему. Это нечто среднее между описанием того ощущения от того ажиотажа и воодушевления, которые возникают при виде любых легких денег в каких-то удивительно мутных ситуациях, и одновременно — описание сомнений, которые испытывает человек, которому предложили эти деньги получить. МММ — это всегда нездоровое выражение лица Сергея Мавроди на какой-то бумажке, с виду похожей на деньги, и ясно, что это еще не деньги, но возможность денег, помноженная на риск нарушения — нет, не законов как таковых, дело не в законе — законов природы.

Фотогалерея

На три буквы

Смотреть

Чем всю свою жизнь с упорством стоика торговал Сергей Мавроди? Полагаю, всякий, кто видел телевизионные ролики МММ в 1992 году, хорошо это знает,— это была торговля свободой, которая стоит за деньгами, причем свободой в основе своей незаконной, немного, лишь чуть-чуть обманной. Это понимание свободы в ее самом примитивном, народном, фольклорном понимании, характерное еще для Средневековья. Деньги в мире распределяются, что отлично известно всякому простому человеку, сословно, то есть несправедливо, за всякий тяжелый труд на нижних ступенях социальной лестницы платится меньше, чем за более легкий труд ступенями выше, правды нет нигде. Но есть способы украсть себе свободы — если найти способ получать деньги из воздуха, то большая часть проблем будет оплачена, и наступит ровно то, что обещает Мавроди. «Мы тут спим, а денежки идут» — у Сергея Мавроди действительно был талант попадать в центр народных представлений о счастье, поскольку счастье, свобода тяжело работающего человека — не потратить очень много рублей на шубу, машину, квартиру, институт ребенку, бриллианты любимой, а в первую очередь — выспаться. Наш автомобиль — это печь Ивана-дурака, топящаяся все прибывающими и жарко горящими билетами МММ. Она играючи задавит всякого, кто будет что-то говорить о богатстве и труде, всех этих постных проповедников в очень хороших костюмах и красных галстуках, с их пресс-секретарями и офис-менеджерами. Нам даже не нужны деньги как таковые, нам нужно от них только то, что они дают,— свободу выспаться.

И парадоксально: история жизни Сергея Мавроди убедительно показывает, что сам Мавроди, похоже, вообще не интересовался деньгами и даже не слишком хорошо понимал, как устроена финансовая система, которую он всю жизнь предлагал взломать.

Думаю, что на деле он был прирожденным политиком, выдающимся организатором и одаренным уловителем общественных настроений.

Главный элемент его «финансовой» стратегии и в «первой МММ», и в последующих «пирамидах» — что в России, что в Европе, что в последние годы в Африке — абсолютно логичен и безупречен. МММ — это не столько «схема Понци» для личного обогащения, сколько попытка воссоздать параллельную ЦБ эмиссионную систему. Да, на основе финансовой пирамиды — но на деле это неважно. Мавроди никогда не скрывал своей главной цели. Когда «билетов МММ» станет критически много, их владельцы станут силой, сравнимой со всей финансовой мощью государства. В этот момент возможно все, поскольку деньги МММ будут иметь у населения больше доверия, нежели обязательства Банка России, а в будущем — и всех государственных денег вместе взятых. А раз возможно все — значит, возможна и полная свобода: она ведь в деньгах, не так ли?

Ради этой свободы — и для себя, и в дар поверившим в него — Сергей Мавроди готов был сражаться, что бы ни происходило лично с ним — розыск, СИЗО, суд, колония, бедность, новый старт. И, разумеется, его, как и всякого политика, очень мало волновала персональная свобода тысяч, десятков тысяч, сотен тысяч, миллионов его «не халявщиков, а партнеров» и их понимание того, что он на самом деле делает. Что такое потеря сбережений этих людей в очередном раунде борьбы с Левиафаном, когда на кону — взлом Системы, окончательная победа хитроумного, нездорового и очень несчастного человека над всем этим сонмом банкиров, менеджеров, полпредов, прокуроров, охранников, телевизионщиков, бухгалтеров и курьеров? Кто был никем, тот станет всем.

Вот погодите, сейчас я все объясню, как это устроено на самом деле,— вы же ничего не знаете, вас просто обманывают! Да вам и понимать ничего не надо — я все сделаю сам, нужны только ваши деньги и терпение.

Удивительно то, что человеческое общество всегда готово кредитовать невероятной, пугающей энергией столь незамысловатую идею, отказывая в ней гораздо более возвышенным, гуманным и сложным проектам. Эта его неспособность вычислять очередную МММ по нездоровому блеску глаз, по характерной дрожи в руках, по чрезвычайной, подозрительной силе убедительности вождя требует от нас верить в то, что Иммануил Кант был прав — просвещение есть поощрение к смелости использовать свой собственный ум и не поддаваться увлекательной и лишь чуть-чуть непонятной коллективной идее.

Нет, Сергей Мавроди уже никому и ничего не объяснит, никого не запутает и никого ни во что не вовлечет. Счастье, в отличие от денег, нельзя украсть. Мир, в отличие от эмиссионного центра, нельзя опрокинуть. Все закончено, автобусная остановка, час ночи — самое время выспаться.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...