Главу карельского «Мемориала» Юрия Дмитриева признали невиновным в изготовлении детской порнографии. Суд Петрозаводска оправдал его по этому эпизоду дела. При этом правозащитник обвинен в незаконном хранении деталей гладкоствольного ружья. Ему назначены 2,5 года ограничения свободы, но с учетом времени, проведенного в СИЗО, по факту наказание продлится всего три месяца. Юрий Дмитриев ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Олега Булгака.
Фото: Давид Френкель, Коммерсантъ
— Как вы сами оценивали перспективы этого дела? Предполагали ведь разное...
— Поверьте, я же тоже живу в этой стране и нахожусь в нашем обществе, так что у меня тоже такие сомнения и подозрения были. Но очень грамотная работа адвоката показала, что все-таки в России возможны и такие приговоры. И, без сомнения, это большая общественная поддержка.
Я уже дома. Все, суд закончился. Честно говоря, хотелось бы немножко отдохнуть, выспаться как следует, потому что последние дни были достаточно напряженными.
Как Юрий Дмитриев выступал с последним словом в суде
— Какие условия у вас по ограничению свободы?
— Я не имею права покидать пределы города Петрозаводск, два раза в месяц должен ходить на инспекцию и являть там свое, так сказать, бородатое лицо, чтобы они убедились, что я никуда не уехал.
Честно говоря, эти три месяца меня не сильно напрягают по той простой причине, что я и так практически все время сижу дома и заканчиваю книгу о спецпоселенцах в Карелии.
Я думаю, что как раз за три месяца я успею ее сделать, и никто меня оторвать не сможет, во всяком случае, у меня будет уважительная причина.
— Что говорят ваши дети? Как они приняли это решение?
— Они приняли это замечательно. Дело в том, что из мест, скажем так, особо охраняемых специальными службами, меня выпустили еще 27 января, накануне моего дня рождения. И вот я несколько месяцев находился под подпиской о невыезде, являлся в суд по первому требованию и никуда не скрывался, что, наверное, суд тоже учел.
— Какие у вас дальнейшие планы по части вашей работы, основной вашей деятельности? Три месяца не помешают вам заниматься тем делом, которым вы занимались до сих пор?
— Нет-нет. Мне этих трех месяцев хватит, наверное, чтобы закончить книгу о спецпоселенцах, а потом наступит лето, экспедиционная пора, и к тому времени эти ограничения, наверное, уже кончатся.
— Все это время вы были с «Мемориалом» на связи?
— В принципе, я на связи с «Мемориалом» уже, наверное, около 30 лет.
— Вы продолжите эту деятельность дальше, как я понимаю?
— Да, наверное, потому что у каждого из нас свой крест, и я уже в таком возрасте, когда сложно учиться писать, например, о разведении кактусов. Я должен делать свою работу.
— Еще один важный вопрос — как вы считаете, общественная поддержка каким-то образом повлияла на решение суда?
— На решение суда — нет, но на самочувствие, так сказать, лица подсудимого повлияла, и очень здорово. Я понял, что не один, что товарищи меня в беде не оставят, не отвернутся от меня, как тут мне пророчил следователь, который говорил: «Кто ты такой есть?». Нет, ребята, у нас нормальное общество, у нас есть нормальные люди, у нас есть смелые люди. Значит, не все в России еще потеряно.
— У вас сегодня будет особенный вечер или такой же, как всегда?
— Наверное, как всегда. Сейчас вот несколько моих знакомых, друзей собрались у меня, и, честно говоря, они больше ждут своего транспорта, поездов. Они буквально на один день приезжали, чтобы поддержать меня в этот день.
Виктор Ануфриев, адвокат Юрия Дмитриева
Впечатления от заседания суда на 90% благоприятные. Я на нем привел слова президента, что судьи, не исполняющие закон, должны искать другую работу. Наверное, это стало поворотным моментом, суд нас услышал. В целом, процесс был очень тяжелым. Точка в деле пока не поставлена, так как приговор не вступил в законную силу.