«Там, где компромиссов не может быть, их и не будет»

Распоряжение неразграниченными участками земли в границах Воронежа, а также продажа с торгов права на установку наружной рекламы – эти полномочия, по мнению вступившего вчера в должность мэра Вадима Кстенина, должны вернуться от регионального правительства к администрации города. Почему недавно избранный градоначальник верит, что ему удастся найти средства для казны муниципалитета, отчего при этом он не считает себя политиком, господин Кстенин рассказал «Ъ».

- Вы успели поработать еще с мэром Сергеем Колиухом, были в команде губернатора Алексея Гордеева и наиболее продолжительное время взаимодействовали с нынешним главой региона, а тогда градоначальником Александром Гусевым. Какие качества этих руководителей, на ваш взгляд, наиболее полезны для работы?

- Человеческие качества названных людей очень сложно сравнивать. К счастью, я получил возможность каждого из них достаточно близко узнать как специалиста, как руководителя. Сергей Михайлович - очень большой харизмы человек, который сделал для города много полезных вещей. С Александром Викторовичем мы встретились еще в облправительстве, а позже продолжили работу в администрации города. Я могу его охарактеризовать как очень порядочного человека. Он глубоко погружается в работу и сильно переживает за результат. Именно эти качества я бы хотел почерпнуть от него. Алексей Васильевич поражает масштабностью своего видения проблем и подходами к их решению. У него я бы почерпнул то, как надо систематизировать свою работу. Никогда не жить одним днем, всегда думать на много лет вперед. Уверен, результаты некоторых решений Алексея Гордеева на посту губернатора мы сможем осознать через несколько лет. Он старался заложить фундаменты под совершенно разные сферы региональной экономики.

- Как планируете выстраивать взаимодействие с господином Гордеевым в новом статусе?

- Алексей Гордеев уже в статусе полпреда президента в ЦФО активно участвует в решении проблем Воронежа, которые выходят на федеральный уровень. Взять хотя бы вопрос с определением подзон аэропортов в городской черте. Он сразу осознал масштаб проблемы для региона и включился в ее решение. Не сомневаюсь, что до конца года вопрос мы закроем. Полпред запланировал на ближайшее время ряд совещаний по этому вопросу с приглашением Министерства транспорта, администраций городов, собственников аэропортов.

- В предвыборной программе вы анонсировали появление новых отраслей экономики, промзон за чертой города и застройку старых индустриальных площадок. Как перейти от слов к делу?

- Тут ничего сложного на самом деле нет. У нас же есть положительные примеры. Взять завод «Финист», который стоял в центре города, совершенно неэффективно использовалась его территория. Сегодня она застраивается жильем, завод вынесен в район. Стоимость земли, которая изначально была под предприятием, на сегодня многократно выросла, поскольку земля получила совершенно новое назначение. По таким же принципам должны развиваться многие другие промплощадки. У нас реализуется интересный проект совместно с японской компанией-проектировщиком Nikken Sekkei, которая прорабатывает развитие территорий Воронежа не только для легкорельсового транспорта, но и без привязки к нему. Эта компания – один из мировых лидеров в сфере урбанистики и градопланирования - представит нам свое видение развития некоторых территорий Воронежа, от редевелопмента которых муниципалитет может получить хорошие дивиденды в виде повышения стоимости земли, увеличения налоговой базы и прочего.

- О скольких объектах речь?

- Пока речь идет о трех значительных площадках. Во-первых, это территория, где планировалось строительство вокзала Воронеж-3, район путепровода на улице Остужева. Конечно, главный городской вокзал должен быть в этом месте, но это очень далекая перспектива. Просто Воронеж-1, как известно, тупиковый, и в центре города он не нужен. Единственное, что стоит сохранить, – его очень красивое старинное здание. Но сами железнодорожные пути и вся сопутствующая инфраструктура в этой части города абсолютно бессмысленны. Особенно если будет построен Воронеж-3 на пути скоростной магистрали, связывающей Москву с югом страны. Кстати, к этой территории проектом привязывается и первая очередь легкорельсового транспорта. Там может появиться очень серьезный транспортно-пересадочный узел.

Вторая территория – в районе вокзала Воронеж-1, где тоже есть различного рода промышленные объекты, которые подлежат реновации. И японцы дают свое видение, какие объекты было бы целесообразно на этих территориях размещать. Третья территория – на проспекте Труда, там до 9 га. Наши партнеры дают свои рекомендации с привязкой к тому, что недалеко от этого участка располагается корпус опорного вуза. В перспективе и там должно развиваться жилищное строительство, деловой центр. Концепция практически готова и скоро будет презентована девелоперам, причем не обязательно воронежским. Все-таки объем вложений в такие проекты ожидается большой.

- Наверное, важно, чтобы девелоперы поверили в перспективы этих территорий.

- Они верят в экономику. А если мы помогаем девелоперам с помощью тех же японцев считать экономику, фактически мы получаем базу, с помощью которой будем убеждать инвесторов.

- Что вы подразумевали под новыми для города отраслями экономики?

– С кем бы я ни разговаривал из наших экономистов, участвовавших в разработке долгосрочной стратегии развития Воронежа, не получил однозначного ответа: у нас город чего? Торговли, промышленности, туризма? Каков главный вектор его развития? У нас сегодня есть сильный оборонный комплекс. Да, но если не приложить максимум усилий, то и в этом направлении серьезных перспектив не увидим. Да, у нас очень красивый город, привлекательный с точки зрения туризма. Но у нас нет наработок для коммерциализации данного направления. Грамотные туристические маршруты, инженерное обеспечение - это минимальная инфраструктура, которая должна быть. Та же Адмиралтейская площадь – прекрасное место, но на ней даже кофе попить негде. Ей явно не хватает каких-то санитарных сооружений. Вот такие мелочи сегодня являются не то чтобы тормозом туризма, но говорят об отсутствии системного подхода. Но ряд ведущих российских туроператоров уже заинтересовались Воронежем. Мы с руководителем областного департамента предпринимательства и торговли Галиной Абричкиной находимся в серьезном диалоге по этому поводу. По нашим расчетам, в город поедут туристы, если отшлифовать мелочи и принять оперативно-управленческие решения. Нужно создать некое ядро, которое будет развивать направление туризма. Причем не пытаться на этом заработать деньги – мы их и так получим потом. Будет косвенный эффект от того, что люди приедут в Воронеж и начнут вкладываться в нашу экономику. Кстати, даже взять сувенирную продукцию. То, что у нас сегодня продается на железнодорожном вокзале, это… Ну совершенно не те подходы, которые должны быть у города, стремящегося развивать туризм. Вот поэтому мы намерены создать центр компетенций, которым может стать наш муниципальный Туристско-информационный центр (ТИЦ). Мы содержим это предприятие, но на сегодня, к сожалению, оно не дает должной отдачи. Оно должно аккумулировать в себе полностью все информационные потоки, воедино увязать аэропорт, железнодорожников, туристические компании. Мы в начале пути.

– Почему бы не отдать вопрос организации такого центра в руки частников?

– Простой пример: на то, чтобы поставить туалет на Адмиралтейской площади, в историческом центре города, частник потратит года четыре. Мы же на своей земле можем это сделать за день. Я уже сказал - ТИЦ не будет зарабатывать на том, что делает. А для частников есть задача - привлекать людей, снабжать их путевками. За нами – инфраструктура.

– Мне кажется, чтобы в наш город поехали, он должен быть чистым, уютным и с хорошими дорогами.

– Через год у нас будут прекрасные дороги. Если вы нанесете на карту Воронежа полностью отремонтированные магистрали по программе «Безопасные качественные дороги» в прошлом году и те, что планируется сделать в нынешнем году, свободных участков практически не останется.

– Планы впечатляют. Но на практике, как автолюбитель, готов пожаловаться на дорожников первым: зачастую складывается ощущение, что они год от года перекладывают одни и те же участки.

– Мы уже сделали полный объезд тех участков, которые капитально ремонтировались в прошлом году. А за тот период мы не могли покрыть безопасными и качественными дорогами весь город, так как финансирование было недостаточным, часть улиц не попала в программу. Но это не значило, что мы должны были их бросить и ничего на них не делать. Поэтому где-то обходились временными мерами. Но ситуацию в целом с некачественным ремонтом мы, безусловно, исправляем. Например, взять тот же Северный мост. Там в прошлом году не было никакого серьезного ремонта, и видно, что покрытие на нем просто не выдерживает никакой критики. Временно мы там сделали поддерживающий ремонт. Но нет гарантии, что завтра-послезавтра на нем не появятся новые ямы. Северный мост требует немедленного снятия верхнего покрытия и полного ремонта. Это, собственно, будет происходить в рамках программы уже в ближайшее время. Но одновременно с этим продолжится ямочный ремонт улиц, еще ожидающих капитальной перестройки.

Что же касается гарантий, объезд показал, что более чем на 100 улицах за зиму образовалось всего 20 дефектных мест. И это не какие-то большие ямы, а, к примеру, сетка трещин в заездных карманах и другие незначительные дефекты, которые сейчас, как только асфальтовые заводы заработают, будут немедленно устранены подрядными организациями. И тут надо понимать, что под дорогами расположена целая кровеносная система города в виде коммунальных сетей. Иногда возникают какие-то провалы дорожного покрытия не потому, что асфальт некачественно был положен, а потому, что велика изношенность коммуникаций, это чревато порывами и выходом воды. К сожалению, в настоящий момент мы уйти от этого не можем, потому что иначе надо было бы прежде чем чинить дороги, полностью отремонтировать все коммуникации. А это сотни миллиардов рублей. Но будьте уверены, подрядные организации в течение пяти лет на всех дорогах, которые отремонтировали в рамках программы, будут немедленно устранять дефекты. Надо понимать еще и то, что зимой требовать качественного устранения ям не приходится. Да, у наших комбинатов благоустройства есть технологии зимней работы, но это скорее исключение из правил.

– То есть вы уверены, что к осени дороги Воронежа будут в порядке?

– Да, хотя нет предела совершенству. Заметил уже: чем больше делается, тем выше требования населения. Завтра мы дойдем уже до ситуации, когда весь город, грубо говоря, окажется в новом асфальте, а любая яма вашими коллегами-журналистами с радостью будет восприниматься как нечто из ряда вон выходящее.

– В новом статусе вам от критики никуда не деться.

- Бывают иногда передергивания фактов, но критики в целом не боюсь, зачастую она помогает. Мне, к примеру, не приходится тратить огромные ресурсы, чтобы объехать весь город, израсходовав бензин и усугубив пробки, чтобы получить информацию о том, где дорожное полотно в наиболее печальном виде. Захожу в интернет, а там ваши коллеги мне уже все показали. Поэтому мы и быстро реагируем. Это ведь тоже элемент цифровизации экономики, о которой я говорил в своей программе. Люди тратят все меньше ресурсов для достижения определенных целей. Многие компании уже давно переходят к дистанционным онлайн-сервисам, чтобы проводить какие-то совещания. И доказано: совещание больше чем на полчаса - бессмысленное занятие. Но, к сожалению, сегодня у всех органов власти до 90% времени уходит на долгие переговоры. То есть мы друг друга отвлекаем от работы, хотя проблемы очевидны. Цифровизация экономки – это когда я могу в самом простом мессенджере, которым все пользуются, в онлайн-режиме следить за работой комбинатов благоустройства, принимать отчеты заместителей, получать сообщения от коммунальщиков, у меня тут все. Есть проблема – вместо того чтобы собирать совещание, я протокол в чат закинул, все прочитали и готовы исполнять.

– Переходите на общение в чатах?

– Это цифровизация на примитивном примере. Она очень помогает, особенно когда какие-то экстренные ситуации. Да еще вызывает у людей такую правильную вещь, как конкуренция. Когда один глава района показывает, что у него вот так убрано на территории, отправляет фото, а другому показать нечего.

– Все главы районов уже обзавелись нужными гаджетами?

– Тем, кто бедный, я подарил гаджеты. Шучу, конечно.

– Руководители Воронежа всегда жаловались на хроническую нехватку средств для развития. Что с этим собираетесь делать?

– Во-первых, собираюсь сделать инвентаризацию всех доходных статей бюджета, выявить все неэффективные издержки. С этого начинает любой управленец. И без этого просто невозможно рассчитывать на развитие. Опять пример. Есть у нас муниципальное казенное предприятие «Воронежский жилищно-коммунальный комбинат» (ВЖКК). Главная его задача – содержание общежитий, оперирование в них. Но вообще мы идем по пути снятия статуса общежития и придания их зданиям статуса многоквартирных домов, какими они, собственно, и являются. Но это очень сложный процесс, который требует большого времени. Там надо разбираться с так называемыми «нулевиками». А у меня общежитий осталось 28, и задача сейчас полностью разобраться с ними, соответственно, трансформировать ВЖКК в совершенно другое предприятие. Оно не должно оставаться управляющей компанией в общежитиях. Для меня важнее, чтобы оно занималось ливневой канализацией, которая является огромной проблемой для города. Тем более что она оказывает негативное экологическое влияние. Мэрию часто ругают за то, что мы зимой не применяем на дорогах такие реагенты, как в Москве. Но если мы будем использовать жидкие вещества, все они окажутся в нашем водохранилище. И тогда ни один ученый не возьмется оценить экологические последствия.

- Чем вам поможет инвентаризация?

- Она покажет, насколько эффективно мы управляем муниципальной собственностью, как оперируем сбором налоговых и неналоговых платежей. Здесь целый пласт работы, который надо провести. Удивительные вещи узнаю: не всегда база данных Росреестра совпадает с базами налоговой инспекции, которая занимается тем, что начисляет платежи. И здесь необходимо провести объемную работу по совмещению двух баз данных, по разным оценкам, это может повысить собираемость налогов до 15%.

Еще один шаг на пути пополнения бюджета города - оперирование наружной рекламой. Сегодня, к сожалению для мэрии, полномочия эти находятся на региональном уровне. Однозначно я намерен поднимать этот вопрос, ведь получается, что доходы от этой деятельности уходят в региональный бюджет, а все расходы, связанные, к примеру, с демонтажем незаконной рекламы, ложатся на муниципалитет. Этот вопрос будем обсуждать с Александром Викторовичем (Гусевым. – «Ъ»), тем более что он хорошо знает эту проблему. Вообще большое счастье для нас, что сегодня человек, который очень понимает экономику города, возглавил область. Ему можно ничего не объяснять. Точно так же, как и про оперирование неразграниченными участками земли на территории Воронежа. Тоже намерен поднимать вопрос о возвращении соответствующих полномочий с регионального уровня в город. Это все на поверхности лежащие вещи, которые в первую очередь предстоит сделать.

- В ходе инвентаризации могут вскрыться факты, которые заставят вас расстаться с некоторыми подчиненными, не переживаете?

– Почему я должен за это переживать? Позиция «не нажить себе врагов» изначально проигрышная. Безусловно, необходимо находить компромиссы. И мне зачастую удается грамотно выстроить диалог с оппонентами, чтобы найти приемлемое для всех сторон решение. Но там, где компромиссов не может быть, их и не будет.

– Еще одна многолетняя проблема города - закредитованность.

– Здесь тоже все не совсем так, как многие себе представляют. У нас есть бюджетные кредиты, которые дает правительство Воронежской области, есть коммерческие кредиты, но по ним нет жестких ставок, они привязаны к ставкам рефинансирования. Когда происходит их снижение, тут же происходит снижение процента и по нашему кредиту. У нас сегодня достаточно неплохо выстроена система по привлечению кредитных организаций, и мы не всегда пользуемся средствами после открытия кредитных линий. Если вы увидите в интернете сообщение о том, что мэрия объявила конкурс для отбора кредитора, это не говорит о том, что мы обязательно воспользуемся этими средствами. Бывают иногда некие кассовые разрывы, которые надо закрывать, но не так часто. Это нормальная работа, и у нас уровень закредитованности приемлемый.

- В своем предвыборном выступлении на гордуме вы упомянули о некоторых муниципальных предприятиях, которые буквально тянут казну Воронежа ко дну.

– Стоит вспомнить хотя бы МКП «Воронежтеплосеть». Мы ведем переговоры с инвесторами о передаче имущества предприятия в концессию. Ведь любая концессия подразумевает определенный объем вложений. И все они должны быть обеспечены возвратом. У коммунальных предприятий, надо четко понимать, это тариф. Поэтому нам важно сделать так, чтобы население минимально почувствовало какие-то изменения при смене управления «Воронежтеплосетью». Понятно, что последствия для граждан будут, но размеры их мы обсуждаем и стараемся серьезно снизить. Не потеряв при этом в объемах инвестирования. И мы уже достигли здесь определенных договоренностей. Скорее всего, речь будет идти о 3,6 млрд руб. - больший объем инвестиций в ближайшую пятилетку рассматривать невозможно без существенных изменений тех параметров долгосрочного тарифного регулирования в ЖКХ, которые сегодня есть. Мы рассчитываем, что с 1 января 2019 года имуществом МКП будет оперировать уже концессионер. Фактически ожидаем в апреле-мае предложений со стороны потенциальных интересантов. По законодательству можно двумя путями передать имущество в концессию: со стороны концессионеров получить предложение в виде частной инициативы, и, если не будет больше претендентов, у муниципалитета есть право продолжать диалог с инвестором или отклонить его предложение. Ну а если появляется несколько претендентов, проводится конкурс, время для этого у нас есть.

– Некоторые представители гордумы, которые критически относятся к деятельности первого концессионера, взявшего в управления водо-канализационное хозяйство Воронежа, Росводоканала, наверняка будут против и здесь.

– Критиковать можно что угодно. Самое главное, что в сухом остатке. Инвестпрограмма Росводоканала, которую критикуют, завершается в 2018 году. И у меня есть полная уверенность, что она будет выполнена не в объеме 2 млрд руб., которые изначально были заявлены концессионером, а в объеме более 2,5 млрд. Все мероприятия, которые были запланированы, на 80% выполнены, остальные в работе. Я вижу результат. Все проверки показывают эффективность работ. Теперь мы вместе с депутатами и концессионером формируем инвестиционную программу для водоканала на период с 2019 по 2024 годы. И когда меня спрашивают, почему объем вложений такой небольшой, я спрашиваю, а разве можно через нынешний тариф вернуть инвестиций больше? Поэтому изначально была принята взвешенная инвестпрограмма, но я четко понимал, что как только она завершится, будет принята новая. Это законы жанра. Или же тариф должен быть снижен. Но поскольку у нас еще непочатый край работы на сетях, лучше продолжить инвестпрограмму и планомерно развивать канализационно-водопроводное хозяйство. То же самое будет и по теплоэнергетическому хозяйству.

– Продажа активов «Воронежгорэлектросети» по-прежнему связана с передачей в концессию «Теплосети»?

– Это две параллельно решаемые задачи. Дело в том, что когда мы передаем «Воронежтеплосеть» в концессию, то мы передаем имущество. А предприятие останется у нас вместе с серьезной долговой нагрузкой. Поэтому одновременно были запущены два процесса: продажи имущества «Воронежгорэлектросети», а теперь акционирования, для получения значительного количества средств для погашения задолженности МКП. Эта нагрузка самой теплосети не позволяет привлекать какие-то кредитные средства для того, чтобы направлять их в модернизацию. А концессионер фактически начнет с чистого листа, получит возможность привлекать ресурсы, займы уже на свое юрлицо. К акционированию горсети мы идем в соответствии с принятой «дорожной картой», к осени должно все случиться.

– На недавней сессии гордумы вы обронили фразу, что готовы к непопулярным решениям.

– Непопулярные - это те решения, которые каким-то образом могут отразиться на населении. Например, повышение тарифов на проезд. Ведь транспортную сферу просто так из замкнутого круга не вывести, а мы находимся в этом кругу. С одной стороны, у нас один из самых низких тарифов на проезд, но, как следствие, совершенно непотребный подвижной состав, абсолютно непрозрачная деятельность перевозчиков. У нас нет возможности на транспорте оплачивать проезд безналично, соответственно, никто не знает реального пассажиропотока. Есть адекватные расчеты стоимости проезда в других городах, где работают по-белому, платят налоги, водители имеют нормальные зарплаты и хороший транспорт. Так вот эти расчеты говорят о том, что при 17 рублях, которые у нас стоит проезд, вся эта система работать не будет. Предстоит очень серьезная трансформация, к ней все готовы, за исключением некоторых перевозчиков. Но мы все же найдем механизм, чтобы кому-то протянуть руку помощи, а где-то ситуацию переломить и на правильные рельсы поставить. Первый шажок мы сделали. К июлю у нас во всех маршрутных транспортных средствах должна появиться возможность безналичной оплаты. Почему я так уверенно об этом говорю? Потому, что само по себе наличие валидатора как-то сильно на экономику предприятия не повлияет. Просто население еще не привыкло к безналу. Повлияет другое. Когда мы последовательно подойдем к введению дифференцированного тарифа: за наличные - 25 руб., а за безнал – 21 руб., тогда люди достанут свои пластиковые карточки. А мэрия до этого должна создать оператора, который сможет работать со специальными транспортными приложениями. Оператор должен иметь договоры с различными кредитными организациями, через которые осуществляются расчеты. Для перевозчиков эта услуга будет платной, и они начнут платить налоги. Потому что денежный поток будет проходить по официальным каналам. Конечно, еще предстоит четко просчитать экономику. Но даже при тарифе в 21 рубль крупные перевозчики заявляют, что готовы работать по-белому и с новым подвижным составом. Все города через это проходили. Вот тут придется включать все свое умение и находить компромиссные решения, чтобы рынок продолжал развиваться. Поэтому я и сказал, выступая в думе, что придется людям объяснять многое публично. И только после этого новую систему внедрять.

- Оператор будет муниципальный?

– Я, честно говоря, об этом пока не думал. Мне главное в течение месяца-полутора закончить внедрение автоматизированной системы оплаты, и дальше после консультаций выработаем решение, какой это будет оператор. Вопрос в том, для чего оператору заниматься этой деятельностью. После последнего Госсовета, на котором был очень четкий посыл от президента государственным органам о том, что хватит лезть в различные сферы экономики, следует задуматься. Я убежден, что на муниципальном предприятии люди относятся к его активам как к чужому. Ищут личную выгоду. Так же как с платными парковками. Если бы мы не стали искать частного оператора, а создали свое предприятие, завтра нужно было бы создавать за ним контролирующий орган.

– В ходе последних выборных кампаний, затрагивающих Воронежскую область, вы, как мне показалось, держались в тени. Не причисляли себя публично к сторонникам той или иной партии. Вы стараетесь избегать политических игр или не было на них времени?

– Это провокационный вопрос… Всей политикой в нашей стране занимаются политические деятели. Я же не являюсь в чистом виде каким-то политиком. Я больше все-таки хозяйственник, работаю на земле, понимая, что если я не отработаю свою сферу, никакие политические акторы мне уже не помогут. Если б мы 17 марта город не расчистили от метели, последствия были бы плачевными. Это был тот случай, когда гаджеты не помогали, нужно было личное участие во всех процессах, полная мобилизация всех сил. Поэтому я и впредь планирую заниматься развитием города, его экономикой и хозяйством. Ну а главная политическая сила, на которую я рассчитываю, это все-таки Александр Гусев.

– Во время конкурса на пост мэра вы не поддержали своего оппонента – депутата Руслана Кочетова, который сказал, что глава города – это генеральный директор. Так не считаете?

– Не считаю, мне есть с чем сравнивать. Я поработал врио мэра достаточно приличное время, до этого работал и генеральным директором. Здесь не в уровне ответственности разница, а в уровне компетенции. Генеральному директору предприятия по сути своей абсолютно все равно, как построены межбюджетные отношения, еще какие-то особенности взаимодействия различных уровней власти. При этом я работал и в вертикально интегрированной компании, которая достаточно серьезно была продвинута и в управленческих компетенциях, и во многих других. Но на службе все иное. Да, менеджерские качества важны. Если у тебя такие есть, они тебе помогут наладить, структурировать ряд вопросов. Но, как я сказал в думе, Воронеж не должен стать площадкой для повышения профессиональных компетенций того или иного менеджера. Сегодня идет дикая борьба за ресурсы между крупными городами. И все субъекты РФ в этой борьбе, простите за сленг, просто «убивают» друг друга. Они пытаются добыть инвестиционные ресурсы на федеральном уровне правдами и неправдами. Нам нужно немедленно в эту работу включаться, и компетенций генерального директора здесь недостаточно.

– Для Воронежа большое значение имеет сфера девелопмента. Вы сказали, что намерены развивать имеющиеся площадки в городе, но никуда не уйти от расширения Воронежа на окраинах.

– Если говорить о присоединении к Воронежу части территории Отрадного (пригородный Новоусманский район. – «Ъ»), лично я для города вижу от этого больше минусов, чем плюсов. Просто у мэрии вырастут расходы на обслуживание новых дорог, общественных пространств и так далее. Но для людей, которые будут там проживать, больше плюсов. Мое стойкое убеждение - пора останавливать рост вширь, надо заниматься развитием территорий внутри. Посмотрите на частный сектор в различных районах города, включая центр. Сегодня это большая проблема, но на законодательном уровне она еще не решена. Буду предлагать некий пилотный проект по оперированию частным сектором. Выход, на мой взгляд, в том, чтобы на его территории строить дома и поэтапно переселять в них людей. Ведь уезжать, к примеру, из центра города на окраины никто не хочет. Поэтому сейчас сформируем ряд пилотных площадок, где на свободных участках можно возводить высотки и переселять в них собственников соседних домов. При этом следует напомнить, что у муниципалитета гораздо больше рычагов, чем у инвестора, по расселению аварийного жилья. Мы можем признавать дом аварийным и, отталкиваясь от этого статуса, расселять здание. Самостоятельно девелоперу договариваться с собственниками жилья крайне сложно, ведь даже если останется один несогласный, то весь проект окажется под угрозой срыва. Развитие территории тормозится. Поэтому девелоперы более активно идут работать за город. И наша самая большая задача – дать старт развитию застроенных территорий. На 2018-2019 годы мы себе программу расселения аварийных домов составили, получили одобрение на уровне облправительства. Программа беспрецедентная по размеру софинансирования. Фактически субъект дает нам 400 млн руб., а мы расселяем 22 аварийных дома, причем один из них самый сложный, на улице Депутатской. В целом же по этому проекту готовы с любыми девелоперами работать, только бы они были надежными. Мы ушли от проблемы обманутых дольщиков и не хотим ее снова получить.

– Известный воронежский экономист Владимир Эйтингон говорил про Воронеж, что его власти плохо используют масштабы города, ведь в Черноземье других миллионников просто нет. Вы готовы это использовать?

– Конечно, и то, что Воронеж с точки зрения инфраструктуры и логистики очень привлекателен, бесспорно. Но нам все время чего-то не хватает. Помню, как в начале «нулевых» компания Cargill пыталась построить под Воронежем производство масел. Но через полтора года переговоров ушла в Ефремов Тульской области, и там у нее теперь завод. На место этого инвестора потом пришел к нам его конкурент, и это здорово («Бунге». - «Ъ»). Но время было потеряно. Так вот, мне очень не хотелось бы, чтобы от нас уходили люди. Я приложу максимум усилий, чтобы в Воронеж приезжали, влюблялись в него, а бизнес чувствовал поддержку.

Интервью взял Андрей Цветков