На телеканале "Россия 1" стартовал сериал "Березка" — о жизни танцевального коллектива в эпоху перемен, в 1980-1990-е годы. Обозревателю "Огонька" не удалось обнаружить ни эпохи, ни перемен
В 1980-е ансамбль "Березка", по мнению авторов сериала, не ждал перемен
Фото: «Россия1»
Добрая половина "Березки" состоит из бесконечных любовей, расставаний и измен, которыми начиняют, словно фаршем, любой российский сериал сегодня. Поскольку, согласно представлению теленачальников, массовому зрителю интереснее всего, чтобы "все со всеми". Но нам сериал, конечно, интересен другим: события, заявленные в синопсисе, происходят в 1985-1991 годах. Почему это важно?.. Из сериалов, которые посвящены эпохе 1930-1970-х, можно составить город. Но на 1985 годе все словно обрывается, будто остановилось само Время. Кино, посвященное 1980-м, на нашем ТВ можно пересчитать по пальцам. В сериале "Чудотворец" (2014) о противостоянии Анатолия Кашпировского и Алана Чумака время перемен представлено в черно-белом изображении, его символизирует какой-то бесконечный унылый рынок. Ничего более интересного, по мнению авторов, тогда не случилось. 1980-е и 1990-е, столь разные, сливаются в единое серое пятно. В недавнем фильме "Ледокол" Николая Хомерики о ледоколе "Михаил Сомов", который провел в вынужденном дрейфе 133 дня, члены экипажа за все время ни словом не упоминают о том, что в стране сменился генсек (весна 1985 года). В фильме "Салют 7" Клима Шипенко дело происходит в июне 1985 года: и опять ни слова о том, о чем тогда говорила вся страна!
Это давно не секрет: для сегодняшнего ТВ упоминание в фильмах Горбачева, перестройки и так далее — табу. С другой стороны, понятно, почему авторы "Березки" рискнули поместить своих героев в некомфортное с точки зрения сегодняшней идеологии время. В жизни "Березки" в хрущевское или брежневское время никакой интриги нет: типичная советская витрина, даже можно сказать, царь-витрина. Интрига начинается в середине 1980-х; герои тогда появляются совсем другие — рок-группы или художники из андерграунда. С драматургической точки зрения для ансамбля это как раз самое интересное время: как выжили, как справились и т.д. Причем ансамбль "Березка" тут еще и играет роль метафоры советского вообще.
Но в любом случае невозможно рассказать об ансамбле и о его людях, не рассказав о самом времени. Это все равно, что рассказать о Робеспьере, не упомянув ни разу о французской революции.
Но авторам это удается!.. В это невозможно поверить, но в первых сериях ни разу, ни полслова не упоминается о том, что происходит в стране. Герои продолжают пребывать в вакууме какого-то небесного СССР, словно в раю,— каким его придумало само телевидение. Единственное, что намекает нам на перемены,— погодные аномалии. Да-да. Именно "дождь стеной" в наших сериалах означает теперь наставшую "эпоху перемен". Политические перемены представлены как стихия, которая обрушивается на страну в виде снега или дождя. Еще о переменах мы должны, вероятно, догадаться по тому, что в отделе Министерства культуры, который отвечает за танцевальные коллективы, сменился начальник. Наглый, молодой, холеный, который почему-то хочет задвинуть "Березку" и дать дорогу, наоборот, "ансамблю Евсеева". В кабинете начальника нет даже захудалого портретика генсека, чтобы определить, какой год на дворе. Хотя, если речь идет, например, о сталинском времени, изображения вождя появляются в кадре примерно каждые пять минут.
Где-то ближе к концу, судя по описаниям, в сериале должно появиться упоминание о телемосте СССР--США в Ленинграде. Но на этом и все. Словом, автор напрасно ждал, что в сериале о 1980-х что-то расскажут о самом времени. При этом потенциально в "Березке" масса интересных сюжетных возможностей. История, если вдуматься, амбивалентная. С одной стороны, символ советского искусства: коллективного, молчаливого и послушного. Но одновременно "Березка" — островок капитализма внутри советской системы. "Культура на экспорт" вынуждена была жить по законам капитализма еще задолго до перемен. Ансамбль часто выезжает за границу и вынужден работать в условиях конкуренции, по-западному. Когда героиня, провинциалка Варя (Любовь Константинова), на просмотре с гордостью говорит, что раньше училась в студии при ДК текстильщиков, "красных текстильщиков", уточняет она, танцоры ансамбля смеются. Это точная деталь. "Снаружи" еще советская власть — с ее ритуалами и кумачами, и это уточнение про "красных" могло бы еще иметь значение где-нибудь при поступлении в комсомол. Но не в "Березку", здесь уже хорошо знают, что важен профессионализм, а не идеология.
Из одной этой детали можно было создать фильм о том, как "Березка" стала первой кузницей капитализма и ее танцорам удалось выжить в 1990-е именно потому, что они к переменам оказались готовы. Но авторы предпочитают двигаться напролом — наперекор исторической логике — следуя давным-давно выбранным лекалам.
..."Березка" в представлении авторов — это символ торжества социальной справедливости. Перед концертом ко Дню милиции худрук ансамбля просит, чтобы первые два ряда освободили для детдомовцев, и, о чудо, сидящие в первых рядах генералы с женами встают и уходят на "свободные места". На входе у кремлевского концертного зала слышен звон церковных колоколов; на ипподром героини приходят в шляпках; это в 1980-е-то годы?..— хочется спросить авторов. Работник ОБХСС произносит фразу "контрафактная продукция" (в те годы и слова-то такого, вероятно, не знали); другой герой разговаривает с невестой так: "В приоритете сейчас номер, а не свадьба". Авторы буквально реализуют анекдот "наши люди в булочную на такси не ездят". Артисты ансамбля на служебных "волгах" и собственных "жигулях" ездят чуть ли не в пирожковую. Худрук ансамбля Надежда Светлова (Лидия Вележева) — идеал начальника: защищает коллектив от бюрократов. Дочь высокого начальника Лена (Ольга Бобкова) с детства мечтает танцевать в "Березке". Чтобы быть "поближе к девчонкам", переезжает в общежитие, от деликатесов, принесенных матерью, поначалу отказывается. Конечно, бывало и такое, но это крайне нетипично, особенно тот факт, что единственной мечтой дочери высокого начальника, которой открыты все пути, является поступление в "Березку".
Далее начинается чистый Пелевин. Для того, чтобы понять суть танца, чтобы набраться вдохновения, герои, взявшись за руки, идут на ВДНХ. Смотрят на ракеты, ходят вокруг фонтанов и вдруг понимают, как надо танцевать! Как нужно парить, любить!
Единственный, кто портит этот советский рай,— танцовщица из Эстонии Эдита (Алена Коломина). Воплощение алчности, пошлости и расчетливости. Эдита делает гадости и плетет интриги. Эдита разрушает чужие семьи. На гастролях в Париже в свободное время все — в "Мулен Руж" и только Эдита — в парфюмерный магазин. За западные духи и тряпки — это написано на ее лице — она готова на все. Это тоже не новость, уже много лет представителили бывших прибалтийских республик в наших сериалах — отрицательные персонажи: либо шпионы, либо попросту слабое звено, ненадежные люди. Попутно авторы еще и хотят показать "прибалтам", что в СССР им жилось лучше: мол, весь мир был для вас тогда открыт. Эдита из Эстонии свободно пляшет в "Березке" в полушубке и шапке (чтобы сбросить лишний вес); можно сказать, пляшет под русскую дудку. Но этого авторам мало: далее по сюжету в коллектив придет еще и постановщик из Эстонии — это, вероятно, и будет худшим, что могло случиться с "Березкой", самым тяжелым испытанием, которое выпало на его долю в эпоху перемен.
Моральным антиподом "эстонцев" является некий куратор "Березки" (Алексей Серебряков). Иностранцу было бы трудно объяснить, что это за герой в каждом втором российском серале, кто этот curator с красной корочкой? Благородный человек, добродетель, спаситель. Он приносит Светловой откуда-то из архива "дело отца". Он помогает вытаскивать из беды артистов. Вовремя предупреждает Светлову обо всех интригах и подкопах. Ну и, конечно, тайно влюблен в Светлову... Авторам сериала тоже срочно требуется куратор — даже не вкуса, а какого-то здравого смысла. Который помог бы им выйти из добровольного смыслового и мировоззренческого вакуума, в котором они пребывают.