Энергия не будет дороже, чем готов платить потребитель
интервью
Председатель Федеральной энергетической комиссии (ФЭК) ГЕОРГИЙ КУТОВОЙ рассказал корреспонденту Ъ ИРИНЕ РЫБАЛЬЧЕНКО несколько возможных способов смягчения рисков, которые влечет за собой реформирование электроэнергетики.
— Процесс реформирования электроэнергетики волнует не только Россию — среди миноритарных акционеров РАО "ЕЭС России" много представителей иностранных государств. Возможно ли как-то минимизировать риски, связанные с реформированием, и при этом учесть интересы максимального количества заинтересованных сторон? — Да, возможно, если эти интересы будут учтены в ключевом законе, без которого реформа не может начаться,— я имею в виду закон "Об электроэнергетике". В целом ФЭК поддерживает этот закон, однако я хотел бы указать несколько ключевых недостатков. Во-первых, в нем слабо прописаны полномочия так называемого гарантированного поставщика. В перспективе, после создания свободного рынка электроэнергии, рядовой потребитель может оказаться в бесправном положении, ведь поставщики электроэнергии предпочтут работать с платежеспособными энергоемкими предприятиями, а не с нищими бюджетными организациями или населением в регионах с низким уровнем собираемости платежей за электроэнергию. Поэтому закон должен определить, кто будет обеспечивать тепло- и электроэнергией этот слой потребителей, и конкретно указать этого гарантированного поставщика. Крупные потребители быстро освоятся с новыми правилами игры на рынке и поймут, как защищать свои интересы на рынке. А население и коммунально-бытовые потребители — это неквалифицированные участники этого рынка, и о них должно заботиться государство в лице Министерства энергетики, которое занимается обеспечением надежности энергоснабжения абсолютно всех потребителей.
— Вы предлагаете провести реформу коммунально-бытового сектора энергетики?
— Да, чтобы этот сектор в процессе реформирования РАО "ЕЭС России" не остался один на один со своими проблемами. Ведь сегодня коммунальная энергетика в большинстве регионов неплатежеспособна по разным социальным причинам. И суть предлагаемой ФЭК реформы коммунально-бытового хозяйства заключается в ее интеграции и создании органа централизованного управления. И управлять этим сектором должна специализированная ассоциация. В таком виде, как сегодня, оставлять коммунальное хозяйство нельзя.
— Но ведь финансовые проблемы налицо не только у коммунально-бытового сегмента энергетики. Сами энергетики жалуются на то, что им не хватает денег на достройку электростанций, ремонт сетей и модернизацию оборудования...
— Да, и этот вопрос тоже слабо отражен в законопроекте "Об электроэнергетике". Сегодня энергетики имеют возможность строить электростанции федерального значения, так как РАО "ЕЭС России" собирает абонентную плату с АО-энерго. Отчисления на развитие энергетики составляют около 45 млрд руб. (23,5 млрд руб.— инвестиционная составляющая РАО "ЕЭС России", 22,2 млрд руб.— концерна "Росэнергоатом"). Однако проблему это не решает. Износ основных фондов в электроэнергетике колоссален — например, на теплоэлектростанциях мы ежегодно пережигаем топливо в два раза из-за их недогруженности. Если в обычном режиме ТЭЦ расходует 260 граммов условного топлива на каждый киловатт-час, то недогруженная ТЭЦ тратит до 600 граммов условного топлива. И по России таких ТЭЦ более шестидесяти. А после исчезновения абонентной платы, что, кстати, предусмотрено законом "Об электроэнергетике", инвестиции в отрасль оказываются под большим вопросом.
Чтобы решить эту проблему, ФЭК предлагает учредить так называемый государственный инвестиционный фонд по сбору денежных средств для развития электроэнергетики. И доступ к этим деньгам должен определяться на конкурсной основе. Другими словами, энергетики должны представить на суд государства свой проект с описанием его технико-экономического обоснования, и только после того, как государство признает его целесообразность, они смогут получить деньги. Причем фонд мог бы выступать не только источником прямого финансирования, но и гарантом возврата денежных средств на кредитных условиях. А вопрос о том, кто должен управлять этим фондом, можно решить на основе конкурса, который могут выиграть РАО "ЕЭС России", Минэнерго, "Росэнергоатом" или другая организация. Направляя деньги в строительство тех или иных объектов, государство вправе получить свою долю в их уставном капитале. И потом оно сможет получать прибыль в виде дивидендов либо продать эти акции по рыночной цене. Прибыль же будет направлена в доходную часть бюджета.
— А что будет с инвестициями, если фонд не будет создан? Ведь уже сейчас энергетики не хотят платить инвестиционную составляющую, ссылаясь на то, что тратят свои деньги на строительство объектов, которые будут принадлежать третьим лицам?
— На мой взгляд, было бы справедливо, если бы все АО-энерго, которые платят абонентную плату РАО "ЕЭС России", получили бы долю собственности в этих объектах. Пусть даже и очень небольшую.
— В пакете законопроектов отсутствует статус и полномочия органов регулирования тарифов. Кто конкретно возложит на себя эти функции — единый тарифный орган?
— Идея президента о создании единого тарифного органа на федеральном уровне практически воплощена. Уже сейчас в структуре ФЭК работают два правления — по энергетическому комплексу и по транспорту, и мы уже разработали систему единых тарифов между железнодорожным транспортом и энергетиками. Если раньше мы повышали тарифы энергетикам, потом — железнодорожникам на перевозку угля или мазута для тех же электростанций, после чего повышение энерготарифов теряло всякий смысл, то сейчас эта работа синхронизирована.
— Что будет происходить с тарифами в процессе создания свободного рынка? Нет ли опасений, что они резко возрастут?
— Электроэнергия не может стоить дороже, чем за нее готов платить потребитель. Не думаю, что произойдут какие-то резкие ценовые скачки. В России рост тарифов более чем на 20% просто недопустим. Однако убежден, что контроль все-таки должен оставаться за государством — оно вправе устанавливать предельные тарифы, которые поставщик не имеет права перекрывать. Государственная дума уже приняла поправку, согласно которой государство устанавливает предельные уровни тарифов на услуги всех естественных монополий один раз в год, накануне принятия федерального бюджета. Это существенный шаг вперед, который обеспечивает прозрачные и стабильные правила игры, в первую очередь для крупных энергоемких предприятий — накануне принятия своих бюджетов они имеют четкие представления о том, сколько денег из статей расходов они должны оставлять на оплату электроэнергии.
— Прообраз энергетической биржи — "Администратор торговой системы" — пока работает только в режиме имитационных торгов. Когда реально в России появится свободный энергетический рынок?
— АТС должен был заработать еще до Нового года. Этого не произошло, в частности, из-за затягивания принятия законопроекта "Об электроэнергетике". Но я считаю, что АТС пошел по неверному пути: организаторы рынка взялись за разработку с самого сложного варианта нерегулируемого спотового рынка (когда торги происходят в режиме реального времени.— Ъ). Я думаю, что нужно было начинать с торговли фьючерсами и форвардами — это можно было бы делать в спокойной обстановке, когда, условно говоря, декабрьскую электроэнергию можно продать или купить в мае. А переходить сразу на спотовый рынок, не имея опыта работы с фьючерсами и форвардами,— это все равно что телега, стоящая впереди лошади. И еще, рынок должен быть прозрачным не только для Центрального диспетчерского управления, но и для самих участников.
— ФЭК является автором законопроекта "Об основах ценовой политики РФ". В чем его суть и не ставит ли он барьеров на пути к созданию свободного рынка электроэнергии?
— Принятие данного закона обеспечит восполнение пробелов в действующем законодательстве и направлено на систематизацию законодательной основы проведения государственной ценовой политики. В настоящее время практика регулирования цен существует при отсутствии единой законодательной и нормативно-методической базы, а также информационной инфраструктуры. Только в отношении топливно-энергетического комплекса (нефтегазовый сектор, электроэнергетика и др.) существуют по меньшей мере три закона и более десяти подзаконных актов, относящихся к сфере государственного регулирования цен. Наш законопроект четко определяет границы, в рамках которых государство имеет право вмешиваться в деятельность естественных монополий. И мы не расширяем количество сфер, товаров и услуг, которые ФЭК регулирует сегодня. В законопроекте предусматривается переход от прямого административного госрегулирования к методу косвенного регулирования: установление единых правил калькулирования расходов, формирование и регистрация тарифов, установление предельного уровня рентабельности, введение обязательного предварительного декларирования тарифов, а также уведомление о предстоящем их изменении и установление фиксированных или предельных соотношений стоимости сырья и выработанной из него продукции. В законопроекте также предусматривается ограничение участия перепродавцов в обороте товара и ограничение экспортной деятельности. Государство должно косвенно регулировать экспортные поставки посредством пошлин и акцизов.
— А как будет решаться вопрос с экспортом электроэнергии, ведь сегодня это прерогатива РАО "ЕЭС России", хотя альтернативные участники рынка неоднократно заявляли о своих интересах продавать электроэнергию на внешние рынки?
— Для отечественной энергетики экспорт не может быть бизнесом — мы рассматриваем эту отрасль прежде всего как систему жизнеобеспечения российской экономики. Как можно говорить об экспорте, если зимой северные регионы России замерзают и остаются без света? Тем более сейчас нет четких правил, по которым компании могут экспортировать электроэнергию, и над этим правительству еще предстоит подумать. Сегодня существует проект концепции, определяющей такие правила. Его подготовило Минэнерго, и в этом году, возможно, этот вопрос будет рассмотрен в правительстве.