Ракетные удары США, Великобритании и Франции по объектам военной и гражданской инфраструктуры Сирии затормозили процесс политического урегулирования в стране. В этом главы МИД и Минобороны РФ Сергей Лавров и Сергей Шойгу вчера заверили посетившего Москву спецпредставителя генсека ООН по Сирии Стаффана де Мистуру. Спорить он не стал. Надежду на прогресс на пути к мирной Сирии дипломаты связывают с диалогом сразу на нескольких площадках — женевской, астанинской и сочинской, а также с конференцией, которая пройдет на следующей неделе в Брюсселе. Впрочем, среди более чем 85 делегаций, приглашенных в столицу Бельгии, нет ни представителей руководства Сирии, ни оппозиционеров.
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
Стаффан де Мистура был в Москве менее месяца назад, но с тех пор сирийское урегулирование стало еще более трудной задачей, чем казалось ранее. Перед вчерашней встречей господина де Мистуры и Сергея Лаврова официальный представитель МИД РФ Мария Захарова рассказала: в центре внимания окажутся перспективы мирного процесса, «в том числе в контексте последствий агрессивной акции США и тех стран, которые их поддержали в этом незаконном мероприятии против Дамаска». Речь шла о произведенных Соединенными Штатами, Великобританией и Францией 14 апреля ракетных ударах по военным объектам и гражданской инфраструктуре в Сирии.
Тему последствий этой военной операции первым затронул вчера на встрече со Стаффаном де Мистурой министр обороны РФ Сергей Шойгу. Он отметил, что «удары были нанесены в самый неудобный и самый неподходящий момент — тогда, когда нормализация обстановки в Сирии стала уже явлением безвозвратным, когда стояли в двух днях от завершения операции по Восточной Гуте». «Все это не принесло стабильности, не принесло того, что на сегодняшний день могло бы быть довольно серьезным стимулом в продвижении сирийского урегулирования»,— добавил министр.
Немного позднее, на отдельной встрече со Стаффаном де Мистурой, Сергей Лавров высказал ту же мысль. «Сегодня мы встречаемся в условиях, когда перспективы скорейшего начала диалога под вашей эгидой в соответствии с резолюцией (Совбеза ООН.— “Ъ”) 2254 не столь радужны, как месяц назад»,— заявил глава МИД РФ. После чего, впрочем, решил добавить нотку оптимизма, сказав: «Тем не менее мы не должны опускать руки». Спецпредставитель генсека ООН делать это и не собирался, но также, казалось, не был в восторге от действий США, Британии и Франции. «То, что произошло на прошлой неделе, не помогло продвинуть процессы в Астане, Сочи и Женеве»,— отметил он.
Напомним, вопросы будущего Сирии обсуждаются сразу на нескольких площадках. Созданный в январе 2017 года астанинский формат подразумевает обсуждение конфликта его непосредственными участниками при посредничестве дипломатов из России, Ирана и Турции. Ключевым промежуточным итогом их деятельности стало согласование в прошлом году четырех зон деэскалации, позволившее уменьшить кровопролитие. 4 апреля в Анкаре прошел саммит лидеров трех стран—гарантов прекращения огня, но никаких прорывных решений принято не было: итоговое заявление состояло из традиционных формулировок вроде выражения «твердой и неизменной приверженности суверенитету, независимости, единству, территориальной целостности и нефракционному характеру Сирии». Следующая встреча в Астане запланирована на 14–15 мая.
На апрельском саммите лидеры РФ, Ирана и Турции отметили важность другого формата — сочинского. 29–30 января в этом городе прошел Конгресс сирийского национального диалога, на который было приглашено более 1,6 тыс. сирийских делегатов. Они поддержали создание комиссии для разработки конституции Сирии, на основе которой в стране затем должны будут пройти всеобщие выборы. Между тем вчера замглавы МИД РФ Михаил Богданов признал: формирование комиссии по-прежнему не завершено. «Никаких препятствий нет, есть просто разные подходы, мнения. Сейчас задача Стаффана де Мистуры (и мы содействуем этой работе) заключается в том, чтобы как можно скорее поступили более конкретные предложения всех вовлеченных сторон»,— рассказал дипломат журналистам.
Третий и самый старый формат — женевский, в рамках которого в роли главного посредника между сирийцами выступает тот же Стаффан де Мистура. Задача — разработка новой конституции и проведение президентских выборов. Причем описана она была еще в резолюции Совбеза ООН 2254, принятой в 2015 году.
То, что процесс скорее мертв, чем жив, понимают и его участники. 24–25 апреля в Брюсселе состоится международная конференция по Сирии, цель которой, по словам главы европейской дипломатии Федерики Могерини, «разблокировка женевских переговоров». На конференции ожидают участников от более чем 85 стран и организаций, включая представителей сирийского гражданского общества. Руководство охваченной войной республики и оппозиционных структур в Брюссель при этом приглашено не было. Зато приедет в Бельгию господин де Мистура, который вчера вслед за Федерикой Могерини признал необходимость «вдохнуть новую жизнь в женевскую площадку». Вторая цель мероприятия — сбор средств для Сирии (в прошлом году по итогам аналогичной встречи удалось собрать $6 млрд).
«В условиях военной напряженности, когда существует реальная угроза замещения сирийского конфликта глобальным противостоянием России и Запада, активизация политического диалога стала особенно актуальной задачей»,— пояснил “Ъ” руководитель центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Василий Кузнецов.
С тем, что политическое урегулирование — это единственный выход из кризиса, согласны и сирийские власти, и представители разных групп оппозиции. Но при дальнейшем погружении в тему становится очевидно, что противоречий — даже между самими оппозиционерами — меньше не становится. Так, председатель московской платформы сирийской оппозиции Кадри Джамиль в разговоре с “Ъ” назвал ключевым вопросом «запуск работы конституционной комиссии, о принципах формирования которой договорились в Сочи», а также выступил за «сохранение формата Астаны, которая является переговорной площадкой между Турцией, Ираном и Россией». Между тем официальный представитель сирийской оппозиции в различных переговорных форматах Яхья аль-Ариди заявил “Ъ”, что РФ и Иран «играют негативную роль». «Из-за поддержки (правительства Сирии.— “Ъ”) Москвой и Тегераном, который хочет контролировать регион, проливается много крови. При этом Россия избирательно выполняет международные резолюции (по Сирии.— “Ъ”), под которыми подписывалась: она хочет найти решения исключительно в соответствии с желаниями сирийского режима»,— отметил собеседник “Ъ”. И добавил: «Решать, кто пишет конституцию и какой она будет, должен сирийский народ. Но этому мешает режим, который хочет или управлять, или уничтожать».
Так или иначе, Стаффан де Мистура вчера выразил надежду на то, что пик кризиса остался позади. «Прошлая неделя была достаточно непростая, достаточно опасные были события, но ситуация такая, какая она есть. И мы надеемся, что у нас все-таки будет возможность не только сократить высокий военный уровень конфликтности (слава богу, мы смогли избежать большого кризиса), но что мы сможем разрядить и политическую напряженность»,— заявил он. После чего дал понять, что двигаться к этой цели надо всеми возможными путями. Астанинский формат дипломат назвал «очень важным», призвав к более регулярному проведению встреч. «Надеюсь, что Сочи, где мы смогли достичь решения по поводу конституционного комитета, также сможет продолжить свою работу»,— продолжил он, посетовав на недостаточное признание этого формата мировой общественностью. И наконец, говоря о женевском процессе, господин де Мистура дал понять: именно в его рамках должны будут воплощаться в жизнь договоренности, достигнутые на других площадках. Что мешало этому до сих пор, спецпредставитель генсека ООН уточнять не стал.