Александр Иванченко, председатель совета директоров Независимого института выборов:
— Я очень люблю неожиданности, если они позволяют совершенствовать систему выборов. Когда я был председателем ЦИК (1996-1999), выборы были более демократичны и неожиданностей хватало. Но сейчас на выборах возникает все больше негативных прецедентов. Общий фон парламентских еще может быть позитивным, но от губернаторских все чаще остается неприятный осадок. И чем больше неприятных историй, тем пассивней избиратели — им кажется, что от них ничего не зависит, а все уже решено.Андрей Климентьев, предприниматель, дважды баллотировался в мэры Нижнего Новгорода:
— У нас в стране все настолько примитивно и смешно, что даже жаль. И ладно бы проплачено все было... А так на выборах работает группа лиц из Москвы, которые везде расставляют своих людей, используют для достижения целей судебные структуры. В результате слабые приходят к власти, окружают себя еще более слабыми людьми, из-за чего страдает внутренняя политика страны. У Путина именно поэтому нет успехов во внутренней политике, и пусть за это скажет спасибо Вешнякову, Суркову и Абрамову.
Георгий Сатаров, президент фонда "Индем":
— Неожиданности бывают приятные и неприятные. Бударгина, преемника Хлопонина, я не могу назвать такой уж неожиданностью, наоборот, он — ожиданность. В будущем вижу только две большие неожиданности — это большая победа "Единой России" и большое поражение все той же "Единой России".Баатр Шонджиев, зампред правления Банка высоких технологий, экс-кандидат в президенты Калмыкии:
— Выборы на Таймыре были заранее запрограммированны на успех Бударгина, его кандидатура давно была согласована со всеми, от кого зависит власть в регионе. Фактически он сел в кресло губернатора, воспользовавшись авторитетом Хлопонина. И хорошо, если исход выборов уже все знают — в политике должно быть все стабильно, без всяких неожиданностей.
Леонид Гозман, председатель креативного совета СПС:
— Я за такие неожиданности, когда коммунисты не получают ничего, а СПС — 70%. Как избирателю, мне не интересны выборы, результат которых всем и заранее известен. Кстати, ни в одной стране мира, где результаты выборов прогнозируемы, нет ничего особо хорошего, и наоборот — где итог неизвестен до самого конца, есть движение и прогресс.Артем Тарасов, вице-президент финансового дома "Кредит Приве" (Швейцария), экс-кандидат в губернаторы Красноярского края:
— Сегодня неожиданностей нет и быть не может — тот, кто больше заплатит, тот и победит. На красноярских выборах, например, 1% голосов стоил $1 млн. Хлопонин набрал 34%, значит, истратил $34 млн. Эти деньги у него были, у остальных нет. О каких еще неожиданностях может идти речь? Когда за 20 минут до закрытия избирательного участка приходят 205 человек, только прописавшихся в общежитии, и отдают голоса главному конкуренту, отстающему на 200 голосов? Так ведь это не неожиданность, а работа спецкоманды.
Олег Куликов, секретарь ЦК КПРФ по информационно-аналитической работе:
— Если на выборах не будет интриги, избиратель перестанет на них ходить. А итоги их могут быть неожиданными, потому что у власти не более 10% ресурса, способного повлиять на выборы. При том что многое, если не все, решают деньги и связи, неожиданными стали результаты в Красноярске. То же самое могло произойти и в Иркутской области или Чувашии. Сегодня результаты не только прогнозируются, но и заказываются, но это не значит, что выборы надо отменять.Вадим Тюльпанов, председатель законодательного собрания Санкт-Петербурга:
— Я не могу сказать, что неожиданности — это хорошо. СМИ и многие наблюдатели полагают, что выборы в законодательное собрание Петербурга прошли скучно — без выдающихся пиаровских акций, никого не подстрелили, не избили... А это как раз положительно. Если все проходит спокойно, значит, между соперничающими силами уже существует конструктив.