Московский театр документальной драмы «Театр.doc» привез в Белгород премьеру спектакля «Бурсаки» о бывших учениках духовной семинарии. Показ прошел 5 мая в мастерской белгородского молодежного театра «Спичка». Пьесу написал белгородец Юрий Шехватов, живущий сейчас в Москве. «Бурсаки», по мнению автора, стали первым российским художественным произведением о проблемах молодых людей, искренне выбравших «духовную карьеру» и «столкнувшихся с реальностью». Вопреки опасениям организаторов, в Белгороде спектаклю состояться не помешали, но и представители местной епархии на него не пришли. Премьера вызвала много отзывов на обсуждении со зрителями.
Фото: Алла Григорьева
Вместе с артистами Театра.doc Юрий Шехватов создал документальный спектакль о семинаристах «Бурсаки», который продолжил социальный проект московского художника Федора Кривцова «Бурсаки» по психологической реабилитации бывших семинаристов через арт-терапию. В драматургический материал вошли интервью с бывшими участниками этого проекта, и сам Федор Кривцов стал «донором» пьесы, одним из четырех ее персонажей.
«В нашей стране такая ситуация, что оскорбляются на все. Поэтому, если вас что-то обидит, например, нецензурная лексика, можете выйти из зала, мы вернем деньги за билет», — предупредил зрителей Юрий Шехватов в футболке с портретом Кирилла Серебренникова и попросил «не писать заявлений в прокуратуру». К слову, спектакль, билеты на который были раскуплены за несколько дней, никто не покинул.
«Что это за странные люди в черных одеждах? Почему умные молодые парни поступают не в вуз, а выбирают четыре года в духовном училище вместо светского образования? Что с ними становится после окончания семинарии?»,— анонсирует пьесу господин Шехватов. По мнению автора, эта тема в искусстве «почти не исследована и не отрефлексирована», и обсуждается разве что в узких кругах. «В современном театре и литературе я почти не встречал историй про то, как меняются идеалы человека, решившего в юности связать свою судьбу с православной церковью, что происходит с его личностью и перед каким выбором он стоит». Автор полагает, что с пьесой «Бурсаки» ему удалось заполнить пустую нишу между радикальным антиклерикальным искусством и церковным и вывести проблему на публику.
Юрий Шехватов вырос и жил в Белгороде, закончил православную семинарию, но по пути священства или монашества не пошел. Два года назад он переехал в Москву и стал участвовать в ее театральной жизни. «Бурсаки» — дебют господина Шехватова как драматурга и режиссера. Пьесой заинтересовался Театр.doc, в нем прошел первый показ, и автор привез премьеру в Белгород в день своего 30-летия. «Таким образом я решил поставить точку в важном периоде моей жизни и обозначить ее новый этап», — рассказывает Юрий Шехватов. Он добавил, что посвящает спектакль руководителю Театра.doc Михаилу Угарову, который ушел из жизни 1 апреля.
Герои пьесы — четверо мужчин за сорок, 15 лет назад выпустившиеся из «бурсы». Двое из них в итоге отказались от церковной карьеры, третий — стал «попом-расстригой» после многих лет работы священником, а четвертый остался в «системе» РПЦ. Спустя годы они встретились, чтобы помянуть усопшего монаха, и рассуждают о своей жизни.
Фото: Алла Григорьева
Роли всех четырех персонажей играют актрисы Театра.doc Марина Бойко, Марина Ганах, Марина Карлышева и Людмила Корниенко. Этот ход вызвал неоднозначную реакцию в соцсетях среди представителей «системы» РПЦ еще до премьеры. В обсуждениях фотоанонсов девушек в подрясниках и с крестами называли «лохудрами без платков», а сам факт исполнения роли православных семинаристов женщинами — недопустимым.
Первую часть спектакля актрисы произносят свои реплики, отбивая 100 земных поклонов. Их герои-семинаристы размышляют о противоречивых догматах церкви, насилии над личностью внутри системы РПЦ, противоестественной природе монашества, пропитанного «гордыней по отношению к остальному человечеству». Во второй части актрисы в подрясниках пьют и закусывают за столом, продолжая свой разговор. Время от времени они переходят на монологи нараспев как на церковных богослужениях.
«Зачем вообще начинать весь этот спектакль, если все заранее известно только одному, понимаешь? И какая, на хрен, тут честность, в конце концов?», — признаются в своих первых юношеских сомнениях персонажи. «Я не уверен, что есть Бог, не уверен, что есть будущая жизнь какая-то. Тем более, я не верю в загробные жизни, мне не нравится идея загробной жизни. То есть, человек — он не развоплотившееся какое-то привидение, которое живет в каком-то потустороннем мире, мне идея эта очень кажется жуткой. Человек создан для жизни в этом мире, и он должен здесь жить. Самая большая проблема любой религии и религиозных людей — что она уводит от конкретной жизни и решения проблем здесь, она уводит в фантазию», — делится сокровенным другой.
Герои не дискутируют, а обмениваются мыслями и выводами. В том числе, о навязываемой религией «греховности» сексуальной жизни человека, требовании лояльности к церковной власти и ее равнодушии к искренним религиозным убеждениям юношей, выбравших «путь Церкви».
Их исповедь друг другу разбавляется юмором на грани, свободным использованием матерных слов. Трое из четырех героев — Дима, Федор и Миша — реальные люди, живущие сейчас в разных городах России. Двое из них присутствовали на премьере в Белгороде в качестве зрителей. Автор переименовал лишь одного героя, отца Августина, изменил его возраст, так как он единственный из всех остается действующим священником.
Этот герой признался через игравшую его актрису, что не чувствует себя чужим в системе РПЦ, однако обещает образовать секту «гамачников», если из нее вылетит. Остальные герои пьесы с трудом нашли твердую почву под ногами после ухода из «системы». Однако спустя годы стараются относиться к произошедшему с ними иронично.
Фото: Алла Григорьева
«Я никогда не заставлял себя верить, если не верится. То есть, если мне в Бога не верится, то я не верю, я себе разрешаю не верить. Чтобы если я верю, то моя вера была честная и искренняя и без надрыва, скажем так. И я это для себя внутри называю Бог Шредингера», — продолжает о найденном выходе бурсак Дмитрий.
На обсуждении после показа звучало много вопросов по поводу девушек, игравших роли мужчин. «Если бы на сцене находились мужчины в подрясниках, у зрителя включались бы определенные паттерны, он бы меньше слушал текст, а документальный театр — он как раз про внимание к тексту, для этого мы и создали такую в своем роде зону отстранения», — объяснил свой режиссерский ход Юрий Шехватов. «Ты видишь не 40-летних мужиков, играющих 40-летних мужиков, а четыре человеческие души», — добавил Федор Кривцов.
Одна из зрительниц, делясь впечатлениями от спектакля, назвала самих доноров пьесы «бабами», которые ведут себя не по-мужски, и вместо того, «чтоб есть вкусный борщ, рассматривают, грязная ли ложка». «Ну а зачем есть грязной ложкой?», — задал встречный вопрос Юрий Шехватов, и обсуждение перетекло в продолжение спектакля «Бурсаки», в котором теперь участвовали зрители.