Вчера президент России Владимир Путин принял в резиденции "Завидово" итальянского премьер-министра Сильвио Берлускони и проверил, сильный ли он человек. По мнению специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, господин Берлускони с готовностью поиграл мускулами.
Владимир Путин прилетел в свою тверскую резиденцию из своей подмосковной. Сильвио Берлускони прилетел в "Завидово" из "Внуково". Их беседа должна была продолжаться по протоколу всего полчаса. После этого предполагалась пресс-конференция, потом пешая прогулка по зимней России на виду у журналистов.
Но все вышло не так. Разговор занял не полчаса, а не меньше двух. Прогулка состоялась, но была укорочена ввиду надвигающейся темноты и крепчающего мороза (Владимир Путин даже изменил своим коренным принципам и впервые за весь период наблюдений в конце прогулки надел шапку).
На переговорах в самом начале были проведены интенсивные консультации именно по вопросу о московских холодах.
— Думаю, не заморозили ли мы вас. Минус 21 все-таки,— сказал президент.
— Минус 21 для человека со Средиземного моря — это не страшно,— парадоксально ответил господин Берлускони.
— Но я еще не закончил,— добавил Владимир Путин.— Ланч у нас будет на свежем воздухе.
— Это фантастика! — обеспокоенно ответил итальянский премьер-министр.
— Хорошо,— удовлетворенно закончил российский президент.— Перед вашим приездом у меня интересовались, не простудим ли мы вас. Я взял на себя ответственность и сказал, что нет, потому что вы сильный человек.
На итоговой пресс-конференции лидеры начали было говорить о двусторонних отношениях, сложившихся между ними. Господин Путин положил свою руку на руку гостя и сказал, что очень благодарен итальянскому премьер-министру за то, что тот согласился приехать к нему в Россию. Господин Берлускони тут же ответил, что, в свою очередь, восхищается мудростью и чувством ответственности российского президента (сам Владимир Путин так выражается только в адрес корейского лидера Ким Чен Ира). Ведь то, что он руководит Россией, "является возможностью для вашей страны продолжить свое развитие и стать членом ЕС в ближайшем будущем".
Добрые слова итальянский премьер говорит российскому президенту не в первый раз. Но вот мысль о скором членстве России в ЕС стала новостью. Показалось даже, что это, может быть, неточный перевод. Но господин Берлускони стал развивать эту мысль:
— Необходимо уже начать разговор об окончательных границах ЕС.
Сильвио Берлускони сказал, что он скоро будет председательствовать в этой организации и постарается ускорить вступление России в ЕС. Правда, позже он, на мой взгляд, немного дискредитировал свою же мысль, заявив, что не исключает присоединения к единой Европе даже такой страны, как Израиль.
Между тем итальянских журналистов новость, похоже, совершенно не взволновала. У всех на уме был только Ирак. Про него был первый же вопрос.
— Я благодарен,— сказал президент России,— что господин Берлускони проинформировал меня о своих переговорах по этому поводу в Вашингтоне. Он делился со мной и по телефону. Но по телефону всего не скажешь.
Неужели и их слушают? Профессиональная бдительность нашего президента не может не вызывать уважение.
— И то, что мой друг Берлускони рассказал при личной встрече, имеет для меня определенное значение,— продолжил президент России.
Вот теперь и думай, что он такого узнал. Впрочем, следующие ответы показали, что ничего, кажется, страшного. Позиции обоих лидеров по Ираку остались прежними. Правда, Владимир Путин сказал, что не увидел на этот раз принципиального расхождения в подходах.
— Мы должны добиться объективной информации об отсутствии в Ираке оружия массового поражения,— заявил он.
Наверное, президент России оговорился. Вряд ли во что бы то ни стало надо получить информацию именно об отсутствии в Ираке оружия массового поражения. А если появится информация о наличии? С ней что делать? Все же, видимо, оговорка, но интересная. Президент России в который раз за последние недели обратил внимание на то, что решающее значение должна иметь позиция военных инспекторов ООН, а окончательное решение должен принять Совет Безопасности этой организации. Господин Берлускони, услышав это, от возбуждения даже пристукнул левой ногой. Он ответил тоже, впрочем, известными аргументами: спросил, где 6500 снарядов с химическим оружием, которые были у Ирака и куда-то делись, а следов их иракцы не показывают, и существуют ли у Саддама Хусейна связи с террористами, которые используют такое оружие. Закончил он тем, что принципиально ничего не имеет против применения военной силы против Ирака. То есть разница в подходах, конечно, все-таки есть, и большая.
Хотели было перейти к следующему вопросу, но президент Путин опять попросил слова. И еще раз с нажимом и даже энтузиазмом повторил и про военных инспекторов, "которым, все согласились, доверяют", и про резолюцию 1441, и про Совет Безопасности. Он сказал, что хочет перевести этот вопрос из политической плоскости в техническую. Есть оружие у Ирака — будет война. Но надо доказать.
И позже он нашел повод еще дважды в подробностях повторить эти тезисы — такие, видимо, важные для него. Это понятно. Каждый человек хочет и имеет право быть услышанным. А Запад пока демонстративно пропускает мимо ушей именно эти слова нашего президента.
Теперь уже слова попросил Берлускони. И он тоже с поразительной настойчивостью слово в слово повторил то, что сказал несколько минут назад. По крайней мере, стало ясно, как шли эти переговоры и почему они так затянулись.
Под конец господин Берлускони уже довольно раздраженно добавил:
— Резолюция 1441 чего требует? Ирак должен взять военных инспекторов за руку и привести их туда, где было химическое оружие.
По мнению экспертов Ъ, таких слов в резолюции 1441 нет.