Гаражные истории
Помещение для автомобилей как шедевр архитектуры
При слове "гараж" у любого среднестатистического россиянина возникает ассоциация с металлической или железобетонной коробкой, в которой кроме машины хранится еще всякое барахло из серии "жалко выбросить" или "когда-нибудь обязательно пригодится". Те, кто более продвинут, сразу вспомнят "народный гараж" - такую же безликую серую коробку, где стоимость машино-места сопоставима с ценой квартиры.
На автомобили Ford Model A возлагалась задача автомобилизации Советского Союза. Именно эту простую и дешевую модель приняли для производства на Горьковском автомобильном заводе имени Молотова под именем ГАЗ-А. Со временем "Фордики" стали основной машиной в стране.
Эпоха конструктивизма как-то компактно уложилась в промежуток между двумя мировыми войнами: родилась во времена свободного НЭПа, расцвела вместе со страной в первые годы индустриализации и тихо затухла, уступив главенство сталинскому ампиру. От нее нам остались несколько гаражей, которые в повседневной жизни мы вряд ли заметим, если окажемся с ними рядом. Какие-то из них заросли деревьями, другие "заросли" пристройками и вывесками. Мы же постарались вспомнить о самых интересных из них, построенных в Москве в двадцатые и тридцатые годы и сохранившихся до наших дней.
Бахметьевский гараж
На создание Бахметьевского гаража архитектора Константина Мельникова вдохновило посещение другого гаража - Ордынского автобусного парка, где на тесной территории ворочались туда-сюда британские "Лейланды", закупленные для обслуживания московских автобусных линий. "Я выехал на Ордынку и увидел: заграничных щеголей дергали передним, задним ходом, - вспоминал Мельников, - с бранью пятили, укладывая на ночлег. Жаль стало истраченных слитков золота. В грезах "Лейланд" рисуется мне породистым конем, он сам ставит себя на свое место в манеже. А машинам? Изъять из движения острые углы - получим прямоточную систему".
Идею гаража, в который автомобили заезжали бы и выезжали без использования заднего хода, Мельников разрабатывал и ранее, когда получил заказ на проектирование гаража в Париже, но реализован он так и не был. Вместо Парижа "система Мельникова" воплотилась в жизнь в Марьиной роще, правда не полностью: Бахметьевский гараж был центром целого комплекса, состоявшего из административного здания, котельной, бензохранилища и мастерских. Все, конечно же, в строгой геометрии, основой которой была диагональ, на которой и стоит нынешний гараж, имеющий конфигурацию параллелограмма, или трапеции, как называл ее Мельников. Здание самого гаража архитектор видел пятиэтажным, причем два этажа находились под землей, но это тогда посчитали излишним.
Грузовой гараж МКХ
Еще один гараж, построенный совместно архитектором Константином Степановичем Мельниковым и инженером Владимиром Григорьевичем Шуховым. На этот раз Мельникову не удалось применить свою "прямоточную систему" из-за участка неудобной треугольной формы, вынудившего архитектора выбрать систему парковки полукругом, чтобы вместить максимальное число грузовиков, принадлежавших МКХ - Московскому коммунальному хозяйству.
Въезд и выезд, как и прежде, Мельников развел по разные стороны от административного корпуса, помещенного им в центр полукруга. Грузовики въезжали через один торец здания, а выехать могли только через другой, сделав полукруг. Ворота Мельников поставил под углом, что не только сделало удобным заезд, но и придало гаражу необычный вид. Металлические конструкции разработал Владимир Григорьевич Шухов, и они оказались настолько красивы и впечатляющи, что грузовой гараж МКХ выбрал в качестве объекта для съемок известный фотограф-конструктивист Александр Родченко. Конструкция действительно была удивительной: стальные фермы опирались только на внешние стены, оставляя пространство гаража свободным - никаких поддерживающих колонн не было.
Гараж Наркомтяжпрома
Сокращение "Наркомтяжпром" расшифровывается как Народный комиссариат тяжелой промышленности. Народные комиссариаты или наркоматы большевики придумали в 1917 году в противовес министерствам царской России, чтобы даже в названии стать ближе к народу. Наркомтяжпром был образован в 1932 году на базе ВСНХ - Высшего совета народного хозяйства, объединявшего под своим крылом всю советскую промышленность, в том числе и автомобильные заводы. Естественно, что у ВСНХ должен был быть и один из самых лучших в стране гаражей.
Удивительно, но автором гаража Наркомтяжпрома стал никакой не мэтр авангарда вроде Мельникова, Голосова или братьев Весниных, а скромный инженер-проектировщик Ю.С. Фельзер, о котором известно, что он в те годы был специально командирован в США для изучения строительства и эксплуатации автомобильных предприятий. Местом постройки гаража выбрали участок бывшей фабрики "Красное веретено" на Шлюзовой набережной, что было не очень далеко от самого наркомата на площади Ногина, нынешней Славянской площади. С момента постройки и до сегодняшнего дня гараж используется по прямому назначению: во время войны здесь находился авторемонтный завод, а в более позднее советское время - автокомбинат N 4 "Мосавтолегтранса". Сейчас в здании размещается несколько автосервисов, а в административном строении на первом этаже есть пивная - тоже весьма близкое по духу многим шоферам заведение.
Как и в случае с гаражом "Интуриста", Константин Мельников выступил только автором внешней формы, а всю рутину с расчетами и чертежами поручил своему соратнику Владимиру Курочкину. Главным элементом Мельников сделал огромное круглое окно с массивным обрамлением, освещавшее столовую для сотрудников гаража. Первоначально через окно проходила высокая дымовая труба, также имевшая крупное обрамление, но до сегодняшнего дня она не сохранилась. Высокий административный корпус тоже выполнен необычно: вместо привычных "голых стен" уличный и боковой фасады украшены каннелюрами - вертикальными желобками, а окна лестничных пролетов на дворовом фасаде сделаны наклонными, повторяющими движение лестничных маршей. Само помещение для автомобилей решено просто и лаконично - это прямоугольный корпус, перекрытый металлическими фермами.
Фасад гаража получился символичным. Кто-то видит в нем половинку от вида автомобиля анфас: каннелюры кажутся решеткой радиатора, окно столовой напоминает фару, а решетки - рефлекторы. Сам Константин Степанович на этот счет никак не высказывался и написал только, что "один "глаз", смещенный с центра к высокому объему административного корпуса с узким прорезом трубы, - и я обрел связь "формалистического" подхода с самой сущностью из мира прекрасного". Впрочем, фара - это и есть "глаз" автомобиля.
Гараж Госплана стал последним из зданий, реализованных целиком по замыслу Константина Мельникова - во второй половине тридцатых годов на смену авангарду пришел сталинский ампир, и попавшему под град критики архитектору пришлось перейти на преподавательскую работу. В здании самого гаража с 1955 года и до конца девяностых находился 8-й таксомоторный парк. В 1990 году к 100-летию Мельникова гараж Госплана получил статус объекта культурного наследия, а еще через семь лет Мосгордума разрешила его приватизировать. Сейчас здание занимают различные арендаторы. В 2013 году обсуждалась идея сделать бывший гараж филиалом Музея архитектуры им. А.В. Щусева, но этот интересный и достойный проект остался нереализованным. Несмотря на статус "объекта", последние годы здание гаража только страдает от различного рода варварства: в 2014 году случился пожар, к счастью затронувший только внутренние помещения, а далекие от "сущности из мира прекрасного" арендаторы незаконно поставили пластиковые окна и пытались еще что-то надстроить.
Гараж "Интуриста"
Если открыть журнал "Мотор" N 7 за 1934 год, то в нем можно прочесть статью о строительстве гаража Всесоюзного акционерного общества "Интурист", рассчитанного на хранение и обслуживание 280 автомобилей, в том числе 190 "Линкольнов", 70 автобусов и 20 грузовиков. Как отмечалось в статье, "число машино-мест для стоянки в гараже запроектировано со значительным превышением расчетного количества (312 мест) ввиду возможного поступления собственных машин интуристов". На самом же деле, у ВАО "Интурист" такого количества транспорта не было, и гараж строился, что называется, на перспективу. В 1937 году интуристовский автопарк состоял из 70 легковых машин, причем 16 из них принадлежали посольствам, а также 27 грузовиков и 16 автобусов. Все они хранились на открытой площадке и в гараже дома 37 на Пречистенке.
На такое несоответствие наличия автомобилей у "Интуриста" с числом мест в строящемся на Сущевском Валу гараже обратило свое внимание НКВД во главе с Николаем Ивановичем Ежовым. 20 октября 1937 года он обратился к председателю Совнаркома Молотову с просьбой передать строящийся гараж "Интуриста" в его ведомство. Такую необходимость борец с "врагами народа" объяснял следующим образом: "Парк легковых машин, обслуживающий ГУГБ НКВД-центра за последнее время в связи с ростом оперативной работы настолько, что имеющийся в распоряжении НКВД в Москве гараж не обеспечивает стоянкой даже половины имеющегося парка: свыше 200 легковых автомашин стоят под открытым небом".
Поскольку одно упоминание Ежова в 1937 году уже вызывало у ответственных работников неприятный холодок в области копчика, то все ведомства, от самого "Интуриста" и до Комиссии советского контроля с Совнаркомом, признали такое предложение совершенно правильным, иначе уже за ними мог приехать "черный воронок" из гаража НКВД, что "под открытым небом".
Чтобы хоть как-то "подсластить пилюлю" оставшемуся без гаража "Интуристу", Совнарком обязал НКВД передать ему гараж на Пушечной улице и обеспечить стоянку 16 интуристовских автобусов на Сущевском Валу. Однако гараж на Пушечной не понравился председателю правления ВАО "Интурист" Михаилу Коршунову, писавшему в Совнарком: "Предоставляемое помещение по Пушечной ул. не является гаражным помещением, а представляет собой сарай, приспособленный для временной стоянки авто-машин малого габарита, в котором отсутствует профилакторий, ремонтные мастерские и административно-складские помещения, необходимые для нормальной эксплуатации автотранспорта". Вместо него Коршунов просил другой гараж НКВД, располагавшийся в Кабанихином переулке - нынешняя Зоологическая улица, но получил отказ. А в мае 1938 года "сарай" на Пушечной приглянулся народному комиссариату водного транспорта, но и ему Совнарком отказал. В итоге гараж так и остался за НКВД, а "Интурист" по-прежнему продолжал хранить свои автомобили на Пречистенке.