Вчера днем Владимир Путин прилетел из Берлина в Париж и к вечеру вместе с Жаком Шираком порадовал журналистов и лично специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА довольно сенсационными заявлениями по иракской проблеме.
В Париже президента России ждал более теплый прием, чем в Берлине. Хотя, конечно, и в Германии грех было жаловаться. Но, во-первых, в Париже +5, а не -5, как в Берлине, а во-вторых, когда Владимир Путин уже подлетал к французской столице, ему сообщили, что встречать его в аэропорт Шарля де Голля едет не премьер-министр Франции, а президент страны, который таким образом нарушил протокол. Было похоже, что Франция и правда как никогда нуждается в поддержке России. В руках французский президент держал большой букет роз, который он подарил Людмиле Путиной.Российский президент вышел из самолета в пиджаке, постоял какое-то время на свежем воздухе, пережидая пышную церемонию встречи, которую устроили в его честь, и надел-таки пальто. На вертолете он перелетел к парижскому Дому инвалидов. Это тоже было нарушением протокола, впрочем, запланированным. Между тем никто еще не наносил государственный визит на вертолете. Более того, президенты по инициативе господина Ширака полетали еще над столицей Франции — видимо, Жак Ширак не может позволить себе так просто полетать над этим городом, вот и решил воспользоваться случаем: у кого бы язык повернулся упрекнуть его в такой ситуации?
У Дома инвалидов президенты пересели в автомобили и поехали к Триумфальной арке. Центр города был намертво перекрыт. У Триумфальной арки Владимир Путин возложил цветы на Могилу неизвестного солдата, поговорил с ветеранами французского Сопротивления, заехал переодеться в свою резиденцию и приехал в Елисейский дворец. Дворец при ближайшем рассмотрении размерами и внутренним убранством напомнил мне "Елисеевский" магазин времен застоя. Зеркала, лепнина, никаких продуктов...
Президент Франции, выйдя после беседы с Владимиром Путиным к журналистам, удивился, что нас собралось так много. Он сказал, что Франция и Россия демонстрируют сходные точки зрения по проблеме Ирака. Но ход пресс-конференции показал, что это не просто сходство, а едва ли не тотальное совпадение. Начать с того, что Жак Ширак объявил о совместном немецко-франко-российском заявлении о ситуации в Ираке. Само заявление не содержит ничего сенсационного: необходимость продолжать инспекции, выполнять резолюцию 1441, оказывать давление на Ирак... Но главное — то, что это заявление появилось. Россия, Франция и Германия оформили свои отношения в этой истории. Очевидно, что от всех трех стран это решение потребовало некоторого мужества. Стало наконец понятно, что делали Владимир Путин и Герхард Шредер вчера все утро в Берлине, когда в расписании их работы возникла "дыра" и никто не давал пояснений, чем же занят российский президент.
На пресс-конференции вопросы в основном задавали представители Ливана и Ирана, занявшие удобные места возле президентов. Эти журналисты и спрашивали, как лидеры оценивают психологическое состояние мира в результате раскола Европы. Президент Франции морщился, слыша такие вопросы, и отказывался отвечать, показывал на Владимир Путина, который и вынужден был отдуваться.
— Было бы лучше, если бы мнение всех без исключения стран было единым, как когда-то мнение коммунистической партии Советского Союза, но это тоже ни к чему хорошему не привело. Как вы знаете, СССР...— российский президент даже не закончил.— Цивилизованная борьба мнений — это и есть международное право.
— Ничто на сегодняшний день не оправдывало бы войну,— не мог все же утерпеть и Ширак.— Этому региону она совсем уж ни к чему.
Серьезное раздражение российского президента вызвал только вопрос, какие действия предпримут Россия, Германия и Франция, если война в Ираке все же начнется без согласия Совета Безопасности ООН.
— Вы пытаетесь нас втянуть в дискуссию, что будет, если война начнется. Сам факт этой дискуссии будет означать, что война начнется. Россия против войны. И я на данный момент времени не хочу обсуждать эту тему,— резко ответил российский президент.
А его коллега под конец, отвечая, что он думает про немецко-французский план урегулирования ситуации с участием миротворцев ООН, пожал плечами и сказал, что в резолюции 1441 ничего такого нет. Ничего удивительного, что он так ответил: теперь не до немецко-французского плана. Теперь возник франко-немецко-российский план. Продолжение следует. Ждите ответа.