Футбол. Совсекретно

Последнее десятилетие российской истории — удивительное свидетельство того, как многое в людях и политике произрастает из советского прошлого. Футбол — не исключение. Cборник документов «Игра миллионов под партийным контролем»* — свидетельство событий за кулисами советского футбола, стиля руководства им из партийных кабинетов. На фоне нынешнего ЧМ в России об этом занятно вспомнить

Разорвать футбол и то, что происходило в стране — ужас сталинщины, подъем после Великой Победы, холодную войну, освобождение людей перестройкой,— невозможно. Незадолго до смерти Сталина, в 1952 году, Советский Союз впервые участвовал в Олимпиадах. После некоторых колебаний решено было послать и футболистов. Так сложилось, что важнейшая игра пришлась на сборную Югославии — страны, которой руководил заклятый враг Сталина, «предатель социализма» Тито. Тренеры и команда и без того были возбуждены и взволнованы, а тут еще перед игрой им зачитали телеграмму лично от Сталина. На двух страницах он объяснял футболистам важность победы и подбадривал их. Говорят, что телеграмма произвела на сборную ровно противоположное впечатление: все ясно представили себе, что их ждет, не выиграй они этот матч. Так и случилось, проиграли 1:3. Специальное постановление обвинило всех участников матча в идейной неустойчивости, отсутствии морально-волевых качеств, ущербе престижу страны. В этом составе сборная была распущена, расформирован ее базовый клуб ЦДСА, лишены званий, в том числе и воинских, игроки и тренеры… История умалчивает, чем были эти санкции: прямым указанием вождя либо так страховали себя от неприятностей отвечавший за подготовку к Олимпиаде в Хельсинки Г. Маленков и руководивший в стране спортом Н. Романов.

Какой была наша сборная по футболу, которую все боялись

Когда победа или поражение были равны карьере, а то и жизни, во всяком случае при Сталине никто этого исключить не мог, то, во-первых, боялись сильных команд, а во-вторых, с какой-то удивительной наивностью едва ли не на каждую игру с зарубежными футболистами просили у ЦК разрешение усилить собственную команду лучшими игроками из нескольких других. В 1950 году председатель Спорткомитета СССР испрашивает лично у Сталина разрешение усилить «Спартак» «футболистами команд ЦДКА, "Динамо" и "Зенит"» перед игрой с отнюдь не самыми сильными норвежскими клубами «Сагене» и «Квик».

Бросается в глаза, что и раньше, а нередко и сейчас на футболистов, молодых людей с 10- и 8-классным образованием, возлагается ответственность будто на передовых бойцов идеологического фронта. Понятно, что ни морально, ни интеллектуально они к этому не готовы. Партийные функционеры обвешивали спорт буквально идеологическими кандалами: «победа — символ верности выбранного страной пути, превосходства социалистического образа жизни», «сила нашего спорта в том, что он советский»… В Советском Союзе футболисты тоже хотели, видимо, видеть в игре свою работу, форму заработка, наконец. Но это абсолютно не соответствовало догме о том, что спорт в целом и футбол в частности у нас любительский. В ЦК и спортивном ведомстве одно за другим принимались всевозможные постановления, обличавшие футболистов в рвачестве, в желании ухватить лишнюю копейку.

Вот в октябре 1965-го отдел пропаганды ЦК сообщает «о грубых нарушениях финансовой дисциплины футбольными командами классов "А" и "Б"»: «Автозавод им. Лихачева выдал на премирование футболистов команды «Торпедо" 35,8 тысячи рублей. В том числе футболисты Кавазашвили, Батанов, Иванов, Воронин получили по 1800 рублей…», «17 футболистов команды "Шахтер" Караганда получали зарплату на 13 шахтах и 2 строительных участках "Главцентрстроя"…», «в 1965 году центральный совет Союза спортивных обществ и организаций СССР без разрешения Совета министров СССР увеличил стоимость питания футболистов на сборах до 4 рублей (90 дней в году), введены бесплатные обеды футболистов в дни тренировок (130 дней в году)».

Может быть, потому почти все связанные с футболом документы имеют гриф «совершенно секретно», что в партийном руководстве хорошо понимали: при 130 днях тренировок и игр плюс 90 дней сборов ни о каком любительском спорте речь идти не может. Но если футболисты — «любители», то платить им приходилось самым изощренным образом. Главред «Советского спорта» Н. Любомиров доносил секретарю ЦК Г. Маленкову: «Футболистам Домов офицеров и ВВС присваиваются звания от лейтенанта до майора. Футболисты "Шахтера" и "Локомотива" получают соответственно служебные звания в угольной промышленности и на транспорте». «Класс советского футбола снизился еще и потому,— продолжает автор,— что такие футболисты, как Бесков, Николаев, Трофимов, Пономарев, Карцев, Сальников, рассматривают футбол как средство существования и личного обогащения».

Власть в 1974 году своими методами, как ей казалось, навела порядок с деньгами для футболистов. Все произошло после того, как за дело взялся премьер А. Косыгин. В одобренном политбюро специальном постановлении Совмина были расписаны все возможные денежные выплаты: старший тренер — 275 рублей, футболисты — от 60 у стажеров до 250 у игроков основного состава, заслуженные мастера спорта получали на 20 рублей в месяц больше, мастера — на 10. За судейство в высшей лиге арбитр зарабатывал 50 рублей. Игрок сборной мог получить 200 рублей за победу и 100 — за ничью.

Когда читаешь документы, в которых по футбольным вопросам обращаются в ЦК КПСС местные руководители, ясно сознаешь, что не на трибунах, а именно здесь шло главное сражение болельщиков.

Чтобы дозаявить за московское «Динамо» в сезоне 1982 года «военнослужащих внутренних войск тт. Джавадова И.Д. и Хапсалиса А.А.», которых в середине сезона выдергивали из «Нефтчи» и киевского «Динамо», в переписку был втянут даже всемогущий секретарь ЦК КПСС Юрий Андропов. Вообще через отделы ЦК шла настоящая война между профсоюзным спортом («Спартак», «Локомотив», «Торпедо», «Крылья Советов», «Шахтер» и другими) и военными ведомствами (ЦСКА и «Динамо»). Последних обвиняли в том, что они крадут футболистов, призывая лучших на действительную службу. Впервые ЦК пришлось реагировать на эти факты еще в 1957 году. Это была просьба секретаря ЦК КП Украины Подгорного, министра путей сообщения Бещева, директора и секретаря парткома Московского автомобильного завода им. Лихачева и многих других. В одном из документов 1980-го завотделом пропаганды Е. Тяжельников пытается мирить Минобороны и руководителей Ворошиловградской области, из команды которых за два года в армию призвали Заварова, Гамулу, Андреева, Кузнецова, Князева, Кобзарева…

В конце 50-х в войне за отсрочку от призыва мелькают такие громкие футбольные фамилии, как Эдуард Стрельцов, Слава Метревели, Николай Маношин, Валентин Иванов, Гурам Цховребов, Владимир Баркая, Владимир Маслаченко, Кирилл Доронин… Всех подробностей торговли мы, видимо, не узнаем никогда, но в конце концов пришли к мировой, завизированной секретарем ЦК Л. Брежневым: 53 футболиста получили отсрочки, 19 были призваны, из них 8 — в «Динамо».

Те, кто давно следит за футболом, могут вспомнить, что в 60–70-х происходила настоящая чехарда с вылетом из класса «А»: какие-то команды со дна футбольной таблицы специальными постановлениями в ней оставляли, для других расширяли высшую лигу так, чтобы покидать ее никому не было нужно. В сборнике футбольных документов и собраны всевозможные челобитные с мест, объяснявшие, почему именно их команду никак нельзя опускать в классе. Большинству, кстати, отказывали. Тем не менее всевозможные начальники отстаивали право остаться в высшей лиге «Пахтакора», «Нефтчи», «Шахтера», но особенно непреклонен был Одесский обком партии после вылета из класса «А» «Черноморца». Замзавотделом пропаганды Ю. Скляров с раздражением докладывает секретарям ЦК: «Одесскому обкому КП Украины вторично сообщено о переводе команды "Черноморец" из высшей лиги в первую группу класса "А"». Но все дело в том, что у одесских руководителей был, пожалуй, единственный серьезный аргумент из всех подобных просьб: весь сезон из-за вспышки холеры в Одессе у «Черноморца» был сломан график игр, из последних 20 она ни одну не провела на своем поле.

Была, конечно, одна тема, объединявшая болельщиков из высоких кабинетов, какой бы команде они ни симпатизировали. И тут, надо сказать, мало что изменилось. Сегодняшняя наша Дума вполне могла бы поддержать раздражение больших болельщиков тех лет: во всем виноваты журналисты. «Неудовлетворение опубликованным "Известиями" отчетом о матче "Динамо" Киев — "Селтик" Глазго выразил по телефону первый секретарь ЦК КП Украины т. П.Е. Шелест»,— информирует ЦК отдел пропаганды. Отповедь «Известиям» дали «Киевская правда» и «Правда Украины», последняя даже поместила обиженное письмо одного из космонавтов — болельщиков «Динамо».

«Некоторые авторы статей тенденциозно, предвзято и односторонне освещают положение дел в командах, акцентируя все внимание читателей лишь на негативных сторонах, совершенно не показывая той большой положительной работы, которая проводится в коллективах»,— это уже из обиженного письма спорткомитета Минобороны и руководства «Динамо» в ответ на острую статью заслуженного мастера спорта С. Сальникова в «Футбол-Хоккее». «Претендует на роль большого специалиста в футболе»,— пишут о Сальникове авторы жалобы. А самое главное — «наносит большой вред воспитанию советской молодежи в духе советского патриотизма и любви к Вооруженным силам СССР». Скандала не вышло, ЦК хладнокровно «обратил внимание редакций».

…В 1989-м, когда КПСС осталось жить два года, руководитель общества «Динамо» и народный депутат СССР В. Сысоев обращается с предложением о присвоении звания Героя Социалистического Труда Льву Яшину. ЦК хладнокровно отказывает: «награждение государственными наградами советских граждан в связи с их юбилеями не производится». За два дня до смерти Яшин все-таки стал Героем, а одно из последних распоряжений Горбачева от апреля 1991 года в качестве президента СССР как раз и регламентировало работу Фонда им. Л.И. Яшина.

Виктор Лошак