В Московском музее современного искусства (ММОМА) открылась вторая выставка проекта «Генеральная репетиция», в условно театрализованной форме представляющего работы из коллекций самого музея, фондов V-A-C (Москва) и Kadist (Париж, Сан-Франциско). Куратором выставки, названной «Метафизика из будущего», выступил философ Армен Аванесян. Рассказывает Игорь Гребельников.
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Напомним, что у «Генеральной репетиции» довольно мудреная структура. Тут все не как обычно на выставках: ее части названы актами, у каждого — новый автор, а «исполнители», то есть работы художников из трех вышеназванных коллекций, постоянно ротируются. Большая их часть ждет ангажемента в «гримерках» на третьем этаже музея: по сути, это открытое хранилище, где для удобства публики произведения сгруппированы по темам, ведь работ много, а места мало. «Акты» с участием отобранных исполнителей разыгрываются на втором этаже: на самом деле никакого действа там нет, с виду это обычная развеска на несколько залов, но ей предпослано «либретто» в виде брошюры, которое раскрывает суть происходящего, точнее — того, что должен домыслить зритель.
Первый акт придумали и поставили участники московского объединения «Театр взаимных действий», взяв за основу чеховскую «Чайку». Хотя затея и отдавала некоторым безумием (ну как можно соотнести с Чеховым проблематику современного искусства, все эти инсталляции и концептуальные работы?), однако выставка смотрелась увлекательно. Вывернутая наизнанку, но сохранившая сюжетный костяк, чеховская пьеса довольно обаятельно связала воедино сильно разнящиеся и по смыслу, и по технике, и по времени создания произведения современных художников. Да и сами работы порой прирастали новыми, неожиданными смыслами, как, скажем, видео Франсиса Алиса «Ночной дозор»: снятый камерами наблюдения лис, рыскающий по залам Лондонской портретной галереи в поисках выхода,— так кураторы вообразили, о чем бы мог думать Треплев в последний миг перед самоубийством — об искусстве, о матери, о Нине?
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Второму акту «Генеральной репетиции» трудно будет избежать сравнений с первым. Либретто «Метафизики из будущего» (так называется вторая часть) написал философ из Австрии Армен Аванесян. Главный его посыл состоит в том, что мы живем в очередную переломную эпоху, когда настоящее определяется уже не прошлым, а будущим. Виной всему он видит цифровую революцию и новые технологии, в матрице которых мы вольно или невольно живем. Реалии таковы, что алгоритмы сейчас знают лучше, что нам нужно: стоит забить что-то в интернет-поисковик или заказать книгу на Amazon, как на нас обрушивается масса дополнительных предложений. Аванесян ссылается и на примеры из глобальной финансовой сферы, которая тоже во многом полагается на искусственный интеллект.
Этому новому положению вещей, разумеется, уже не соответствуют понятия, сформированные веками, результатом чего-де и стали определяющие наши дни неуверенность, тревожность, поиски врагов. «Не стоит искать в прошлом ответы на актуальные вопросы о смысле жизни, роли человека во Вселенной или надеяться на то, что новые технологии без нашего участия предложат технократически-административные решения,— призывает философ.— Мы уже даже не можем доверять самим законам природы, которые, отнюдь не будучи вечными, тоже подвержены постоянной мутации». Ничего странного в том, что Аванесян ищет поддержку в сфере современного искусства, которое взялось за альтернативное, критическое мышление уже задолго до того, как интернет научился распознавать наши потребности.
Разумеется, в трех коллекциях современного искусства, с которыми работал философ-куратор, нашлось чем проиллюстрировать его постулаты. Но есть ощущение, что «либретто», написанное по правилам философских текстов (вопрос — тезис — доказательства), и сама экспозиция существуют как бы по отдельности. То ли вопросы, поставленные Аванесяном, слишком радикальны и провокативны (например, «Мы вскоре сможем жить вечно или мы уже мертвы?» или «Обладаем ли мы по-прежнему человеческой или уже постчеловеческой, а в перспективе трансчеловеческой, идентичностью? Или мы всегда уже были не-людьми?»). То ли искусство в силу своего все-таки человеческого происхождения по отношению к жизненной материи настроено не так сурово, а наоборот, сочувственно или даже с юмором.
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Осваиваясь в новых понятиях, зрителю, возможно, придется ломать голову над неожиданными соседствами работ в разделах выставки. Скажем, вот шуточное исследование китайца Чэня Ин-Жу «Внезвездные вычисления», предположившего, что американский минимализм и концептуальное искусство 60-х годов — это знаки, с помощью которых инопланетяне передавали с Земли информацию о происходящем. А происходило разное, о чем наряду с изображениями знаковых произведений Ричарда Серры или Ханса Хааке сообщают кадры хроники: похороны Мартина-Лютера Кинга, демонстрации против войны во Вьетнаме, Карибский кризис (и правда, оказывается, что пусковые установки для ракет на Кубе, снятые с воздуха, легко можно спутать с ленд-артом Роберта Смитсона).
Рядом — «Билеты в рай» Анатолия Осмоловского: увесистые латунные листы с пробоинами, вдохновленные протестами российских пенсионеров в 2005 году в связи с отменой транспортных льгот,— оказывается, это прокомпостированные билеты притворяются минималистской скульптурой. И тут же — озадачивающая всем своим абсурдным видом «Вешалка» Марселя Бротарса (1965): с болтающимся на ней плащом, духовой трубой, залепленной гипсом, и покоящейся наверху в лотках яичной скорлупой. Если эти работы — введение в метафизику нового времени, разобраться в ней все-таки вряд ли удастся без оглядки на прошлое, как бы ни убеждал в обратном куратор выставки.