 |
ФОТО: AP  Командующий операцией в Ираке генерал Томми Фрэнкс уже видит себя в роли легендарного Дугласа Макартура, сумевшего разоружить Японию и заслужить уважение японцев |
На минувшей неделе на неподконтрольном Саддаму Хусейну севере Ирака в городе Эрбиль прошел съезд иракских оппозиционеров. В присутствии спецпредставителя президента США Залмая Халилзада оппозиция обсуждала, что будет с Ираком после свержения Саддама. Не менее жаркие дискуссии на эту тему разгорелись и в США. В обоих случаях обсуждение шло так, как будто исход войны предрешен.
Главный вопрос: будет ли американский контроль над Ираком полным или завоеватели поделятся властью с поддержавшей их иракской оппозицией? Администрация Джорджа Буша неоднократно заявляла, что после войны в Ираке будет командовать американское военное правительство. Однако, как выясняется, эта схема не устраивает не только иракских противников Саддама, но и политических оппонентов Джорджа Буша в США, которые настаивают на передаче всей власти иракской оппозиции.
Изучив возможные сценарии переустройства Ирака, "Власть" обнаружила, что их по меньшей мере три.
 |
ФОТО: AP |
Впервые информация о том, что Вашингтон планирует установить в послевоенном Ираке временную военную администрацию, просочилась в американскую прессу осенью прошлого года. В качестве примера газета The New York Times приводила послевоенное устройство Японии, оккупированной США. Как утверждала газета, главным сторонником такого решения является лично президент Буш.
Выбор такой модели был обусловлен успешным историческим опытом. Американским оккупационным властям в конце 40-х удалось разоружить милитаристскую Японию, провести необходимые реформы, разработать новую конституцию, разместить по всей стране существующие американские военные объекты и в кратчайшие сроки восстановить японскую экономику.
Ключевой фигурой в послевоенной истории Японии был генерал Дуглас Макартур, во время войны командовавший силами союзников в Тихом океане. По окончании войны генерал Макартур был назначен главнокомандующим союзными оккупационными силами и руководителем временной администрации Японии. Макартур руководил местными органами власти не напрямую — со стороны выглядело, словно принимаемые решения исходят не от оккупационных властей, а от японского правительства. Все инициированные им законы подписывал император, который симпатизировал генералу. Примечательно, что Макартур, отец которого был губернатором Филиппин, неплохо знал этот регион, уважительно относился к Японии и пользовался авторитетом среди ее граждан.
Роль иракского Макартура предстоит сыграть начальнику штаба центрального командования американских вооруженных сил Томми Фрэнксу. То, что он не обладает достоинствами Дугласа Макартура — не может похвастаться ни знанием восточной культуры, ни авторитетом среди арабов,— Вашингтон не смущает. По мнению американской администрации, достаточно того, что он руководил предыдущей военной операцией в Афганистане и теперь будет командовать американскими войсками в Ираке.
 |
ФОТО: AP Хамид Карзай прежде не имел большого авторитета в Афганистане, но поддержка Джорджа Буша сделала его президентом. Сейчас равняться на Карзая пытается малоизвестный у себя на родине иракский оппозиционер Ахмад Чалаби |
Японский сценарий представители американской администрации среди прочего обосновывают заботой о благе иракцев: командующий военной операцией должен знать, что ему придется отвечать за разрушения и ущерб, доставлять гуманитарную помощь и впоследствии самому же восстанавливать страну. Нельзя забывать и о том, что если Ираком будет управлять американский военный, то это позволит гарантированно контролировать нефтяную отрасль страны.
Однако японский сценарий имеет много противников. Приготовления к войне в Ираке вызвали раскол среди американских демократов: большинство поддерживают войну, меньшинство против. Пацифисты боятся потерять голоса избирателей, одобряющих планы Буша. А милитаристы не хотят лишний раз раздражать антивоенно настроенных избирателей. Поэтому демократы критикуют Буша по частным вопросам, не выступая против войны в целом. Выражение недовольства идеей оккупации Ирака — часть этой стратегии. Как утверждает Джозеф Либерман, который, как ожидается, на следующих выборах будет кандидатом в президенты от демократов, "создание американской администрации в Ираке поставит США в положение захватчика, а не освободителя". По его мнению, "США должны поставить Ирак на твердый путь свободы, процветания и демократии; это сложная задача, но особенно важная в отсутствии поддержки мирового сообщества и американского народа".
 |
ФОТО: AP |
Терпимость США по отношению к "слугам Саддама" очень пугает иракских оппозиционеров. Они боятся, что США сделают ставку на высокопоставленных офицеров, изменивших Саддама. В результате американские генералы в Багдаде окажутся в окружении иракских чиновников, недавно служивших диктатору,— представителей среднего звена нынешней правящей партии "Баас". Как заявлял один из лидеров Иракского национального конгресса (ИНК) Кенан Макийя, "Ираку грозит баасизм с американским лицом".
Примерно так же высказывались на конгрессе в Эрбиле практически все участвовавшие в нем оппозиционеры. Лидер ИНК Ахмад Чалаби заявил, что любой план, предусматривающий длительное непосредственное правление администрации США в Ираке, не получит поддержки со стороны иракцев. А глава Высшего исламского совета иракской революции, представляющего интересы иракских шиитов, Мухаммед Бакир аль-Хаким, даже пригрозил американцам священной войной в случае учреждения временной военной администрации. "Американцы не смогут контролировать общественные беспорядки, которые вспыхнут, если в Багдаде появится американский генерал",— предупредил он.
 |
ФОТО: AP |
Иракские оппозиционеры — как живущие в изгнании, так и курды с севера страны — явно предпочитают другой вариант устройства Ирака после ухода Саддама Хусейна. Они выступают за создание правительства народного единства, которое примирило бы все разношерстные и враждующие группы — шиитов и суннитов, арабов и курдов, оппозиционеров и нынешних сторонников Саддама. По мнению оппозиции, это способно осуществить только демократическое правительство, сформированное из представителей оппозиции. Это означает, что ситуация в Ираке должна развиваться примерно так же, как год назад в Афганистане.
Иракские оппозиционеры, очевидно, хотят получить свой кусок пирога при дележе власти. Однако они демонстрируют плохое знание новейшей истории: афганский опыт учит, что власть в Ираке наверняка получат не те, кто на нее рассчитывает.
После падения режима талибов власть вовсе не досталась оппозиционному Северному альянсу, чьи танки освобождали Кабул. Лидер Северного альянса Бурхануддин Раббани, называвший себя законным президентом Афганистана, пришелся не по душе американцам и был вынужден сойти со сцены. Власть передали временному правительству, состав которого оказался совсем не таким, как хотел Раббани. США сделали ставку на Хамида Карзая — несамостоятельного политика, полностью лояльного Вашингтону. Избранию Карзая президентом отнюдь не помешала его репутация американской марионетки.
Если в Ираке американцы и решат доверить управление туземному правительству, очевидно, что при выборе его главы они будут руководствоваться теми же критериями, что и в Афганистане. Стало быть, из списка претендентов сразу вылетают два влиятельных курдских лидера, контролирующих север Ирака,— Масуд Барзани и Джаляль Талабани. Оба довольно долго выступали против американского вторжения и к тому же принадлежат к нацменьшинству, а это значит, что на большее чем роль иракского Северного альянса — орудия в борьбе с Саддамом — им рассчитывать не приходится.
Не имеет шансов и еще один кандидат — генерал Низар Хазраджи, бывший глава генштаба Ирака, в конце 90-х сбежавший в Данию. Во-первых, он пользуется большим авторитетом в иракской армии, а значит, потенциально может стать самостоятельной политической фигурой, независимой от США. Во-вторых, генерал принципиально дистанцируется от всех прочих оппозиционеров и публично осуждает политику США. Наконец, с недавних пор против него в Дании возбуждено уголовное дело: его обвиняют в преступлениях против человечности, совершенных на службе у Саддама. А это лишает основания в будущем назваться демократическим лидером.
Не подходит и Шариф Али бен Хусейн, троюродный брат последнего короля Ирака Фейсала, основавший движение "За конституционную монархию". Он очень хочет стать королем, но вряд ли монархическая идея способна сплотить иракцев. Кроме того, нельзя забывать, что в Афганистане США не допустили к власти престарелого короля Захир-шаха, так что восстановление монархии в Ираке после этого было бы по меньшей мере непоследовательным.
Иракским Хамидом Карзаем мог бы стать лидер Иракского национального конгресса Ахмад Чалаби. Он лоялен США и почти неизвестен у себя на родине, а значит, не будет проводить самостоятельную политику. Проблема в том, что господина Чалаби, которому покровительствует Пентагон, очень не любят в госдепартаменте. Внешнеполитическое ведомство США открыто обвиняет его в растрате $8 млн, выделенных ИНК еще администрацией Билла Клинтона.
Другой подходящий кандидат на роль иракского Карзая — генерал-майор Тауфик аль-Яссири, бежавший из Ирака в начале 90-х. Он возглавляет Иракскую национальную коалицию и недавно при поддержке США и Великобритании создал некий военный совет, объединяющий офицеров иракской армии, бежавших из страны. Американские аналитики не раз говорили, что именно армия должна стать стержнем постсаддамовского общества. Это дает Тауфику аль-Яссири весьма неплохие шансы. При этом его влияние в иракской армии, скорее всего, невелико — что опять-таки является скорее плюсом, чем минусом, так как делает его зависимым от помощи извне.
Несмотря на явное предпочтение японской модели, США пока не исключают и афганский сценарий для Ирака. По крайней мере, на прошлой неделе в этом пытался убедить иракских оппозиционеров спецпредставитель Джорджа Буша Залмай Халилзад. "США не имеют желания управлять Ираком. Иракский народ должен сам заняться своими делами как можно скорее",— заявил он.
Залмай Халилзад дал понять, что для Вашингтона в конечном итоге не столь уж важно, чтобы новая иракская администрация непременно состояла из оппозиции. "Несмотря на наше глубочайшее уважение к нашим друзьям в иракской оппозиции, мы испытываем уважение и симпатию также к иракцам, страдавшим от режима Саддама Хусейна",— заметил представитель Белого дома.
 |
ФОТО: AP Шеф Пентагона Дональд Рамсфельд грозит взять Ирак за считаные дни. При этом он предпочитает не вспоминать о том, как американские солдаты увязли во Вьетнаме |
Два описанных выше сценария основываются на предположении, что война будет маленькой и победоносной. Учитывая огромное превосходство американо-британских войск над иракскими, такое развитие событий весьма вероятно. Однако не только Саддам Хусейн и официальная иракская пропаганда, но и иракские оппозиционеры ставят такой сценарий под сомнение. К примеру, даже Масуд Барзани утверждал, что иракцы никогда не смирятся с "вооруженным вмешательством извне в дела Ирака" и будут сражаться, чтобы быть "хозяевами судьбы своей страны".
Корреспондент "Власти", недавно побывавший в Ираке, лично убедился, что те, кто утверждает, будто бы американских солдат встретят здесь как освободителей, мягко говоря, выдают желаемое за действительное. Наоборот — вероятнее всего, вторжение сплотит иракцев и поднимет на борьбу даже тех, кто не симпатизирует Саддаму. Это, конечно, не помешает американцам быстро установить контроль над большей частью страны, в том числе над нефтяными районами. Но взятие Багдада в таких условиях выглядит довольно проблематичным.
Зная об американских планах переустройства Ирака, багдадские руководители любят заявлять, что "Ирак не Афганистан и иракцы не позволят так легко себя завоевать". Вице-премьер Ирака Тарик Азиз утверждает, что военная операция в стране будет развиваться по другому сценарию. "Мы устроим США второй Вьетнам!" — обещает он.
С началом вьетнамской войны сравнивают нынешние события и в США. То, что конгресс всецело поддержал войну, дав Джорджу Бушу полномочия начать военные действия в одностороннем порядке, считает Роберт Хантер, бывший посол США в НАТО,— повторение событий 1964 года, когда после нападения на американские суда в Тонкинском заливе конгресс почти единогласно (против были только два сенатора и ни одного члена палаты представителей) одобрил резолюцию, позволявшую президенту Джонсону применить "все необходимые меры".
Ирак может оказаться в положении, напоминающем Вьетнам в 60-е, когда страна была разделенной на две части. Де-факто сейчас существует два Ирака: северный курдский, на две трети контролируемый Масудом Барзани, а на треть — Джалялем Талабани, и Ирак Саддама Хусейна. С началом военной операции курдские лидеры, которые пока выражают недовольство американскими планами, скорее всего, передумают и смирятся с американским присутствием. Американская вотчина в Ираке наверняка пополнится и за счет южных земель — с началом наземной операции солдаты коалиции, находящиеся сейчас в Кувейте, устремятся к Басре и оккупируют часть страны с юга. А если дальнейшее продвижение будет затягиваться, то США вполне могут объявить об успехе операции — освобождении части иракского народа от тирании. Затем на подконтрольных США территориях будет провозглашено новое государство, для которого американцы потребуют международного признания и места в ООН. Война с саддамовским Ираком, естественно, будет продолжаться.
Сравнивать Ирак с Вьетнамом, конечно, можно с большими оговорками: в новой войне США наверняка не повторят старых ошибок. Существовавший с начала 70-х в США "вьетнамский синдром", который вызывал у американских стратегов страх перед любой военной операцией (если не считать операций в маленьких странах вроде Гренады), прошел после победоносной "Бури в пустыне" и еще более успешной кампании в Афганистане. Сейчас военачальники из Пентагона делают ставку на молниеносные военные операции. Однако независимо от того, сколько продлится военная кампания, ясно, что США завязнут в Ираке надолго.
МИХАИЛ ЗЫГАРЬ
