Российские школьники, для того чтобы быть успешными в XXI веке, должны уметь мыслить, взаимодействовать с другими и с самим собой, а также обладать несколькими видами базовой грамотности, включая финансовую и гражданскую. К такому выводу пришли авторы исследования «Универсальные компетентности и новая грамотность: чему учить сегодня для успеха завтра», подготовленного совместно Институтом образования НИУ ВШЭ и благотворительным фондом Сбербанка «Вклад в будущее». Рецензент проекта Виктор Болотов в интервью “Ъ” рассказал, как для достижения этих целей должны измениться задания ЕГЭ, а также сможет ли Россия попасть в десятку лучших стран мира по качеству школьного образования, как того требует указ президента РФ.
Профессор Института образования НИУ ВШЭ Виктор Болотов
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
— Что такое новая грамотность?
— Коллеги смотрели на лучшие практики в мире. Они ориентировались на результаты стран в международном исследовании качества школьного образования ОЭСР PISA, на другие международные исследования. В проекте изучался опыт стран-лидеров по школьным реформам, идеи которых соответствуют духу ХХI века. Нам было важно посмотреть на несколько аспектов. Первый, базовый: почему принималось то или иное решение. Когда решение принимается по принципу «я так считаю, я так хочу, я так решил», это называется ручное управление. Таких случаев много в странах Африки. Кстати, рецидивы такого ручного управления мы видели и в нашей стране совсем недавно.
— Когда, например?
— Например, когда заявляли, что нужно вернуть астрономию. Какое исследование было проведено? Что доказывает, что именно астрономия необходима сейчас, какие компетенции она формирует? То же самое мы видим в ситуации с попыткой обновления школьных стандартов. Это шаг даже не во вчера, это шаг в позавчера. Уже в середине прошлого века стали говорить, что школа должна учить мыслить. Известные советские философы, психологи и педагоги об этом говорили: Эвальд Ильенков (советский философ, специалист по теории познания, 1924–1979), Василий Давыдов (советский и российский педагог и психолог, 1930–1998), Даниил Эльконин (советский психолог и педагог, 1904–1984).
И вдруг теперь стали говорить, что нужно четко регламентировать, что каждый ребенок должен знать по каждому предмету в каждый год обучения. Например, теорема Виета (формула, связывающая коэффициенты многочлена и его корни, изучается в курсе алгебры за 8-й класс). Можно без нее обойтись или нет? Красивая теорема. И кто хочет заниматься математикой, получит удовольствие, разбираясь с ее доказательством. А зачем она историку? Я не против школьной тригонометрии, но только если цель ее изучения не заучивание формул, а обучение работать с формальными объектами формальными способами. Эта способность всегда пригодится. Самый простой пример — работа с гаджетами. Это работа с формальными объектами формальными способами. И если ребенку вдруг потребуется какая-то тригонометрическая формула, то, если он умеет работать с интернетом, искать информацию, он в два счета найдет эту формулу.
Я, может быть, грубо скажу, но «тупая» память больше не нужна. Всегда можно, как говорят дети, «погуглить» и найти любую формулу, любой факт. И в России, и в мире есть научные работы, которые показывают, что так называемые мягкие навыки, soft skills (например, в них входят коммуникабельность, креативность, умение работать в команде и т. д.), гораздо важнее для развития человека, чем знание теоремы Виета. То есть ребенку для успешности нужно не столько выучить тот или иной объем предметного содержания, сколько умение находить это содержание, вступать в контакт с людьми. В министерстве правы, что школьные стандарты надо совершенствовать. Только делать это нужно в другом направлении, не в направлении усиления предметной составляющей.
— Что нужно делать, по-вашему?
— Во-первых, определиться с основными терминами и понятиями. Сейчас существует путаница: где универсальные компетентности, где ключевые компетентности, где метапредметные компетентности. Очень много говорят о разных видах грамотности. И общество, и учителя запутались во всем этом. Много говорят про «навыки ХХI века». Я знаю как минимум пять списков этих навыков. Наиболее известный в России список, который иногда называют «список Грефа». В него входят сотрудничество (кооперация), коммуникация, критическое мышление, креативное мышление. В рамках нашего проекта была предпринята попытка выработать общий понятийный язык, определить общий список универсальных компетентностей и видов грамотности, нужных человеку для жизни в быстро меняющемся мире, когда объем новой информации растет по экспоненте, все больше старых профессий исчезает и появляются новые. Полная версия результатов исследования готовится к публикации в октябре 2018 года.
— На чем вы в итоге остановились? Какие термины выбрали и почему?
— Авторы исследования договорились, что они будут использовать понятие «универсальные компетентности». Оно состоит из трех групп компетентностей. Первая группа связана с мышлением. Туда попадает все виды мышления — от логического до креативного и критического. Вторая — умение работать с другими. Туда тоже включен большой набор: коммуникация, кооперация и так далее. Третья — умение работать с собой. Что это значит? Когда что-то не получилось, первое желание человека обвинить во всем окружающий мир: гадкие соседи, начальник. А умение работать с собой — это рефлексия: давай-ка я подумаю про себя, про свои действия, что я сделал не так? Это то, что связано с эмоциональным интеллектом, когда я слышу другого и умею управлять собой. Вот три группы универсальных компетентностей, в которых содержатся наборы отдельных компетентностей.
Кроме того, выделено понятие базовой грамотности. Туда входят умение работать с текстом (вербальным и невербальным), понимать и воспроизводить его, это и работа с цифрами, и умение жить в мире, где очень много алгоритмов. Пока не подобрали более точную формулировку для этого, но речь идет о работе с цифровым пространством. К ним добавляются специальные виды грамотности, необходимые для жизни в современном мире, например финансовая грамотность: каждый должен уметь управлять своими финансами, чтобы не велся на «пирамиды», не покупался на очередное «разведение». В исследовании также выделены гражданская и правовая грамотность: как можно жить в государстве и не знать про это государство, про его законы? Все это было сформулировано в результате консенсуса экспертов, причем не только российских, но и международных.
— Вот эксперты вывели этот список необходимых компетенций, а что с ним будет дальше? Кому его предлагать, как внедрять?
— До сих пор школа жила отдельно, а мир — отдельно. Сейчас стоит задача, как преобразовать школы так, чтобы этот разрыв преодолеть. Конечно, в этом очень поможет развитие технологий. Мы надеемся, что цифровизация образования позволит все эти универсальные виды грамотности охватить. Если говорить по существу, то еще в советское время были предложены подходы к решению некоторых из поставленных выше задач. Об этом писал Эвальд Ильенков в своем манифесте «Школа должна учить мыслить» (1964). Были разработаны учебно-методические материалы в рамках теории развивающего обучения Эльконина—Давыдова.
Нужно подчеркнуть, что ни я, ни эксперты ничуть не против предметного содержания. Не будет предметного материала — не поставишь ни мышление, ни навыки. То есть предметы, конечно, нужны, просто цель их изучения должна быть совсем другая. Если в традиционной вчерашней школе надо было выучить свой предмет и решить задачки по предмету, то теперь этого недостаточно. До сих пор все наши учебники по математике, физике, химии нацелены на то, чтобы найти один-единственный верный ответ в задаче, использовав при этом все заданные параметры. Так вот надо приучать, что в задачах может быть больше данных, чем надо, может быть меньше, чем надо, и ответ может быть не один, а несколько.
В первую очередь нужно говорить о заданиях ЕГЭ и ОГЭ. Что бы мы ни говорили, школа ориентируется на экзаменационные материалы. Их нужно начинать менять, не революционно — вчера было так, а с 1 сентября все будет по-другому,— а эволюционно. Наряду с этим другая проблема — переподготовка и повышение квалификации педагогов. Если мы не решим проблему повышения квалификации педагогов, все остальное мы будем имитировать, как мы имитируем сейчас. Школы рапортуют, что они перешли на новые стандарты. Учебники перешли на новые стандарты. А на самом деле они просто не могли этого сделать, потому что в учебниках нет или почти нет заданий, связанных с владением универсальными навыками, они в основном проверяют память ученика, как он зазубрил предмет.
— Как в таких ситуациях внедрять то, что вы предлагаете?
— А внедрять и нельзя.
— Какие инструменты нужно использовать?
— Только выращивать. Смотрите, есть элитные школы, есть амбициозные родители. Ведь когда с родителями начинаешь разговаривать о том, что они действительно хотят для своих детей: теорему Виета или универсальные навыки? Конечно, они выбирают навыки. Школа подчиняется принципу нормативно-подушевого финансирования: чем больше детей, тем лучше. И школа для того, чтобы принимать больше детей, ориентируется на два показателя: успешная сдача ЕГЭ, потому что для многих родителей это важно, и второе — учащиеся получают навыки, которые готовят их к будущей жизни. Таким школам доверяют родители, с такими школами будем работать мы. Конечно, в идеале нужен централизованный план поэтапного введения, перехода на обучение универсальным навыкам. Мы понимаем, что в данных условиях он вряд ли возможен. Поэтому мы будем работать с живыми точками, создавать прецеденты.
— Вы говорили про ключевые моменты, без которых не получится полностью перейти на обучение универсальным навыкам: ЕГЭ, переподготовка учителей. Как вы будете создавать эти «точки роста», не привлекая государство, ведь и то, и другое — это ответственность официальных структур?
— Да, с одной стороны, это так. А с другой, в любом субъекте федерации есть такие школы, причем это государственные школы, которые пытаются работать на другом уровне. На уровне родителей будут говорить: а почему в нашей школе не изучают универсальные компетенции? У нас появятся сторонники, которые будут этого хотеть. Разумные школы скажут, что да, мы будем этим заниматься. Еще раз говорю, это будет происходить наряду с овладением предметным знанием, не стоит вопрос вычеркивания предметных знаний, речь идет об изменениях подходов к его изучению.
— То есть все равно получается, что пока эта история не для всех?
— К сожалению, да.
— В майских указах президента поставлена задача войти в десятку лучших стран мира по качеству общего образования к 2024 году. С одной стороны, стоит эта задача, а с другой стороны, сохранятся желание регламентировать предметные знания. Как это между собой соотносится?
— Хороший вопрос. Простого ответа на него я не знаю. Нельзя совершенствовать телегу, думая, что изобретаешь автомобиль. Если честно к этому подходить, то, конечно, нам необходимо будет поставить вопрос об универсальных компетентностях. PISA — это прежде всего универсальные компетентности, умение работать в неизвестных ситуациях, приближенных к реальным условиям.
Если мы захотим как можно больше предметного содержания, то мы с PISA не справимся успешно никогда. Поэтому, если действительно будет реализовываться эта задача честно, то мы увидим, что в ОГЭ и ЕГЭ начнут применять другого вида задания, мы увидим, что в учебниках появятся другие задания: не с одним ответом и всеми условиями, а когда есть несколько верных решений. Мы готовы принимать участие в реализации этого плана.
— Вы проводили расчеты, сколько средств потребуется на реализацию проекта?
— Финансовая часть лежит на Сбербанке и его фонде. Мы считаем, что мы можем сделать прототипы, которые потом можно будет масштабировать.
— Вы имеете в виду и примеры заданий, и какие-то программы повышения квалификации учителей?
— Да-да, и повышение квалификации, и новые типы заданий. Это исследование — первый рубеж, проект продолжается.
—Какие у вас ближайшие планы?
— Проектировать школьную реформу. Пусть она пройдет в амбициозных школах, которые работают с программой «Учитель России», которые работают с нами. Начнем апробировать материалы там.
— Для школ это будет бесплатно?
— Да.
— Когда появятся первые проекты в школах?
— Они уже идут. Уже появляются школы, учителя, дети, которые работают на эти универсальные компетентности. Пока их мало, но они уже есть.