Все, что касается общения Владимира Путина и Дональда Трампа, имеет свойство трансформироваться в жанр детективного романа, обрастая множеством сомнительных подробностей, многозначительных умолчаний и фантастических предположений. Это наблюдение относится и к вопросу о времени и месте следующей российско-американской встречи на высшем уровне.
Фото: Из личного архива
Сразу после Хельсинки президент Трамп заявил, что он с «нетерпением ждет» своего российского коллегу в Вашингтоне, а пресс-секретарь Белого дома Сара Сандерс предположила, что визит Владимира Путина мог бы состояться уже этой осенью.
Потом Госдеп уточнил, что российского лидера хотели бы видеть в Вашингтоне после промежуточных выборов в Конгресс США 6 ноября. И наконец, помощник президента по национальной безопасности Джон Болтон объявил, что саммит планируется на будущий год, когда, по мнению Белого дома, должна все-таки закончиться антироссийская «охота на ведьм».
В связи с этим многие поспешили сделать вывод, что Трамп дал задний ход и вообще может отказаться от следующего раунда переговоров с российским коллегой. Дескать, теперь новый саммит вообще «заболтают», сославшись на какие-то «вновь вскрывшиеся обстоятельства», касающиеся очередного «недопустимого» фортеля Москвы.
Однако нынешний хозяин Белого дома так легко не сдается, и в его поведении есть своя логика. Дональд Трамп, насколько можно судить, не считает итоги Хельсинки своим поражением. Он рассматривает следующий саммит с Владимиром Путиным в качестве своего приоритета, что бы ни говорили его оппоненты.
Вместе с тем сохранение неопределенности в отношении сроков встречи выводит президента США из-под огня критиков, прогнозирующих, что уже не сегодня-завтра Трамп подпишет акт о полной и безоговорочной капитуляции США. Эта неопределенность — и рычаг давления на Кремль, который никак не меньше Белого дома заинтересован в продолжении диалога.
Итоги промежуточных выборов в Конгресс позволят уточнить расклад политических сил в США. Это в свою очередь должно усилить позиции Белого дома в общении с Кремлем или хотя бы прояснить горизонт политических возможностей администрации Трампа на ближайшие два года.
Надо также учитывать, что восстановление каналов взаимодействия не может быть быстрым и легким процессом. Инерция конфронтации остается серьезным препятствием к конкретным договоренностям во всех сферах — начиная с диалога о новых принципах стратегической стабильности и заканчивая урегулированием в Сирии. Особенно в Вашингтоне, где даже внутри Белого дома есть немало потенциальных саботажников, не горящих желанием начать содержательный разговор с Россией.
Между тем от второго саммита ожидают не просто обмена мнениями, но подписания конкретных соглашений. Если для первой встречи все, за исключением явного провала, можно было считать успехом, то для второй применима обратная формула — все, что не будет очевидным успехом, станет провалом.
Разумеется, затягивать с проведением российско-американского саммита было бы как минимум неразумно: слишком много проблем и в двусторонних отношениях, и в мире в целом. Но и риски, связанные с проведением саммита на скорую руку, слишком велики. Поэтому качество подготовки саммита важнее сроков его проведения. Как любят говорить неторопливые финны, «присядем и дадим спешке пройти мимо».