Великобритания разрешила отключать пациентов от системы жизнеобеспечения по согласию врачей и родственников. Почему это невозможно в России? Разбирался Иван Корякин.
Фото: Андрей Пронин, Коммерсантъ / купить фото
52-летний британский банкир — «господин И» — вел активный образ жизни, пока не перенес инсульт, пишет BBC. После этого он впал в вегетативное состояние: лежал без сознания, а пищу и воду мог получать только с помощью системы жизнеобеспечения. Мужчину поддерживал аппарат искусственной вентиляции легких. До тех пор, пока его не отключили. Лечащий врач пришел к выводу, что улучшения не будет — даже если пациент очнется, остаток жизни он будет страдать от сильных болей. Приглашенный родственниками нейрохирург со своим коллегой согласился.
Такая практика в Британии — в порядке вещей, говорит эксперт по медицинскому праву, генеральный директор юридического бюро «Золотое сечение» Асад Юсуфов: «Британская система права допускает, с точки зрения общественных интересов — интересов родственников, даже самого человека, который, может быть, сильно страдает, не выйдет из вегетативного состояния — прекращение мучений человека».
Но согласия врачей и родственников было недостаточно — необходимо было выиграть дело в суде. Национальная система здравоохранения Соединенного Королевства посчитала, что история банкира может стать прецедентом. Так в итоге и получилось: назначенный Министерством юстиции адвокат не смог — насколько это уместно — защитить пациента.
По сути, это была формальность, говорит бывший судмедэксперт, председатель коллегии адвокатов «Вашъ юридический поверенный» Константин Трапаидзе: «В этом случае мнение врачей приравнивается к экспертному, если такое заключение медицинское в документах было. Родственники согласны, защита его интересов со стороны Министерства юстиции носит формальный характер, это ни к чему бы не привело, кроме как трате времени суда и денег налогоплательщиков».
А что в России?
Закон четко определяет, что такое смерть пациента и когда она наступает.
Здесь — со смертью мозга. В каждом случае ее диагностирует консилиум врачей. Одного пациента могут годами держать подключенным к аппарату, а другого – нет. Мнение родственников не играет решающей роли.
Врач-реаниматолог Сергей Сеньчуков, он же иеромонах Феодорит, считает, что именно медикам должен быть доверен вопрос жизни и смерти: «Человек лишен сознания, но это не значит, что он лишен чувств. У него есть чувствительность, он реагирует на боль. При этом было бы справедливо утверждать, что отключение от аппарата — это причинение смерти от голода и жажды».
Но по-другому в России и не будет — государство считает себя единственным арбитром даже в самых серьезных вопросах, рассуждает юрист Асад Юсуфов: «У нас преобладают государственные интересы над какими-либо иными — над частной собственностью, над интересами семьи, над интересами общества. Всегда приоритет государственного интереса над частным».
Хотя в этих спорах, помимо гуманности и этики, есть еще один аспект: поддержание жизни человека стоит миллионы рублей или сотни тысяч фунтов. В Британии теперь опасаются, что решения об отключения от системы жизнеобеспечения будут принимать «исходя не из тех причин».