Так выглядела Фанни Каплан в молодости. Но в советской прессе это фото, конечно, никто бы не опубликовал. Обычно историю покушения на заводе Михельсона иллюстрировали рисунками с раненым Ильичом — как, например, в статье «Огонька» 1928 года, приуроченной к десятилетию покушения. Журнал тогда писал, что на заводе до сих пор спорят, кто именно задержал эсерку. И 30 августа 1928 года, в годовщину инцидента, рабочие собирались это твердо выяснить на собрании. Только в таком ключе могла интересовать советского читателя Фанни Каплан, не ее личность и тем более не ее мотивы.
Фото: Fine Art Images / Heritage Images / Getty Images
«Она очень тупа, фанатично настроена и никоим образом не отдает себе отчета, какой колоссальный вред нанесен ею пролетарской революции, рабочему классу и всему человечеству гнусным поступком»,— цитировал «Огонек» чекиста Якова Петерса, допрашивавшего эсерку. Враг был обезличен и подлежал уничтожению. Не только сама Каплан (как эту женщину расстреливали в Кремле, «Огонек» очень подробно напишет уже в 1990-е), но и все враги новой власти. Именно после покушения на Ленина официально начался массовый террор, когда люди попадали в расстрельные списки буквально по анкетным данным. Как это было — читайте в материале «Преступно не арестовывать».