Рубль продолжает падение: курс доллара на открытии торгов Московской биржи впервые с апреля 2016 года преодолел отметку в 68 руб. Нацвалюта начала стремиться вниз 8 августа на фоне сообщений о новых санкциях США. В Банке России заявили, что падение курса — это естественная реакция. А глава Минфина Антон Силуанов отметил, что на рубль, помимо ожиданий новых ограничений, давит и ситуация на развивающихся рынках. Экономический обозреватель «Коммерсантъ FM» Олег Богданов прокомментировал ситуацию в беседе с ведущим Петром Косенко.
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
— Что сейчас больше давит на рубль — турецкая лира и ее проблемы, или возможные санкции со стороны США?
— В процентном отношении степень давления посчитать сложно. Но можно, наверное, говорить о 50/50. И турецкая лира, и весь комплекс валют emerging markets находятся под давлением, южноафриканский рэнд падает активно на 3%. Мы бы в этой ситуации тоже не устояли и снижались бы. Но в понедельник помогло заявление Минфина, что они, наконец-таки прекратили покупать валюту. Центральный банк для Минфина обычно это делал. То есть в четверг, 9 августа, объем снизили до 8 млрд руб., а в пятницу, 10-го, не покупали вовсе. И сейчас, видимо, тоже не будут покупать, пока ситуация не стабилизируется.
Это здравое решение, но только финансовые власти долго думают на эту тему.
Но, помимо этого, есть другая общая тема, связанная с emerging markets, турецким регулированием, отношениями Турции и Соединенных Штатов, с процентными ставками в США, которые как раз и были триггером выхода инвесторов из emerging markets, и этот процесс продолжается.
Это все очень серьезно напоминает кризис 1997 год, о чем многие экономисты говорят.
Тогда тоже сначала emerging markets были под давлением, а потом все перекинулось на развитые рынки, на которых буквально через год начался обвал. Закончилось это сдутием «пузыря» на рынке высоких технологий.
Сейчас все это накладывается на внутреннюю ситуацию, вернее, на наши отношения с Соединенными Штатами. Это противостояние, которое развивается уже не первый год, но сейчас американские санкционные меры вошли, я бы так сказал, в самую последнюю, в самую жесткую стадию, дальше которой, в общем-то, ничего и нет. Эта стадия относится уже к финансовому регулированию, к операциям с американским долларом, к операциям в наших финансовых институтах, и это очень все серьезно и жестко.
Самый главный вопрос — готовы ли наши власти к данному сценарию — остается открытым. Финансовые власти вроде говорят и заверяют, что ничего не произойдет, они уходят из казначейских облигаций, и, если верить Антону Силуанову, будут рассматривать вопрос ухода от американского доллара. И вот это самое интересное — как и куда они будут уходить от американского доллара? Объем резервов в долларах у нас составляет около 200 млрд, может быть, поменьше. Долларовые депозиты населения, пускай, это половина от общих валютных депозитов, миллиардов $35-$40, может быть, и $50 млрд. Сколько есть американских долларов у компаний и корпораций, вообще трудно посчитать. Но, будем так говорить, эта цифра находится на уровне $100 млрд, если по их обязательствам прикинуть. С этим тоже что-то надо будет делать.
Ситуацию будет усложнять желание властей каким-то образом «постричь» наши экспортные компании. Естественно, это будет заставлять их каким-то образом оставлять экспортную выручку за рубежом, как и то, что потенциально наши государственные банки могут оказаться под санкциями. Поэтому бизнесу нужно что-то делать и страховать свою экспортную выручку таким образом, чтобы ее не арестовали в один прекрасный момент. Это, в свою очередь, будет уменьшать поток валюты в страну. Если мы отказываемся от доллара, он становится дефицитным товаром внутри страны, а дефицитный товар, как правило, в цене растет. Это простая логика.
Но, с другой стороны, с фундаментальной точки зрения, если все будет сделано грамотно, то можно, основываясь на наших балансах, которые абсолютно положительные — у нас отнюдь не турецкая ситуация, и долгов практически нет, — красиво и тактично все это дело купировать и избежать серьезных потрясений. В общем-то, это возможный сценарий того, что может случиться в ближайшие три месяца.
— А если на ближайшие две недели смотреть вперед, как будет развиваться ситуация на валютном рынке? Что будет с рублем?
— Если финансовые власти будут с таким же торможением и запаздыванием реагировать на ситуацию, то они ее упустят из-под контроля, вполне вероятно.
— То же самое ты говорил в 2014 году, я это очень хорошо помню.
— Ситуация, в общем-то, повторяется. Покойный Виктор Степанович Черномырдин говорил, что «хотели как лучше, а получилось как всегда». Вот как ни парадоксально, у нас все время получается «как всегда».
Поэтому я сомневаюсь в готовности наших финансовых властей противостоять технологично и грамотно тем финансовым угрозам, которые сейчас несут общая глобальная ситуация и противостояние с Соединенными Штатами.
Боюсь, что они к этому не готовы. И это самое главное беспокойство. Именно это психологически и идеологически будет влиять на ситуацию на валютном рынке больше, чем фундаментальные факторы, с моей точки зрения. Хотя фундаментально у нас, я еще раз повторю, обстановка намного лучше, чем в той же Турции, в других emerging markets, мы намного устойчивее, чем все другие страны с развивающейся экономикой. Если мы сами не расшатаем ситуацию, то, в общем-то, можно избежать серьезных последствий.
— В ближайшее время какой курс рубля можно ожидать при самом худшем раскладе?
— Если паника в Турции усилится, а вот там, я думаю, все будет проходить по самому жесткому сценарию, нас накроет опять. Рубль может уйти куда-нибудь на 69, потом последним рубежом обороны, так сказать, «битвой под Москвой», станет 70. Потом нас ждет «битва под Сталинградом» на уровне 75, и вот там российским финансовым властям нужно будет предъявить все свои возможные резервы. Я имею в виду интеллектуальные и так далее, для того, чтобы ситуацию стабилизировать.
— Это в том случае, если не прилетят какие-то еще дополнительные «черные лебеди» в виде, например, какого-то очередного пакета санкций со стороны США или резких заявлений со стороны европейцев?
— Европейцев мы здесь, наверное, не будем брать в расчет, потому что они тихо в этой ситуации себя ведут, так как не заинтересованы в дальнейшем санкционном давлении. А вот у США поле для маневра большое, ведь уже говорится о заморозке корсчетов наших банков. Пока речь не шла о том, что можно корсчет ЦБ заморозить. Но, на всякий случай, такая опция тоже сохраняется. Поэтому нужно что-то делать. Раз сказали «А» — избавились от трежерис, практически все, я думаю, до нуля их сбросили, то надо говорить и «Б» — что делать с американскими долларами и с операциями в этой валюте, как тактично уйти от этой неприятной ситуации. Потому что здесь мы зависим от доброй воли нашего американского партнера.