На сайте Конгресса США появился полный текст законопроекта о новых антироссийских санкциях. В опубликованном документе есть страница, содержимое которой до этого не было известно — там описан процесс введения ограничений против российских гособлигаций. В частности, под санкции может попасть любой финансовый инструмент сроком погашения более двух недель, который президент США посчитает российским госдолгом. Сенаторы также предлагают запретить операции с бумагами российских госбанков — Внешэкономбанка, Сбербанка, ВТБ, Газпромбанка, Россельхозбанка и Промсвязьбанка. Законопроект наделяет президента США слишком широкими полномочиями, считает экономический обозреватель «Коммерсантъ FM» Олег Богданов.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Все институты перечислены — я так понимаю, шесть наших финансовых институтов под прицелом. Называют Фонд национального благосостояния, Центральный банк, казначейство, Минфин не фигурирует. Да, могут быть предметом санкций все выпуски любых облигаций, любых финансовых инструментов, любые операции с долларами шести банков и наших государственный учреждений, включая Центробанк. Американский президент теперь получает очень широкие полномочия по запрету вообще всех транзакций наших финансовых институтов на территории США и с гражданами США, то есть с интересантами Соединенных Штатов. Что это имеется в виду? Прямо не говорится, что нужно взять и корсчета заблокировать, таких слов я не нашел в законопроекте.
Там есть интересные приложения, интересные пункты о сотрудничестве с Европейским союзом, чтобы полный эффект получили эти санкции. Понятно, что они обкладывают наши финансовые институты по всем возможным фронтам. Может быть, позитивно то, что нет конкретных указаний, что нужно заблокировать корсчета российских банков в американских коммерческих банках — Bank of New York, JPMorgan и других.
Дональд Трамп получает очень широкие полномочия. Но я так понимаю,
если Конгресс будет давить, он будет постепенно выдавливать возможности и вливать этот яд на наши финансовые учреждения.
Опций достаточно много. И вводить они их могут постепенно, в зависимости от того, как будут складываться отношения с Российской Федерацией. С американской точки зрения — в зависимости от гибкости России. С нашей точки зрения — в зависимости от вредности американского президента или от его настроения это может происходить.
Опции опасны, к ним должны быть наши финансовые учреждения готовы. Под угрозой и выпуски облигаций, расчеты по этим облигациям в долларах, и транзакции в американской валюте, если уже дело дойдет до этого, соответственно, тут под угрозой и финансовые активы в американской валюте, которые есть и у наших компаний, если они находятся, конечно, в этих шести перечисленных банках, и у граждан. Соответственно, должны быть предприняты превентивные меры, потому что, исходя из этого предложенного законопроекта, опции у американской администрации, у американских властей самые широкие. Все, что перечислено, носит очень серьезный характер и может серьезно потрясти нашу финансовую систему.
Наш ответ — это подготовка.
Власти должны быть готовы, чтобы никаких тяжелых последствий не было ни для населения, ни для экономики — вот в этом заключается ответ. Они-то наши рубли не держат в резервах, у них нет проблем никаких. Мы держим их доллары — это наша проблема, у Центрального банка, у населения на депозитах, у корпораций. В общей сложности, скорее всего, под $400 млрд держат и население, и компании, и Центральный банк, и власти в этом активе, который находится сейчас в очень серьезной зоне риска.
Им рисковать нечем. Нефть у них своя плюс мексиканская, газ свой. Из этого и состоит независимость американского государства. А мы в этом случае сами себя поставили в такие условия. И от того, как мы выйдем из этой ситуации — если выйдем, — будет зависеть стабильность и состояние российской экономики.