Некуда бежать

Сегодня в Доме кино открывается фестиваль "Молодое кино Европы", на котором будут представлены фильмы всех 15 стран Европейского союза, включая Люксембург.

Еще до начала фестиваля можно с уверенностью сказать, что именно фильм из Люксембурга окажется одним из главных его событий. Это не шутка: если подавляющее большинство представленных на фестивале режиссеров еще только завоевывают репутацию, то поставившие "Мелкие неприятности" (Petites Miseres) бельгийцы Филипп Бун и Лоран Бранденбург — давние любимцы международных кинофестивалей. В Европе о бельгийцах принято рассказывать примерно такие же анекдоты, какие в СССР рассказывали о чукчах, но Бун и Бранденбург — живое опровержение таких шовинистических стереотипов. Их отличает не то чтобы черный, но черноватый юмор, отчасти британского толка, но с явным уклоном в традицию европейского экзистенциального абсурда. Несколько лет назад вся Европа помирала со смеху, увидев их короткометражку о сортировщике фасоли на консервной фабрике, сошедшем с ума, когда одна фасолина оказалась не того цвета. "Мелкие неприятности" сулят встречу с целой галереей абсурдных персонажей: фанатиком потребления, слишком идеальным молодым полицейским и человеком-тигром в очках.
       Впрочем, интонация большинства фильмов отнюдь не комедийная. Молодое кино на то и молодое, чтобы выражать "mal d'etre", неуютность существования в мире, организованном старшими поколениями в соответствии со своими представлениями о том, как надо. Варианты отрицания действительности не очень заметно изменились со времен романтизма. Сильные ощущения сулит "Белый дурман" (Weiss Rauschen) немца Ханса Вайнгартена, энная попытка рассказать о шизофрении от лица больного. Терроризируемый одноклассниками мальчик из фильма шведов Жоэля Бергвалла и Саймона Сандквиста просто-напросто становится "Невидимкой" (Den Osynlige).
       Но самая распространенная форма борьбы с реальностью — бегство. Тридцатилетние француженки бегут из семьи куда глаза глядят. Хоть в глухую горную провинцию, как в "Парижанке" (Une Hirondelle a fait le Printemps) Кристиан Карион, хоть на соседний этаж, как в "Молоке сердечных чувств" (Le lait de la Tendresse) Доминик Кабрера, лишь бы подальше от родного крова. Нищие португальцы готовы на все, чтобы вырваться в США, как в "Двойном изгнании" (Duplio Exilio) Артура Рибейро, или в Анголу, как в "Зоне Ж" (Zona J) Леонела Виейры, но зачастую им не удается добраться даже до аэропорта. Угрюмые греки ждут у моря погоды, совсем как герои французского "поэтического реализма" 1930-х годов, в мечтах о пароходе, который увезет их хоть куда-нибудь, в фильме Лайи Гиоргау "Завтра будет слишком поздно" (Too Late Tomorrow). Австрийский мошенник из "Голубой луны" (The Blue Moon) Андреа Марии Дузла устремляется в поисках некой таинственной женщины в не менее таинственную Словакию, а оттуда — в еще более мистическую Одессу. Судьба, воплощенная во вполне романтическом образе Человека в черном, гонит героя фильма Габриэля Яковоне "Это не я" (Non Sono Ia) с родной Сицилии в Польшу. Интересно, куда будут бежать фрустрированные европейцы, когда Словакия, Украина и Польша вступят в Европейский союз?
       Но как бы ни были предсказуемы и наивны коллизии некоторых фильмов, главное достоинство фестиваля в том, что он напоминает: европейское кино не исчерпывается несколькими раскрученными именами, а на Альмодоваре, Тыквере или Ларсе фон Триере свет клином не сошелся.
       МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ