Энтузиазм по поводу конкурсной программы Венецианского фестиваля, которую некоторые не глядя сочли шедевральной, постепенно идет на убыль. Самым сильным впечатлением уикенда для Андрея Плахова остался внеконкурсный фильм Виктора Косаковского «Акварель».
Кадр из документального фильма Виктора Косаковского «Акварель»
Фото: Aconite Productions
Последней из картин конкурса, которую можно условно отнести к категории «прогнозируемых шедевров», стала «Баллада Бастера Скраггса» Джоэла и Итана Коэнов. Это вдохновенный гимн жанру вестерна, в котором именитые братья уже успели отметиться, но тут впервые так отчетливо расписались в любви к нему. Шесть новелл из истории американского фронтира демонстрируют ту внутреннюю свободу, которую Коэны вырастили в себе вместе с филигранным мастерством. Так, первая новелла, где фигурирует вынесенный в название фильма Бастер Скраггс, лихо спаривает вестерн с мюзиклом, в ней звучат полные поэтического юмора песни. А самая развернутая из новелл повествует о бедной добропорядочной девушке, которая присоединяется к каравану, бредущему через прерию, теряет родного брата, находит свое счастье, но оно рушится из-за чересчур визгливой собачонки по кличке Президент Пирс. Это кино смонтировано из сериала, не открывает никаких новых горизонтов и выглядит так, будто собрано из отходов фабрики Коэнов, но даже эти отходы прекрасны.
Патриарх британского кинореализма Майк Ли тоже проэксплуатировал свой фирменный метод и стиль. Его «Петерлоо» — реконструкция мирного протеста рабочих Манчестера, их борьбы за парламентскую реформу и честное представительство народных масс. Все это произошло в 1819 году и кончилось кровавой бойней на площади Святого Петра, названной по аналогии с битвой при Ватерлоо — Петерлоо. Майк Ли собрал колоссальных размеров массовку и без всякого компьютера, по старинке срежиссировал сложнейшую постановочную сцену. Однако ему не удалось избежать схематизма в обрисовке персонажей: представители рабочего класса выглядят чистыми и благостными, власть имущие во главе с принцем королевских кровей — отвратными свиными рылами.
«Свобода или смерть» — так звучит самый радикальный лозунг манчестерских протестантов. Герои фильма «Что будешь делать, пока горит мир?» Роберто Минервини то и дело кричат про black power, про отравившие им жизнь расизм и сексизм и требуют репараций от правительства США за вековые страдания. Последней каплей становятся расстрелы негритянской молодежи полицией летом 2017 года. Черно-белая агитка снята энергичной современной камерой на крупных планах и несет заряд ураганных эмоций, так что вполне имеет шанс на успех в нынешнем конкурсе.
Сложнее гадать о шансах «Суспирии» Луки Гуаданьино — сильно перехваленного итальянского режиссера, которому повезло в молодости подружиться с Тильдой Суинтон. Она уже в пятый раз играет у него — на сей раз предводительницу секты ведьм, закамуфлированной под балетную школу. Режиссер берет за основу классику итальянского хоррора — «Суспирию» Дарио Ардженто, снятую в 1977 году. Автор новой версии весьма разумно подчеркивает, что это не ремейк, а признание в любви к культовой картине, и параллельно основному сюжету (о юной американской балерине, поступившей в немецкую балетную школу) строит другой фильм, перенося действие из Фрайбурга в Берлин, разделенный стеной и таящий за благополучным буржуазным фасадом всяческую дьявольщину.
В этом фильме как раз задействованы события 1977 года — так называемой немецкой осени, когда палестинские террористы угнали самолет компании «Люфтганза», требуя освобождения из германской тюрьмы активистов леворадикальной Фракции Красной армии. Кроме того, один из главных героев картины, престарелый психоаналитик (его играет реальный психоаналитик Лутц Эберсдорф), которого сильно потрепали ведьмы на своем шабаше, узнает благодаря им о судьбе своей погибшей в нацистском лагере жены. Чтобы усилить немецкий компонент, Гуаданьино включает в кастинг культовых немецких актрис Ингрид Кавен (бывшую жену Фассбиндера) и Ангелу Винклер. Однако параллельный фильм только размывает контуры основного, а основной своему прообразу, разумеется, проигрывает. Гуаданьино пережимает по части ар-декошного китча, и даже саундрек, написанный Томом Йорком, не выводит картину из разряда занятного упражнения на тему.
Экспериментом, оправдавшим самые высокие ожидания, стал фильм классика документального кино Виктора Косаковского «Акварель». Его главное и, по сути, единственное действующее лицо — вода, предстающая во всех своих ипостасях: в виде льда, штормового моря, гейзеров, водопадов и прочих природных феноменов. Они засняты в самом широком географическом диапазоне — от Мексики до Гренландии и русского севера. Усилия режиссера направлены на создание оптических иллюзий: набегающие огромные волны сняты с близкого расстояния, но выглядят не размытыми, а четкими и дискретными — благодаря скорости проекции 96 кадров в секунду (а не 24, как обычно). Количество переходит в качество изображения, а музыка создает мощный психоделический эффект полного присутствия и погружения.
Режиссер-документалист Виктор Косаковский
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
России нет среди сопродюсеров этой картины (основные — Великобритания, Германия, Дания, США), но Косаковский стал первым из наших соотечественников, кто вышел на венецианскую пресс-конференцию. На его рубашке было написано «111»: столько дней голодает Олег Сенцов. Говоря о коллеге, Косаковский заплакал. В этот же день при полном зале показали «Восхождение» Ларисы Шепитько. В свое время Венецианский фестиваль помог ее карьере, предоставив возможность зарубежной премьеры фильму «Ты и я», подвергнутому разносам на родине. В прошлом году приз программы «Венецианская классика» достался картине «Иди и смотри» Элема Климова. Теперь в этом посмертном соревновании участвует и Лариса Шепитько.