В Комсомольском районном суде Тольятти в ходе процесса по делу бывших руководителей ОАО «Тольяттиазот» прошел допрос секретного свидетеля, ранее якобы работавшего на заводе. Его показания относительно заниженных цен на продукцию и ее продажи аффилированным с Владмиром Махлаем или подконтрольным ему иностранным предприятиям расходились с теми, которые давали другие сотрудники компании, выступавшие открыто. Эксперты считают, что показания секретного свидетеля ущемляют права стороны защиты, поскольку фактически невозможно проверить его слова и подготовить аргументацию для опровержения.
Показания анонимных свидетелей на процессе по делу экс-руководителей ТоАЗа могут быть не приняты судом во внимание, считают юристы
Фото: Игорь Черников, Коммерсантъ / купить фото
В Тольятти в Комсомольском районном суде продолжается заочный процесс над бывшими руководителями ОАО «Тольяттиазот» по уголовному делу в отношении Владимира и Сергея Махлаев, бывшего гендиректора компании Евгения Королева, а также владельца Nitrochem Distribution AG Андреаса Циви и директора Nitrochem Distribution AG Беата Рупрехта. Все обвиняемые находятся за пределами России.
По версии следствия, с 2008-го по 2011 год руководители «Тольяттиазота» похитили весь произведенный предприятием аммиак и карбамид и продали его компании Nitrochem Distribution AG, которая затем реализовала продукцию по рыночной цене. Следствие считает, что полученный таким образом доход в размере 85 млрд руб. был присвоен обвиняемыми. Сторона защиты отмечает, что за эти годы предприятие получило выручку в размере 65 млрд руб., платило зарплаты и налоги в бюджет, а также дивиденды акционерам.
В суде под именем Петр Иванов выступил секретный свидетель. В зале суда он не присутствовал, находился в другой комнате, с которой было налажено аудиосообщение: были установлены колонки, а также микрофон, чтобы участники процесса могли общаться со свидетелем. Кроме того, предпринимались меры, чтобы изменить голос свидетеля. Он рассказал, что работал на заводе и лично знаком со всеми обвиняемыми.
Он раскрыл схему, в соответствии с которой ТоАЗ большую часть выпускаемой продукции реализовывал через трейдеров, начавших работать с предприятием после прихода Владимира Махлая. В частности, по словам секретного свидетеля, продукцию реализовывали через компании Ameropa и одну из ее структур —Nitrochem Distribution AG.
«Формирование цен происходило по упрощенной схеме. Приходил факс от Беата Рупрехта (генерального директора Nitrochem Distribution AG. — прим. „Ъ“) с запросом о конкретном объеме с указанием цены, которая без всякой торговли и возражений принималась ТоАЗом», — рассказал свидетель. По его показаниям, Беат Рупрехт был лишь исполнителем и действовал по указанию семьи Циви.
«Никто и никогда на заводе не ставил задачу анализировать рынок, в целом это не приветствовалось. Для Nitrochem Distribution AG цены отличались на 30–40% в меньшую сторону», — сказал свидетель.
Эти показания расходятся с теми, которые ранее давали Ирина Игнатьева, занимавшая разные должности на ТоАЗе, в том числе была начальником бюро по поставкам продукции, а также бывшая сотрудница предприятия Оксана Денисова, возглавлявшая юридический отдел. Госпожа Игнатьева рассказала, что при поступлении предложений о покупке продукции иностранными компаниями при определении цены на предприятии руководствовались мировыми ценами, используя данные из специализированных изданий. Госпожа Денисова сообщила, что при проверке документов не видела серьезных отклонений в цене.
По словам секретного свидетеля, ценовая политика начала меняться, когда на заводе была сформирована ценовая комиссия, а также появился новый акционер — «Уралхим». Инициатива создания комиссии, как рассказал свидетель, принадлежала обвиняемому Королеву. При этом данное решение не устраивало акционеров компании.
Однако после того, как секретному свидетелю начали задавать вопросы защитники, выяснилось, что он был уволен c ТоАЗа за несколько лет до того периода, в который были совершены инкриминируемые преступления. Кроме того, он отказался уточнить, откуда так хорошо осведомлен о том периоде. Юристы считают, что это влечет признание данных им показаний недопустимыми и не имеющими никакой ценности для суда.
Партнер юридической фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Дмитрий Горбунов считает, что наличие секретного свидетеля ущемляет права стороны защиты. «Вопрос доверия к показаниям таких свидетелей очень дискуссионен, как в научных кругах, так и между практикующими юристами. Это спорное доказательство, которое, по сути, всегда ущемляет права стороны защиты. Не зная личности свидетеля, защита просто не может действенными способами опровергнуть его показания», — сказал господин Горбунов.
Адвокат отметил, что по правилам судопроизводства, секретный свидетель также предупреждается об ответственности за дачу ложных показаний. «Но надо понимать, что засекреченность дает полную возможность говорить все, что хочется, а суд не наделен правом проверять достоверность таковых показаний имеющимся инструментарием», — сказал Дмитрий Горбунов.
По мнению кандидата юридических наук, адвоката Андрея Карномазова, сторона защиты непременно будет сомневаться в показаниях секретного свидетеля. «Практика с привлечением секретных свидетелей встречается редко, обычно это происходит, если свидетелю угрожает опасность. Проверить его показания невозможно, можно только надеяться на объективность судьи», — считает господин Карномазов.
Судебное заседание продолжится на следующей неделе, снова будут заслушаны свидетели.
„Ъ“ продолжит следить за судебным процессом.