Августовский отчет Банка России об инфляционных ожиданиях и потребительских настроениях граждан зафиксировал несколько примечательных реакций на важнейшие экономические события первой половины месяца. В августе ожидаемая инфляция повысилась до 9,9% с 9,7–9,8% в июне и июле — и хотя опрос для этого отчета ФОМ проводил на фоне очередного ужесточения санкционной риторики и обвала рубля (с 6 по 13 августа), его участники ждут от пенсионной реформы и роста НДС и цен на бензин большего влияния на инфляцию, чем от девальвации.
Официальный прогноз Минэкономики предполагает устойчивое ослабление рубля в обозримом будущем — и начиная с первой волны в апреле все больше респондентов отмечают усиление девальвационных ожиданий (50% респондентов в августе против 30% в апреле ждет снижения курса рубля через год). При этом в самом ЦБ называют происшедшее ослабление рубля, как и предстоящее повышение НДС, среди основных рисков, способных усилить будущие инфляционные ожидания — и обещают уделять им «особое внимание».
Августовские события также заметно повлияли на экономические и финансовые настроения граждан. Девальвация и ожидаемое ускорение инфляции улучшили текущие потребительские настроения граждан (индекс крупных покупок подрос, а ожидания в отношении изменения личного благосостояния не ухудшились) — но резко ухудшили ожидания, что привело к снижению индекса потребительских настроений ЦБ (см. график). Причем если в отношении личного благосостояния оценки респондентов как минимум не изменились, то ожидания относительно состояния экономики страны через год и пять лет заметно ухудшились. В том числе снизились оценки будущих показателей уровня жизни населения, безработицы, промышленного производства и коррупции.
На этом фоне в августе 2018 года сбережений по-прежнему не было у 64% домохозяйств, 49% из были вынуждены отказаться от запланированных покупок из-за нехватки средств и 39% имели кредиты (из них 25% — потребительские кредиты в магазинах и на неотложные нужды и ни одного на развитие бизнеса). Среди закредитованных домохозяйств лишь 13% отдавали меньше 10% месячного дохода на погашение задолженности перед банками — у 36% домохозяйств эта доля составляла 10–25%, а у 29% — 50–75% доходов семьи.