Николай Пантази, директор рыболовной компании "Аржан" (Магадан):
— Они заглушили всю рыбную промышленность Дальнего Востока. Только не прокуратура, а вообще вся эта московская кухня — Греф и сотоварищи. Вот продают на аукционе тонну минтая за $950 в воде, а за эту же рыбу, уже выловленную и обработанную, дадут потом максимум $830 за тонну. Так в прошлом году было. А потом присылают следователей искать здесь рыбную мафию. Мафия там, где деньги. Деньги же в Москве... Сейчас москвичи выходят на наш рыбный рынок, вот магаданцам и достается на орехи.Валерий Быков, член Совета федерации, представитель администрации Камчатской области:
— Мне кажется, что готовится почва к замене правительства. Так как реформы заходят в тупик, видимо, хотят убрать правительство и Касьянова. К тому же продолжается борьба между двумя кланами — ельцинской "семьей" и питерской командой. А что касается Госкомрыболовства... Если бы Наздратенко оказывали доверие, не били по рукам, то он бы нормально работал. Поэтому не думаю, что действия Генпрокуратуры направлены только против него.
Леонид Горбенко, начальник Калининградского морского рыбного порта, экс-губернатор Калининградской области:
— Генпрокуратура делает все правильно, но она не имеет права все рассказывать раньше времени. Но я ей доверяю. Надеюсь, что результаты будут законными и правильными.
Вячеслав Сироткин, председатель рыболовецкой артели "Бриз" (Новороссийск):
— Получается, что рыбаков, а не браконьеров. Я понимаю, что коррупционеров надо гнать из правительства, но при чем здесь разговоры о ликвидации Госкомрыболовства? Вот у нас в крае только что прошло заседание краевого совета безопасности. Караул, говорим, рыбу губят, а взаимодействия между контролирующими, правоохранительными и природоохранными организациями нет. Ну так и не будет, если государство решило самоустраниться.
Владимир Нагорный, председатель Приморского крайкома профсоюзов работников рыбного хозяйства:
— Я не знаю, кого глушит Генпрокуратура. А вот пресса с подачи правительства глушит рыбаков. Нас постоянно обвиняют в браконьерстве, но на самом деле рыбаки в экстремальных условиях обеспечивают продовольственную безопасность страны. А правительство своими аукционами только разваливает отрасль.
Николай Дроган, директор московского представительства рыболовецкой компании "Акрос" (Петропавловск-Камчатский):
— А я этого даже не хочу знать. Пусть Касьянов, Наздратенко и Генпрокуратура сами между собой разбираются. Нам же необходимо стабильное и вменяемое руководство Госкомрыболовства. Сейчас из-за этой неразберихи мы косвенно, но вынуждены страдать: все решения, регистрации и разрешения компания вынуждена получать в Москве, в комитете, который будет существовать или нет, непонятно. Пора расставить точки над i.
Владимир Буткеев, зампред комитета Госдумы по законодательству, в 1979-1986 годах старший следователь, помощник прокурора Магаданской области:
— Допускаю, что Наздратенко. Но те, кто находится выше, вряд ли пострадают.
Георгий Тишков, бизнесмен, бывший руководитель Мурманского тралового флота и бассейновой компании ЗАО "Севрыба":
— Не знаю, но в деятельности этого ведомства видны явные перегибы. Нельзя расследовать большие экономические уголовные дела с такой помпой. Они, наоборот, требуют тихой, неспешной работы без привлечения прессы. Разобраться в деталях правонарушений в таком, например, ведомстве, как Госкомрыболовство, и без того сложно, а делать это в условиях публичного обсуждения каждого шага прокурорских работников сложно вдвойне. Как-то это все непрофессионально выглядит, хотя понятно, что все эти расследования имеют явную политическую подоплеку. Мне кажется, что пиар сыграет со следствием злую шутку и большинство обвинений по уголовному делу о незаконном распределении научных квот на биоресурсы попросту развалится.
Владимир Полеванов, президент консорциума "Золотой мост", в 1993-1994 годах губернатор Амурской области:
— Касьянова. С помощью прокуратуры питерская группировка пытается дискредитировать его как возможного соперника Путина на предстоящих президентских выборах.