«Задача — направить систему на защиту прав заключенных»

Публикация видеозаписи пыток в ярославской исправительной колонии №1, полученной адвокатом фонда «Общественный вердикт» и переданной «Новой газете», вызвала широкий резонанс, как в обществе, так и на государственном уровне. Проблему были вынуждены признать и во ФСИН, и в прокуратуре, и в Следственном комитете, и на уровне Совета федерации. Отреагировали и уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова, и председатель Совета при президенте РФ по правам человека Михаил Федотов. Прозвучали громкие заявления о необходимости разных мер, начались проверки ФСИН и Генпрокуратуры.

При этом информационное пространство продолжает взрываться новыми скандалами. Неделю назад в омской ИК-6 по версии ФСИН произошел бунт, ввели чрезвычайное положение. Заметим, что события произошли после публикации на телеканале «Дождь» видео с издевательствами и пытками в омской ИК-7. Несколько дней назад СМИ написали, что во «Владимирском централе» (тюрьма №2 во Владимире) более 20 заключенных вскрыли себе вены, а администрация колонии подменила заключенных перед визитом правозащитников, и последние не услышали никаких проблем и претензий. В августе сообщалось, что несколько заключенных «Централа» объявили голодовку в знак протеста против пыток и издевательств.

Все эти случаи объединяет несколько моментов. Везде мы наблюдаем молниеносную реакцию ФСИН, и не только. Как правило, реакция сводится к заверению, что ситуация под контролем, и не все сообщения подтверждаются, и не пытки служат первопричиной волнений. В компании «обеления» ФСИН участвуют региональные ОНК и уполномоченные. Уполномоченный по правам человека во Владимирской области Людмила Романова посетила «Владимирский централ» и по итогам обхода всех камер, включая ШИЗО, а также просмотра видеозаписей не нашла ни одного заключенного со следами вскрытых вен. Ей вторят члены региональной ОНК.

Видеофиксация стала главным инструментом подтверждения слов чиновников.

В Омске УФСИН заявило, что подавление бунта прошло в рамках закона, и подчеркнуло, что все снималось на видео, все записи есть. Но ни в одном случае мы не видели ни одного видеокадра, которые ФСИН приводила бы в качестве доказательства своей позиции. А вот записи пыток в Омске видели. В итоге заверения ФСИН, уполномоченных и ОНК в такой ситуации дают скорее обратный эффект, они не успокаивают и не вызывают доверия. Не возникает ощущения, что ФСИН держит ситуацию под контролем и в состоянии обеспечивать порядок во вверенных колониях без насилия и нарушений.

Как СПЧ предлагает защитить заключенных от насилия

Работающие «на земле» правозащитники и адвокаты из опыта хорошо знают, что неудобного заключенного легко можно перед посещением ОНК или прокурора перевести в другую камеру, чтобы обезопасить себя от жалоб, что записи видеокамер или видеорегистраторов буквально с боями приходится вытягивать из ФСИН (и далеко не всегда это удается: отказывают в предоставлении или предоставляют другие кадры даже следователям), а на заключенных, которые имеют смелость жаловаться, оказывают давление — пытают и издеваются над ними, закрывают в ШИЗО, угрожают усилением режима, введением жесткого административного надзора после освобождения.

После проведения всероссийской проверки применения силы в отношении заключенных, объявленной по следам публикации видео пыток в ярославской колонии, ФСИН отчиталась, что было выявлено 168 нарушений.

Показательно, что в 36% этих случаев материалы проверки даже не были переданы в прокуратуру, а в 62% — отсутствовала видеофиксация.

Дальше ФСИН сообщает, что по всем фактам нарушений виновные привлечены к дисциплинарной ответственности. И опять: это, казалось бы, правильная информация, подтверждающая, что ФСИН не мирится с нарушениями и предпринимает действия, не создает успокоительное ощущение, что ситуация нормализуется, а вызывает еще больше вопросов и сомнений.

Почему нет ни слова о том, кто эти нарушители, к которым были применены дисциплинарные наказания? В каких регионах и колониях выявлены нарушения?

Если речь идет о незаконном применении силы, то это явно указывает на признаки уголовного преступления, и значит, данные обо всех этих фактах должны быть направлены в прокуратуру и СКР для дальнейшего разбирательства и привлечения уже к уголовной ответственности. Здесь опять тишина со стороны ФСИН.

Месяц назад ФСИН заявила, что для организации системы видеофиксации в местах лишения свободы службе требуется 16 млрд руб. Точка. Ни слова о том, что в себя включает эта сумма, в чем будет улучшение по сравнению с имеющейся системой. И, что самое главное, как улучшенная система видеофиксации отразится на других расходах. Ведь признанным является тот факт, что автоматизация любого процесса приводит к удешевлению продукта или оказываемой услуги. А значит, автоматизация фиксации происходящего в колонии должна приводить к сокращению трат на обеспечение безопасности и порядка в колонии, а также на проведение расследований по случаям нарушений. Но пока мы не наблюдаем никаких следов анализа в этом направлении.

Как ФСИН обещает победить пытки

Кроме того, случай в ярославской ИК-1 со всей очевидностью показал, что существующая на данный момент система видеонаблюдения и видеофиксации вполне себе работает. Только она служит не целям превенции нарушений, а целям управления внутри колонии и отчетности перед начальством. Арестованные фигуранты скандального видео из ярославской колонии на допросах указывали, что видеозапись велась, чтобы отчитаться о проведенной «воспитательной работе» с заключенным перед начальством колонии. Когда ФСИН стала наводить порядок после происшедшего в омской колонии, они поставили задачу все фиксировать на камеры. Значит, система работает уже сейчас. И задача — повернуть эту систему в сторону защиты прав заключенных. Вывести ее из-под тотального контроля только самой ФСИН, изменить порядок, когда ФСИН решает, какую запись и когда показывать, а какую использовать для целей внутреннего управления.

Именно на это нацелены предложения коалиции «Без пыток» (в нее входят 14 организаций и СМИ).

Мы предлагаем:

• ввести порядок синхронного транслирования и накопления видеозаписей в органы прокуратуры, а также обеспечить техническую защиту видеодоказательств;
• нормативно увеличить срок хранения видеозаписей;
• ужесточить наказания для сотрудников, ответственных за ведение и хранение записей, за отсутствие видеозаписей путем введения уголовной ответственности за неведение/уничтожение/утрату видеозаписей;
• внести принцип презумпции гражданско-правовой ответственности казны РФ за пытки, если отсутствуют видеозаписи, подтверждающие, что пыток не было;
• для целей административного процесса закрепить принцип презумпции виновности администрации колонии в случае отсутствия данных технического характера (в первую очередь видеозаписи), подтверждающих их версию событий.

Для детальной проработки этих предложений, с одной стороны, требуется технический аудит колоний, который даст показатели как по количеству и местоположению камер, обеспечивающие стопроцентную прозрачность территории, так и по качеству оборудования, позволяющего иметь картинку, пригодную для использования в рамках предварительного расследования и в суде. С другой стороны, независимый анализ, как оборудование такой системой наблюдения скажется на расходах по обеспечению порядка в местах лишения свободы и на расходах по проверке и расследованию случаев нарушений. И, безусловно, вся эта работа должна проходить в тесном взаимодействии с профильными правозащитными организациями и независимыми экспертами. Только так сегодня ФСИН сможет вернуть доверие к себе.