Решилась судьба Александра Кокорина и Павла Мамаева: Мосгорсуд оставил игроков «Зенита» и «Краснодара» под арестом, по меньшей мере, до 8 декабря. Суд отказался освободить их из-под стражи, несмотря на все доводы защиты, а также руководства «Зенита» в лице Сергея Фурсенко и Сергея Семака. Между тем, адвокат Павла Мамаева настаивал, что арест повредит здоровью и профессиональным навыкам спортсмена. Под стражей остается и еще один участник потасовок — младший брат футболиста Кокорина 19-летний Кирилл. Подробности из зала суда рассказал корреспондент «Коммерсантъ FM» Владимир Расулов
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ / купить фото
— Четыре часа понадобилось Мосгорсуду на то, чтобы узаконить арест для трех фигурантов дела об избиении в кафе и избиении водителя телеведущей «Первого канала». Братья Кокорины и Павел Мамаев участвовали в слушаниях по видеосвязи из СИЗО, причем находились они в небольшого размера камере, приблизительно метр на два. И видно было, что всем троим в этой камере тесно, причем Александр Кокорин даже напрямую об этом заявил в самом начале заседания по жалобе на его арест. Павел Мамаев, в свою очередь, тоже однажды перебил судью: он, правда, для начала просил сотрудника изолятора закрыть какую-то дверь, а потом уже, когда судья удалилась на решение, просил прикрыть окно, поскольку ему стало холодно. При это был даже немного курьезный момент: когда Мамаев ждал решения судьи, он пытался пообщаться с сотрудниками изолятора и спросил, слышат ли собравшиеся в зале разговор, на что в зале раздался хохот, и приставам пришлось даже усмирять непосредственно слушателей.
Если говорить о том, как вели себя все фигуранты, то Павел Мамаев и Александр Кокорин держались, конечно, гораздо бодрее, чем брат Кокорина Кирилл.
Последний выглядел довольно бледным, худощавым. Кроме того, Кирилл практически ничего не говорил в свое оправдание, кроме нескольких фраз. Он согласился со всеми доводами его адвокатов и каким-то образом активно свою позицию не выражал.
Что же касается Павла Мамаева и Александра Кокорина, то они оба еще раз извинились перед потерпевшими по вменяемым им уголовным делам и перед болельщиками, заявив, что не имели права поступать так, как поступили. При этом спортсмены все-таки попросили, чтобы суд не оставлял их под арестом, в том числе и потому, что им необходимо тренироваться, и в противном случае они как профессиональные спортсмены понесут большой урон. И каждый из них, в том числе и Кирилл Кокорин, сказал, что готов загладить свою вину за произошедшее.
В свою очередь, сторона защиты Павла Мамаева предложила изменить меру пресечения для футболиста на запрет определенных действий — это не домашний арест, а несколько более мягкая мера. Адвокаты предлагали, чтобы Павел Мамаев на следственные действия ездил из Краснодара или даже участвовал в них в Краснодаре, если есть такая возможность. Причем его супруга, по словам адвокатов, была готова даже предоставить свою квартиру для того, чтобы Мамаев находился там, пока идет расследование.
В случае Александра Кокорина предлагалось сразу несколько вариантов.
Его мать была готова заплатить залог в 10 млн руб. за то, чтобы его отпустили из СИЗО.
Кроме того, за него поручились главный тренер «Зенита» Сергей Семак, а владелец клуба Сергей Фурсенко написал на него достаточно большую положительную характеристику. И это действительно довольно любопытный момент. Причем интересно, что адвокаты в качестве, в общем-то, положительной характеристики предлагали к делу приобщить эти документы от господина Фурсенко. А судья заявила, что на адрес Мосгорсуда пришло ходатайство от «Зенита» за подписью Фурсенко о том, чтобы Кокорину меру пресечения сменили на более мягкую, не связанную с содержанием под стражей. И вот в этом документе указывалось, что поведение Кокорина является постыдным, и оно заслуживает, в общем-то, осуждения, но при этом все-таки заключение под стражу в клубе посчитали чрезмерной мерой.
Остается добавить, что судьи во всех трех случаях, и с братьями Кокориными, и с Павлом Мамаевым, просто заявили, что постановление Тверского суда, который ранее отправил их под арест, является законным, обоснованным, и поэтому жалобы все были отклонены, никаких обоснований на слушании представлено не было.