С 1 ноября 2018 года граждане Украины будут платить за газ на 23,5 процента больше, чем раньше. Что принесут новые тарифы стране, вступающей в новый электоральный цикл, пытался понять «Огонек»
Главным выгодополучателем от повышения цен на газ станет «Нафтогаз» Украины
Фото: Николай Лазаренко / Украинское Фото / PhotoXpress.ru
Новая цена 1 кубометра газа составит около 8,5 гривны, то есть за каждую тысячу кубометров газа надо будет выложить около 310 долларов США. Премьер Украины Владимир Гройсман, объявляя об этом решении правительства, назвал его большой победой Украины: дескать, вообще-то изначально речь шла о повышении на 60 процентов, но ценой колоссальных усилий удалось этого избежать.
Пока море не замерзло
Оплата счетов ЖКХ для украинцев — давно мучительная процедура. Если раньше на платежи за коммунальные услуги приходилось около 6–8 процентов от общего объема трат среднестатистической семьи, то в 2014 году этот показатель вырос до 13 процентов, в 2017-м достиг 15 процентов, а в 2019-м, по предварительным расчетам, составит около 17 процентов.
Происходит это в условиях, когда и по другим «линиям фронта» экономическая обстановка на Украине оставляет желать лучшего. С 2014 по 2018 год средняя зарплата в стране выросла вдвое (с 3000 до 6008 гривен), но инфляция за тот же период обесценила гривну в 2,3 раза. Иными словами, 6 тысяч гривен 2018 года соответствуют примерно 2600 гривнам 2014-го, а значит, фактически средний гражданин Украины стал за последние годы беднее на 13 процентов. А тут еще и коммуналка!
Мои знакомые Сергей и Валентина живут в частном доме в Черноморке, пригороде Одессы. Она — бухгалтер на одном из коммунальных предприятий, у него — небольшой бизнес в сфере автотранспортных перевозок, недавно получивший мощный удар из-за ощутимого подорожания бензина и дизельного топлива. От «газовых» новостей супруги просто в ужасе, ведь платить по счетам за газ, на котором и еду готовят, и воду греют, и дом отапливают, и раньше было непросто. «Примерно с 2015 года мы за газ зимой просто так пойти и заплатить не можем — не хватает,— объясняет Валентина.— Поэтому летом, когда суммы в платежках меньше, да и доходы у нас повыше, мы стараемся откладывать на зиму. В среднем на отопительный сезон в прошлом году потратили где-то 16 тысяч гривен. В этом соответственно будет уже около 20». Поэтому отопление в доме супруги еще не включали (хотя по ночам бывает уже весьма прохладно) и грустно шутят: «Пока море не замерзло — можно потерпеть».
Другой одессит, Евгений, проживающий в старой квартире в центре города, после новостей о повышении тарифов и вовсе решил отказаться от «родового гнезда»: оплачивать отопление ему уже не по карману. «Квартира у меня — 75 квадратов. Говорят, что тарифы повысят где-то на 15 процентов. Значит, за месяц отопительного сезона придется выкладывать примерно 2,5 тысячи гривен только за тепло, а ведь есть еще электричество и другие услуги,— жалуется он.— При этом зарплата у меня — 8 тысяч гривен. Отдавать четверть за коммуналку — перебор. Попробую это жилье продать и купить что-то поменьше. Жалко, конечно, ведь я прожил тут всю жизнь. Но что поделаешь?»
Субсидии по ранжиру
Правительство заверяет: как и прежде, платить за коммунальные услуги украинские семьи будут не более 15 процентов своего дохода. Разницу будут погашать из бюджета — за счет субсидий. Однако помогут не всем. По данным государственной службы статистики, с января по сентябрь 2018-го за субсидиями обратились примерно 4,5 млн украинских семей, а одобрение получили лишь 3,2 млн заявителей, то есть каждая четвертая заявка отклонялась.
Средний размер субсидии на одно хозяйство составил 102 гривны — на 31,6 процента меньше, чем год назад. Казалось бы, должно быть наоборот, ведь из года в год тарифы на коммунальные услуги растут, а украинцы не богатеют. Но правительство только ужесточает условия выплаты субсидий: в специальном постановлении за 2018 год перечислены категории домохозяйств, которые не имеют права на их получение. Останутся без государственной поддержки граждане, владеющие автомобилем моложе 5 лет, живущие в квартирах площадью свыше 120 квадратных метров и частных домах площадью свыше 200 метров. Не полагается помощь тем семьям, в составе которых есть люди старше 18 лет, не получающие доходов или получающие доходы ниже минимальной зарплаты (исключение — студенты, пенсионеры и зарегистрированные на бирже труда). Если кто-то в семье в течение минувшего года совершил покупку на сумму свыше 50 тысяч гривен (около 1800 долларов США) — помощи тоже не будет.
Еще одним из инструментов является сокращение так называемых социальных норм потребления. Если в 2014 году в правительстве посчитали, что семья, пользующаяся газовой плитой, должна потреблять не более 6 кубометров газа на человека в месяц, то к 2018 году этот показатель снизили до 3,3 кубометра, почти вдвое. За весь газ, потребленный свыше, придется платить по полной стоимости.
Аналогичная история — с использованием газа для отопления жилища. В 2014 году в Кабмине полагали, что для отопления частного дома нужно 7,7 кубометра газа в месяц, а на отопительный сезон 2018/2019 годов данный показатель установлен на уровне 4,5 кубометра. На величину отапливаемой площади также вводятся ограничения: 21 квадратный метр на человека плюс 10,5 метра на семью. К примеру, семья из двух человек может рассчитывать на помощь государства лишь при отоплении 52,5 квадратного метра: все, что свыше, придется отапливать полностью за свой счет.
О том, насколько эффективно защищают граждан субсидии, свидетельствует состояние платежей за коммунальные услуги: если на 1 апреля 2014 года украинцы были должны за услуги ЖКХ 14 млрд гривен, то к апрелю 2018 года — уже 38 млрд.
Деньги выдуваются
Повышение тарифов почти неизбежно приведет к тому, что граждане Украины станут еще немного беднее, а значит, станут меньше покупать. «Нам много говорят о том, что сфера ЖКХ всего лишь одна из сфер экономики и что в ней должны во главе угла стоять рыночные отношения,— объясняет экономист Игорь Курсаков.— Но на самом деле это не совсем так. Если мы возьмем основные расходные статьи по ЖКХ, а это отопление, газ, электричество, горячая вода, то все платежи по ним идут компаниям-монополистам, которые контролируют украинские олигархи. Поэтому те деньги, которые мы платим по платежкам за коммунальные услуги, фактически "выдуваются" из экономики. Те гривны, которые в другой ситуации человек отнес бы в магазин или на рынок, он отнесет вот этим структурам, и в дальнейшем товарно-денежном обмене они уже участвовать не будут. В результате создадутся новые предпосылки для сокращения объема внутреннего рынка, а он у нас и так весьма небольшой».
Действительно, в 2013 году объем внутренней розничной торговли на Украине составил 433 млрд гривен. С учетом инфляции гривны в 2017 году он должен был бы составить примерно 1 трлн гривен, а по факту составил лишь 586 млрд. По данным той же службы статистики, с 2013 по 2017 год на Украине закрылись около 13 тысяч магазинов, порядка 3 тысяч кафе и ресторанов, около 600 рынков…
«Внутренний рынок — фундамент экономики любой страны, фундамент бюджета любого государства,— говорит экономист Игорь Курсаков.— Около 40 процентов доходов бюджета Украины — это именно налог на добавленную стоимость, который взимается с операций на внутреннем рынке. И вот вместо того, чтобы максимально создавать условия для его восстановления после катастрофы 2014–2015 годов, у нас, наоборот, систематически теми или иными способами выкачивают из него деньги. А потом удивляются, что в бюджете дыры и что приходится брать кредиты для того, чтобы их затыкать».
Кому ярмо, кому доходы
Основным выгодополучателем от повышения цен на газ станет государственный монополист «Нафтогаз» Украины. А это предприятие сегодня и без того не бедствует: в минувшем году получило около 1,5 млрд долларов чистой прибыли. Секрет гиперуспешности «Нафтогаза» прост. В 2017 году предприятие закупало газ за рубежом по 210–230 долларов за тысячу кубометров (по официальным данным Кабмина), а на внутреннем рынке продавало в среднем по 260 долларов. 30–50 долларов на каждой тысяче кубометров из примерно 20–25 млрд кубометров — вполне приличные деньги. А ведь есть еще около 15–20 млрд кубометров газа собственной добычи. Себестоимость его для «Нафтогаза», по различным оценкам, составляет около 100–150 долларов, но продается он по все той же «единой» цене.
Когда летом 2018 года в СМИ попала информация о том, что четыре десятка служащих «Нафтогаза» получат премию общим объемом в 46 млн долларов США, журналисты заинтересовались доходами сотрудников предприятия-монополиста. Оказалось, что зарплата топ-менеджеров составляет около 1 млн гривен ежемесячно, а зарплата главы ведомства достигает 3 млн. И можно было бы только порадоваться за руководство госпредприятия, если бы деньги, из которых состоят миллионные зарплаты и премии, не поступали из карманов простых граждан, ради этого вынужденных продавать квартиры и отказывать себе в самом необходимом ради оплаты счетов за услуги ЖКХ. А тут еще страсти подогрели свежие новости: Андрей Коболев (нынешний глава компании) перевел своей матери, живущей в США, около 7,9 млн долларов, пояснив, что предпочитает не хранить крупные суммы денег на Украине, так как считает это ненадежным…
Нас не спрашивают
Нетрудно понять, почему население Украины массово мечет громы и молнии в направлении премьера, руководства «Нафтогаза» и других лиц, которых они считают виновными в случившейся «новой реальности». Однако справедливости ради следует признать: особого выбора у украинских чиновников и не было.
Повышения цен на газ в категорической форме требовал Международный валютный фонд. В противном случае под вопросом оказывалось получение Украиной очередного кредитного транша в 1 млрд долларов. Этих денег Украина ждет уже более года, причем каждый месяц ожидания чреват для государственных финансов значительными проблемами: правительству нужно регулярно (и много) платить по старым долгам, а денег для этого в бюджете нет.
Зимой 2017–2018 годов отсутствие транша МВФ поставило финансовую систему на грань катастрофы. Гасить пожар пришлось срочной продажей значительного количества облигаций государственного займа (ОВГЗ) с небольшими сроками погашения и очень высокой по мировым меркам доходностью. Ценные бумаги пользовались большим успехом (от их продажи Украина получила свыше 330 млн долларов), и основные дыры удалось заткнуть. Это казалось решением ситуации: весной ожидали все-таки получить транш МВФ, за счет которого можно было бы рассчитаться и с этими новыми, и со старыми кредиторами.
Однако денег ни весной, ни летом не дали. Так что в июле Украина столкнулась с новым кризисом платежей: по всей видимости, именно с этим был связан новый скачок курса доллара (до 28 с лишним гривен), а также пусть и кратковременная, но очень тревожная задержка с выплатами пенсий. Для расчета по долгам Украине пришлось привлекать новый международный заем у частных кредиторов — 725 млн под 9 процентов годовых. Это позволило решить проблему с погашением ОВГЗ и произвести ближайшие платежи. Но срок займа составил те же полгода — до 28 февраля 2019 года. С четкой перспективой — повторения пройденного…
В правительстве надеялись на успешные переговоры с миссией МВФ в сентябре, однако эти переговоры завершились странно: миссия покинула Киев, ничего не заявив о принятых решениях. Ситуацию «я не сказала да, милорд, и не сказала нет» в Кабмине решили трактовать все-таки в свою пользу — разместили на рынке новые облигации, уже на 2 млрд долларов (из них 750 млн — со сроком погашения в 5 лет и процентной ставкой в 9,25 процента годовых, а 1,25 млрд — под 9,75 процента на 10 лет). Первые, похоже, пойдут на погашение августовского заимствования, вторые — на прочие платежи по долгам (в IV квартале 2018 года Украина должна выплатить зарубежным кредиторам около 5 млрд долларов).
Иными словами, в ожидании транша от МВФ украинское правительство вынуждено принимать все более и более отчаянные меры для того, чтобы не допустить финансового коллапса. При этом делать это бесконечно невозможно: существуют некие границы доверия даже у самых рисковых финансовых инвесторов. А потому какими бы плачевными ни были внутриэкономические последствия резкого повышения цен на газ, деваться некуда: если этого требует МВФ, то тарифы должны быть повышены. И точка.
Другой вопрос — насколько разумно наносить очередной удар по национальной экономике ради того, чтобы повесить себе на шею еще одну гирю и увязнуть еще глубже в международной финансовой кабале? Однако в сложившейся ситуации «тушить пожар бензином» — пожалуй, единственное, на что способно украинское правительство.