 |
ФОТО: АЛЕКСЕЙ КУДЕНКО  |
"У нас ребенок с рождения находится под заботой государства"
Вот уже несколько лет Коковы живут на правительственной даче. Говорят, она была построена для Сталина, но он здесь почему-то никогда не отдыхал. Ее главная достопримечательность — ухоженный хвойный парк и фруктовый сад на территории примерно в четыре гектара. Сам дом, двухэтажный коттедж, довольно скромных размеров.
Валерий Коков, дымя сигарой, встречает меня вместе с супругой. Она приветливо улыбается и протягивает мне руку:
— Виолетта Таубиевна.
На газонах вокруг дома — качели, надувной детский бассейн, разбросаны игрушки. Сегодня к президенту приехали дети и внуки. Девочка двух лет в костюмчике с божьими коровками застенчиво жмется к бабушке.
— Это дочка моего сына Казбека — Виолетта,— смеется Коков.— В честь бабушки назвали. А вот это мои москвичи.
Президент обнимает молодую симпатичную женщину с мальчиком на руках.
— Моя дочь Лариса. Работает в ЦКБ. А это ее сын Эльдарка. А вот эта барышня — старшая дочка Ларисы Фарида. К сожалению, с ней я нечасто вижусь. Только во время школьных каникул. Ничего не поделаешь, учеба. И Эльдарка, наверное, тоже пойдет в школу в Москве. А ведь у нас в республике они бы получили образование не хуже. Вы программу "Умники и умницы" смотрите?
— Иногда.
— В ней часто принимают участие ребята из Кабардино-Балкарии. Причем довольно успешно. В прошлом году по этому конкурсу в МГИМО прошел выпускник нашей сельской школы.
— Наверное, это единичный случай.
— Отнюдь. Наши дети все чаще становятся лауреатами не только всероссийских конкурсов, но и международных — и по точным наукам, и по гуманитарным.
— С чем же это связано?
— У нас ребенок с рождения до получения высшего образования находится под заботой государства. В Кабардино-Балкарии женщина в связи с рождением ребенка получает три года оплачиваемого отпуска. У нас нет ясельных групп в дошкольных учреждениях. В детские сады дети приходят только с полных трех лет. Мы разрешили уже в садах давать им программу первого класса, а в некоторых случаях — всего начального образования. Таким образом, школа и детский сад в республике интегрированы. Это дает нам возможность без всяких ломок идти к объему знаний двенадцатилетней школы. Все выпускники школ поступают в специальные учебные заведения. Это стало возможным в связи с интеграцией высших и средних учебных заведений. Статус колледжа получили все республиканские техникумы, которые вошли в состав Кабардино-Балкарского государственного университета или других высших учебных заведений. Поступив в колледж, человек может не только получить специальность, но и продолжить при желании учебу в университете, академии, институте по избранной специальности. Так мы получили непрерывное профессиональное образование. Ситуацию несколько омрачает то, что в республике открываются различные филиалы центральных вузов.
— А что же в этом плохого?
— В той форме, в какой они существуют у нас, они не дают нужного объема знаний. Преподаватели бывают наездами, а принимаемые за плату экзамены превращаются в формальность.
— Неужели в республиканских вузах совсем не берут взяток?
— При созданной системе для этого нет "необходимой" базы,— смеется президент.— Например, в Кабардино-Балкарском государственном университете вступительные экзамены записываются на аудио- и видеопленку. А экзамен непосредственно транслируется в зал, где сидят родители.
— Я слышала, что в Кабардино-Балкарии на каждого ребенка открывается именной счет. Это правда?
— Да, действительно. У нас в республике законом "Об охране семьи, материнства, отцовства и детства" предусмотрено положение об открытии именного вклада на каждого новорожденного. Этим занимается внебюджетный общественный фонд — Детский фонд Кабардино-Балкарии. В 18 лет молодой человек, на чье имя был сделан вклад, может снять деньги. Их должно хватить молодой семье, чтобы, например, купить небольшую квартиру в Нальчике.
 |
ФОТО: АЛЕКСЕЙ КУДЕНКО |
— Интересные реформы мы осуществили в здравоохранении. В Кабардино-Балкарии даже в самом маленьком высокогорном селе способны оказать весь комплекс поликлинических услуг. Какую цель мы преследуем? Сместить акцент в системе здравоохранения от лечения больного на койке к профилактике заболевания. Необходимо по месту жительства выявлять и своевременно проводить профилактическую работу. Ну а если на койке лечить, то только в специализированных центрах, где работают специалисты высокого класса. Поэтому на уровне столицы республики у нас есть специализированные центры, на уровне сел — врачебные амбулатории и поликлиники, на уровне районов — многопрофильные, но оптимизированные по структуре центральные больницы. Три звена.
По-моему, в нашей стране преждевременно решили, что все можно переводить на рыночную основу. Я считаю, что это не в полной мере оправданно, а может, и пагубно. Особенно для культурной сферы. Нельзя сказать артисту драматического театра: живи на выручку от спектакля. У него никогда и не будет такой выручки, чтобы прожить. А если говорить о самобытных культурах малочисленных народов России, то там тем более культуру невозможно переводить на рыночные рельсы. Нужна мощная государственная поддержка. Вот почему мы в Кабардино-Балкарии, при всей нашей бедности, в ранге государственной политики осуществляем поддержку профессиональных работников культуры. Кроме того, мы интенсивно идем к завершению формирования современной материальной базы. В прошлом году по международным стандартам был сертифицирован Государственный концертный зал — фактически в нем функционируют три зала: там базируется один из самых крупных симфонических оркестров на Северном Кавказе, музыкальный театр оперы и балета, три национальных театра — Русский драматический, Кабардинский драматический, Балкарский драматический, а также Театр юного зрителя и Театр кукол. В скором времени у нас будет единственный в России Дворец театров, где будут находиться три театра. В чем прелесть: это опять стремление к объединению творческой интеллигенции, повышение творческой и даже экономической эффективности деятельности. Единая художественная мастерская, которая работает на всех. Один автобусный парк, одна большая сцена, которая загружена постоянно.
— В последние годы Кабардино-Балкария вышла на лидирующие позиции среди субъектов Российской Федерации по большинству экономических показателей. Поделитесь своим ноу-хау.
— Так сложилось, что с 2000 года наша экономика вышла на крутую траекторию роста. Объясняется это прежде всего тем, что за десять лет экономические показатели республики серьезно снизились, так же как и в целом по России. Однако сейчас мы запустили ряд новых производств, на которые затратили три-пять предыдущих лет. Сейчас мы интенсивно работаем, чтобы придать необходимую динамику малому бизнесу. За счет этого мы рассчитываем получить не менее 35 тысяч рабочих мест.
У нас экономическая реформа осуществлялась не революционным, а скорее эволюционным путем. Во власти государства Кабардино-Балкарии остались рычаги управления во всех сферах экономики. Упор делался на сохранение отраслевого принципа госуправления, который по крайней мере еще лет пять будет оправдан.
В агропромышленном комплексе с учетом национальной специфики и малоземелья мы не могли пойти на раздачу с молотка всего, что принадлежало государству и коллективным хозяйствам. Мы избрали тактику перехода на коллективно-долевые хозяйства в сфере АПК и сегодня располагаем возможностями рационально распоряжаться имуществом отрасли. Мы вынуждены будем сохранять общинную форму пользования землями сельхозназначения. Земля — это традиционно самое главное достояние нашего народа. Взять, к примеру, мое родное село Дугулубгей: в нем проживают более 20 тысяч человек, а пашни там не более 3 тысяч гектаров. Разделить землю на всех нельзя физически. Это породит, мягко говоря, серьезное противостояние. Однако все это не значит, что мы исключаем частную собственность. Мы будем закреплять в частную собственность весь приусадебный фонд, земли, на которых сооружены объекты недвижимости, а также передавать в собственность отдельные участки земли по согласованию с общиной села. Взять и поделить всю землю мы не можем. Это чревато конфликтами между людьми и нациями. Скажем, есть кабардинские земли, есть балкарские, есть казачьи. Фактически конфликта сейчас нет, но исторически он существует.
"У меня нет ни акций, ни заводов, ни счетов"
Президент предлагает войти в дом. Несколько светлых и уютных комнат отличаются простым убранством.
— Вы на самом деле такой аскет?
— Не совсем. Но по сей день я не обременен ни акциями, ни счетами в банках, ни заводами, ни особняками. Больше всего меня волнуют интересы людей. 24 часа в сутки я только о них и думаю. Мне, в общем-то, самому много и не надо. Так, иногда в домашней обстановке выпить бокал хорошего вина, выкурить хорошую сигару.
— Кстати, какие сигары предпочитаете?
— Сейчас дома курю доминиканские.
— Пропаганда спортивного образа жизни, развернутая в последнее время на государственном уровне, на вас не повлияла?
— Я не прогнозирую для себя очень долгую жизнь. Ограничивать себя в курении, других привычках — занятие не очень серьезное. Голова занята другими проблемами. Если состояние души, потребности и возможности совпадают, зачем искать дополнительные трудности? Я принципиально практически ни в чем и никогда себе не отказываю. В том числе это касается работы. Желание трудиться ночью, в субботу и воскресенье или в счет отпуска — разве стоит это ограничивать? Не ограничивать себя — для меня это много значит...
Валерий Коков приглашает меня пройти в утопающую в зелени беседку, где накрыт стол.
— Виолетта, иди к нам,— зовет он супругу.
Виолетта Таубиевна усаживается напротив мужа. Я ловлю себя на мысли, что это, пожалуй, первая супружеская чета с абсолютно европейским стилем общения, с которой мне довелось познакомиться на Северном Кавказе. Здесь обычно не принято демонстрировать на людях привязанность к супруге, а кавказские женщины редко делят общество с гостями мужа.
— Виолетта родилась в Японии,— с теплом глядя на жену, говорит Валерий Коков.
— Да, мой папа был комбатом. Войну прошел с 1941-го по 1942-й,— кивает Виолетта Таубиевна.— Я родилась в городе Мооко, там отец служил и после войны. Теперь этот город переименован в Холмск.
— В медном тазике перевезли ее на материк,— смеется Коков.— Это не шутка. Виолетту везли на пароме. А там условий никаких. Мать ребенка посадила в тазик и перевезла, а тут я ее и подхватил. Мы женаты с 1968 года.
— Мы начинали работать в пограничном селе,— вспоминает Виолетта Таубиевна.— Он после Москвы, я после Кубанского университета. Я была участковым врачом. Десяток сел обслуживала за полторы ставки. А он был директором совхоза.
— Да, тот период в моей жизни был переломным,— президент раскуривает новую сигару.— Сижу я, молодой кандидат экономических наук, начальником отдела в Министерстве сельского хозяйства с окладом 130 рублей. Вдруг вызывает меня после обеда министр и спрашивает: поедешь директором? Отвечаю: поеду. Куда — даже не спросил. А мне называют это пограничное село, смешанное кабардинское и осетинское, Лескен. На следующий день на бюро райкома я был утвержден директором совхоза.
Темнеет. На фоне сумерек окно на втором этаже дома отчетливо светится тремя цветами: зеленым, белым и синим.
— Это мы под флаг Кабардино-Балкарии сделали подсветку,— поймав мой взгляд, объясняет Коков.— Зеленый цвет внизу — это наши бескрайние луга и поля, белый в середине — снежные вершины гор, а синий вверху — ясное небо над нами.
— Вы так красиво говорите...
— Если так, то это от отца. Отец был преуспевающим человеком. Участник Финской и Великой Отечественной войн, впоследствии управляющий госбанком, секретарь райкомов, руководитель колхозов. Отец умер от сердечного приступа в 63 года.
— А ваша мама жива?
— Да. Ей уже 82 года. Она, к сожалению, не встает: ноги парализованы. Во время визита в нашу республику мою мать навестил президент России Владимир Путин. Изменил программу, заехал в село Дугулубгей, где она живет, и почтил. Для нас это величайшее человеческое действо. Может быть, поэтому она, вдохновленная, живет по сей день.
Так вот, мой отец сильно увлекался классической литературой, мог читать немало стихов наизусть, особенно Пушкина. Мне же, выпускнику сельской школы, русский язык давался трудно. В техникуме по всем предметам к выпуску у меня сложились пятерки, а по русскому — тройка. Директор даже проявил инициативу, чтобы мне дали возможность переписать изложение хотя бы на четверку, чтобы не лишать красного диплома. Но, несмотря на это, я всегда любил слово: в равной мере и родное кабардинское, и русское. Обожаю русскую классическую литературу. Уже в зрелом возрасте я перечитывал "Анну Каренину", "Воскресение", "Войну и мир" и другие вещи и обнаружил, что воспринимаю это по-другому. Человек наделен разумом и языком, и, воистину, слово — благодать, но столь же может быть вредно. Вот почему, перефразируя старинную кабардинскую пословицу, следует, только подумав, высказываться.
 |
ФОТО: АЛЕКСЕЙ КУДЕНКО |
— Трижды одержать победу на президентских выборах вам тоже ораторский дар помог или у вас совсем нет соперников?
— Когда я избирался первый раз, у меня было три соперника: сильные, доморощенные, кстати, неплохие ораторы, но все равно получился заметный отрыв. Когда второй раз — соперников не стало. Наша конституция разрешала безальтернативные выборы, никто не стал выдвигаться. В третий раз претендентов было вдвое больше, чем на первых выборах. Ораторские способности, если они есть, вряд ли определили выбор решающего большинства. Очевидно, он обусловлен верой народа. Победа на выборах никогда не была для меня самоцелью. Но народ оказал мне высокое доверие, и это, не скрою, переполняет мою душу.
— Каким образом вам удалось стать на Кавказе общепризнанным авторитетом? На инаугурации главы Дагестана в Махачкале многонациональный зал приветствовал вас стоя.
— Если говорить об авторитете как о явлении, это не данное сверху. Авторитет нарабатывается. На мой взгляд, прежде всего он обусловлен уровнем профессионализма и ответственности. Это касается как рабочего, так и политического лидера. А вообще, у нас на Кавказе все лидеры авторитетные, я могу лишь пристроиться к их ряду. Кавказские народы честолюбивы. Я иногда шучу, что мы все сами с усами. Тот, кто изобрел выражение "]лицо кавказской национальности", просто невежда в этих делах. У каждой нации на Кавказе свое лицо, свое национальное самосознание, своя культура, свой быт, да и свой авторитет. Просто я знаю это изнутри и сохраняю чувство глубокого уважения ко всем чертам национальной самобытности. Непонимание значимости национальной специфики ведет к тяжелым последствиям для единства и крепости власти в стране.
— А вы считаете, что на сегодняшний день национальные особенности учитываются в достаточной степени?
— К сожалению, нет. Это ахиллесова пята государственного управления в многонациональной стране. В нашей республике, например, существует объективная необходимость иметь пять театров, три газеты и выпускать учебники минимум на трех языках. Эти и прочие различия с другими субъектами не учитывать невозможно. Нации не могут быть унифицированы, у них наряду с общими есть свои особенные, различные интересы. И в этом сложность российской власти. Наряду с усилением вертикали она должна суметь учесть особенности каждого субъекта и национальности.
— Руководителей некоторых федеральных субъектов раздражает жесткая вертикаль власти, выстраиваемая между центром и регионами. Вы какого мнения на этот счет придерживаетесь?
— Для меня интересы моего народа и интересы российского государства — абсолютно равновеликие понятия. Убежден, что нет иного пути развития моего народа, кроме как через укрепление государства российского. Есть могучий российский народ — есть Кабардино-Балкария. Решающее большинство моего населения в полной мере осознает, что правы были предки, связавшие свою судьбу именно с северным соседом, тогда еще не вполне сформировавшимся Московским государством. Другое убеждение состоит в том, что в таком уникальном государстве, как Россия, которое является столь масштабным по занимаемому пространству и столь многоцветным, несравнимым ни с одним государством мира по национальному составу, без власти, доходящей из центра до последнего хутора, порядка быть не может.
Порядок необходим везде, как внутри республики или государства, так и в международном масштабе. Мне довелось в составе российской делегации во главе с Владимиром Путиным принять участие в работе исторического саммита тысячелетия в Нью-Йорке. ООН сумела собрать под свои своды практически все без исключения страны. Это вселило надежду на цивилизованное развитие человечества в третьем тысячелетии. Сейчас многие рассуждают о том, что ООН утратила свое влияние на мировой арене. Я так не думаю. Убежден, что эта авторитетнейшая организация далеко не исчерпала свой потенциал, который будет востребован мировым сообществом еще долгие годы. В этом вопросе я полностью поддерживаю позицию президента Владимира Путина. Вместе с тем последние события, связанные с военной агрессией США в Ираке, показывают, что назрела необходимость совершенствования деятельности ООН, пересмотра ее статуса и роли в разрешении мировых проблем.