Русфонд.Регистр
На IV Московской международной конференции по трансфузиологии главный внештатный трансфузиолог Минздрава РФ Татьяна Гапонова подвела итоги развития донорства костного мозга в России за последние годы. Регистры доноров растут, несмотря на отсутствие законодательной базы, но количество трансплантаций в несколько раз отстает от потребностей.
— В Германии, которую обычно приводят в пример, в прошлом году было произведено 3050 аллогенных трансплантаций костного мозга (ТКМ). А там население — 82 млн человек. Получается примерно 370 трансплантаций на 10 млн человек. В России — на порядок меньше, примерно 34 на 10 млн — так описала ситуацию с донорством в стране Татьяна Гапонова.
Но в Германии оперируют не только немцев: репутация страны в этой сфере так высока, что пациенты приезжают отовсюду. Поэтому более точную оценку Гапонова дала на основе российских данных. В прошлом году у нас зарегистрировано 28,7 тыс. человек с заболеваниями лимфоидной и кроветворной ткани. Примерно четверти нужна ТКМ — это 7 тыс. операций в год (Татьяна Голикова не так давно, ссылаясь на данные Минздрава РФ, приводила другую цифру: 5100 ТКМ.. Из них, по оценке Гапоновой, 3 тыс. должны составить аутологичные ТКМ, когда пациенту пересаживают его собственный костный мозг, 4 тыс. — аллогенные ТКМ, то есть пересадка донорских клеток. В 2017 году в России проведено всего около 1500 ТКМ.
Не хватает мощностей: в Германии, заметила Гапонова, ТКМ занимается 110 центров. В России — 18, из них в существенных объемах — всего три. Недостаточно и доноров. В 2013–2017 годах от российских доноров получены трансплантаты лишь для 244 ТКМ. Использование иностранных доноров сильно увеличивает цену. Поиск и активация российского донора стоит в среднем 500 тыс. руб. Европейского — втрое дороже, американского — впятеро. Если бы для этих 244 ТКМ использовали иностранный костный мозг, расходы выросли бы примерно на 300 млн руб., подсчитала Гапонова.
Дело не только в деньгах: для многих пациентов поиск донора в национальном регистре — единственный шанс. В России есть редкие фенотипы, найти которые где-то еще почти невозможно. А дальше Гапонова сказала удивительную вещь: даже если местный и иностранный доноры абсолютно одинаковы по всем исследованным параметрам, местный даст пациенту больше шансов выжить. Почему? Тут надо кое-что объяснить. Чтобы один человек мог пожертвовать другому часть своего костного мозга, их ткани должны быть совместимы. Грубо говоря, их гены, отвечающие за иммунитет, должны быть как можно более схожими. Но проверяются не все такие гены, а лишь основные. А остающиеся за кадром тоже играют свою роль.
Гапонова привела данные исследования, недавно проведенного в Германии. Ученые сравнили две группы пациентов — получивших клетки от соотечественника и от донора-иностранца. Через пять лет в живых осталось 44% представителей первой группы и 37% — второй. «При прочих равных донорский материал от соотечественника повышает шансы выжить»,— подводят итог исследователи.
Статья подготовлена с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.