 |
Авторы-составители: Александр Стукалин, Михаил Лукин
Авторы будут благодарны за любые уточнения, которые можно направлять электронной почтой по адресу lukin@kommersant.ru. Секретоносителей просим не обращаться.
За минувший год структура российской армии не претерпела столь радикальных изменений, как в 2001-2002 годах, когда ликвидировались целые виды вооруженных сил и создавались самостоятельные рода войск. Но громких скандалов хватало, а главное — армия начала переход к полному комплектованию на контрактной основе. В перспективе это может сказаться на облике армии гораздо серьезнее, чем механические сокращения ее состава и бесчисленные оргштатные преобразования.
Самый громкий скандал разгорелся в сухопутных войсках. В конце прошлого года министр обороны Сергей Иванов предложил одному из самых известных российских генералов, командующему Северо-Кавказским военным округом Геннадию Трошеву, сменить место службы и занять пост командующего Сибирским военным округом. А генерал Трошев не просто отказался от предложения, но и сделал это публично: он заявил журналистам, что не хочет и не может бросать своих боевых товарищей. За публичное обсуждение приказов руководства Трошев был снят с должности командующего СКВО и переведен в распоряжение министра обороны. В начале этого года он стал советником президента по вопросам казачества. На посту командующего СКВО его сменил Владимир Болдырев, ранее командовавший войсками Сибирского округа.
Серьезные кадровые проблемы возникли и в военно-морском флоте. В июле прошлого года главком ВМФ Владимир Куроедов отстранил от должности командующего Черноморским флотом адмирала Владимира Комоедова. Главком мотивировал это тем, что еще в 2001 году Комоедов был признан военно-врачебной комиссией ограниченно годным к военной службе: на суше свои обязанности он может выполнять в полном объеме, а выходы в море ограничиваются сроками до трех месяцев. Заключение медкомиссии, которую Комоедов прошел в июле 2002 года, было еще более категоричным: "Признать ограниченно годным к военной службе и не годным к службе в плавсоставе". Но адмирал счел распоряжение главкома незаконным и оспорил его в суде. Впрочем, до судебного разбирательства дело так и не дошло: по представлению министра обороны президент в октябре отстранил Комоедова от должности и назначил командующим ЧФ вице-адмирала Владимира Масорина, возглавлявшего до этого Каспийскую флотилию.
В военно-воздушных силах кадровых скандалов не было: влиятельный замглавкома по вооружению генерал-лейтенант Юрий Клишин был уволен по возрасту и мирно уступил свое место генерал-майору Дмитрию Морозову. Зато летчики проявили активность на оргштатном направлении. В сентябре 2002 года на базе Московского округа ВВС и ПВО было создано Командование стратегического назначения. Сразу после этого командование ВВС поставило вопрос о подчинении этому виду вооруженных сил войск ракетно-космической обороны (в их состав входят станции предупреждения о ракетном нападении и система противоракетной обороны Москвы А-135). Войска РКО исторически входили в состав войск противовоздушной обороны. Но в 1997 году, при слиянии ВВС и ПВО, войска РКО вместе с дотоле самостоятельными военно-космическими силами были переданы в ракетные войска стратегического назначения — на этом настоял тогдашний министр обороны ракетчик Игорь Сергеев. После отставки Сергеева весной 2001 года было принято решение о выделении из РВСН и воссоздании самостоятельных космических войск. Именно в их состав перешли войска РКО. Однако попытка летчиков восстановить "историческую справедливость" провалилась — ракетно-космическая оборона пока остается в ведении космических войск, развитию которых в последнее время уделяется особое внимание. Зато летчики получили в свой состав всю вертолетную авиацию сухопутных войск, а в начале мая начальник Генштаба Анатолий Квашнин заявил о необходимости передачи в ВВС авиационных частей из состава всех других видов вооруженных сил и родов войск.
Впрочем, судьба российской армии сейчас решается не в главкоматах и не в штабах военных округов и флотов, а в относительно небольшой по меркам российской армии 76-й Псковской дивизии воздушно-десантных войск. К 1 сентября она должна быть полностью укомплектована на контрактной основе (эксперимент по переходу на контракт начался 1 сентября 2002 года). Этот опыт положен в основу правительственной программы перевода на контрактную основу всех частей постоянной готовности — это 130 тыс. должностей в вооруженных силах и еще 40 тыс. в других силовых структурах. Псковский опыт показал, что малой кровью перевести на контракт даже десятую часть армии не удастся: набрать добровольцев хотя бы на один из двух полков Псковской дивизии удалось лишь после того, как минимальная зарплата рядового была доведена до 5,3 тыс. руб. (изначально послужить предлагали за 2,8 тыс.).
Разработанная Минобороны программа предполагает, что на набор 170 тыс. контрактников в 2004-2007 годах будет выделено 138 млрд руб. Но, основываясь на псковском опыте, военные предложили довести минимальную зарплату контрактника до 7 тыс. и ввести специальные надбавки для контрактников, проходящих службу в "горячих точках" (Минобороны предлагает платить контрактникам в Чечне не менее 15 тыс.). На все это потребуется еще 16,2 млрд. Правительство эти запросы удовлетворять отказалось и потребовало от военных доработать программу, уменьшив расходы. Военные же пока стоят на своем и говорят, что будут уменьшать не расходы, а число планируемых к набору контрактников — исходя из той суммы, которую согласится выделить правительство.
От того, как скоро правительству удастся сторговаться с военными, в конечном итоге зависит судьба призыва. Известно, что как таковой он сохранится, но сейчас идет бурная дискуссия о его сроках. Инициаторы реформы из СПС считают, что призыв не должен превышать шести месяцев — в противном случае не удастся решить проблему дедовщины. Премьер Михаил Касьянов заявил, что оптимальный срок — один год. Военные же соглашаются сократить срок службы только на полгода (то есть до полутора лет) и только после 2010 года. По их мнению, в противном случае страна лишится подготовленного резерва, что поставит под угрозу обороноспособность России.