«Двигатели — одна из немногих ниточек, которые связывают нас с США»

Химкинское предприятие «Энергомаш» уже 20 лет поставляет в США ракетные двигатели для носителей типа Atlas — и помешать этому не смогли ни санкции, ни сложная геополитическая обстановка. Глава НПО Игорь Арбузов рассказал корреспондентам “Ъ” Александре Джорджевич и Ивану Сафронову о том, по какому пути идет российское ракетное двигателестроение и какие перспективы видны у сотрудничества не только с США, но и c Бразилией, Китаем и Индией.

— Как идет процесс создания двигателестроительного холдинга под управлением «Энергомаша»?

— У нас определен перечень предприятий, которые либо уже входят, либо будут входить в интегрированную структуру. Это сам АО «НПО "Энергомаш"», ПАО «Протон-ПМ», Воронежский механический завод (АО ВМЗ.— “Ъ”), Конструкторское бюро химавтоматики (АО КБХА.— “Ъ”), АО «НИИ Машиностроения», Конструкторское бюро химического машиностроения имени A. M. Исаева и опытно-конструкторское бюро «Факел».

— Как в целом вы оцениваете состояние этих активов?

— Оно очень разное. Есть существенная дистанция в доходах и в результатах финансовой деятельности между, скажем, нами и НИИМашем.

Есть проблема загрузки мощностей: у того же «Протон-ПМ» из-за прекращения производства ракет «Протон» загрузка составляет около 40%, а в «Энергомаше» обратная ситуация, связанная с переизбытком заказов.

Мы выстраиваем внутреннюю кооперацию между всеми предприятиями таким образом, чтобы загрузка была равномерно распределена по всем участникам интегрированной структуры.

— «Энергомаш» оказывает финансовую поддержку другим предприятиям. Этих средств хватает, или надеетесь на поддержку государства?

— Есть разные формы поддержки, в том числе идет кредитование под гарантии правительства по перспективным проектам. Кроме этого, НПО «Энергомаш» за счет своих ресурсов поддерживает часть предприятий в форме займов под бизнес-проекты. В совокупности с федеральными ресурсами и с предполагаемым объемом инвестиций по федеральным программам, которые сейчас должны появиться, включая средства, которые зарабатывают наиболее рентабельные предприятия, нам должно хватить на реализацию ключевых проектов.

— В Госдуме весной сообщили о подготовке законопроекта, ограничивающего круг возможных покупателей ваших жидкостных ракетных двигателей РД-180 и РД-181 таким образом, что туда не попадали США. Как вы отреагировали?

Как «Энергомаш» и United Launch Alliance договорились о дополнительной партии РД-180

— Я считаю, что наши двигатели являются одной из немногих ниточек, которые связывают нас с США в высокотехнологичных отраслях. Они дают нам возможность контактировать, общаться, взаимодействовать. У нашего сотрудничества много положительных моментов, и оно выгодно обеим странам. России поставки двигателей дают возможность инвестировать средства в перевооружение предприятий, развитие технологий. НПО «Энергомаш» был и есть традиционно сильным в технических вопросах, и я полагаю, что американские специалисты смогли ознакомиться с нашими практиками. Это не только хороший и нужный опыт, но и блестящий пример того, как Россия и США могут успешно сотрудничать.

— Сейчас поставки РД-180 и РД-181 американцам идут в срок?

— Все обязательства выполняются в сроки, согласованные с нашими партнерами, что их очень сильно удивляет (смеется).

За все время работы мы отправили в США 113 двигателей. Все пуски — а их было 85 — успешные. На самом деле это рекорд, достойный Книги рекордов Гиннесса. Ни у одного другого двигателя пока нет такой успешной летной статистики!

— Насколько перспективным видите сотрудничество с Китаем? Вы в Чжухае с Китайской космической корпорацией науки и техники заявили о совместном плане заняться разработкой перспективных ракетных двигателей на водороде и метане. Расскажите подробнее об этом.

— У нас действительно есть совместная комиссия, которая на регулярной основе рассматривает вопросы сотрудничества в области космоса на фоне межправительственных соглашений. Если погрузиться в эти документы, 80% их содержания касаются сотрудничества в двигателестроении. Недавно состоялось 19-е заседание этой комиссии, где мы присутствовали с Дмитрием Олеговичем (Рогозиным.— “Ъ”). Проблема китайцев в том, что они бы хотели сотрудничать сразу по всем направлениям, но при этом не давали никакой конкретики. Начиная от «микрушечных» двигателей и заканчивая 480-тонным двигателем, который они создают самостоятельно. И в этот раз в Чжухае мы поставили перед ними вопрос о том, что от общего надо переходить к частному и определиться, что их интересует в большей степени. В результате вырисовались несколько направлений: во-первых, проведение инспекции по тем конструкторским и инженерным решениям, которые они реализуют в своем 480-тонном двигателе. Во-вторых, совместное создание метанового двигателя. В-третьих, обозначилась заинтересованность в сотрудничестве по созданию водородного двигателя для верхних ступеней. Поймите, у нас не идет речь о том, чтобы просто продавать Пекину двигатели. Нам важно наладить сотрудничество, которое было бы интересно и выгодно обеим странам, и вот в области метанового двигателя я как раз наш интерес вижу.

Как государства и частные компании осваивают космос

— А они в этот проект готовы деньги инвестировать?

— Насколько я понял с их слов, то готовы. В декабре будут конкретизированы эти предложения по каждому из направлений деятельности, и в январе мы уже четко сформулируем возможность реализации данных намерений.

— А насколько «Энергомаш» готов продавать технологии?

— Нисколько не готов. Зачем это нам?

— Трансферт технологий считается очень модным вариантом сотрудничества.

— Может быть, в других областях, но точно не в ракетном двигателестроении.

— Как у вас с Бразилией обстоят дела?

— Это очень специфический и сложный рынок. Во-первых, это Латинская Америка, своеобразный темперамент плюс внутренние проблемы их правительства. У них есть сложности с использованием космодрома Алькантара. Он для них стал таким «чемоданом без ручки»: и бросить жалко, и нести тяжело. Попытки реализовать проект с Украиной по ракетам «Циклон» провалились. Ищется решение, которое бы было в максимальной степени приемлемо для пуска с космодрома Алькантара. Тут тоже речь идет не о продаже одних только двигателей — Бразилии интересен готовый проект «под ключ». Поэтому мы под этот проект подтянули наших смежников и дали им целый набор предложений, который сегодня они рассматривают. Причем это все было сделано при предыдущем бразильском правительстве, которое, на мой взгляд, в большей степени было ориентировано на сотрудничество с Россией. Все те переговорщики, которые были до этого, ушли в отставку. И теперь возникло много вопросов.

— Например?

— Как будет настроено нынешнее руководство Бразилии к нам? Как оно будет относиться к сотрудничеству в этой области? Нужно ли им это?

— А для России это интересное сотрудничество?

— Для нас это в любом случае интересно. Новый рынок, новые возможности. Если речь пойдет о наших двигателях, то это будет либо лицензионное производство, либо совместное предприятие.

— Индия довольно сильно продвинулась в ракетостроении. Им ваши услуги нужны или же сами справляются?

— Мы встречаемся в январе с представителями Индийской организации космических исследований (ISRO). У них вызвали очень большой интерес наши предложения, которые были сформулированы в ходе сентябрьского визита Дмитрия Рогозина в Дели. Откликнулись быстро, потому что есть что обсудить.

— И что же?

— Знаете, там достаточно чувствительные темы, мне бы просто не хотелось делать фальстарт. Но если что-то будет — то вам расскажу первым (смеется).

— А как из-за санкций партнеры себя ведут?

— У меня сложилось ощущение, что период похолодания, который очень чувствовался прошлой зимой и весной, сменился потеплением. Во всяком случае, такое впечатление оставила недавняя поездка в США.

Думаю, что положительно сказались в том числе контакты новой администрации «Роскосмоса» с руководством NASA. Там ждут визита Дмитрия Олеговича уже в феврале 2019 года.

— Как идут переговоры с S7 Space по покупке двигателей РД-171М для проекта «Морской старт»?

— Собираются покупать, но контракт пока еще не подписан. Я так понимаю, потому что пока нет отчетливого понимания по тому, сколько и куда поставлять.

— А его модернизация не потребуется?

S7 Space переманила главного конструктора ракет у РКК «Энергия»

— Этот вопрос обсуждается, но на перспективу. Тот контракт, который везде анонсируется, на 12 ракет, скорее всего, будет комплектоваться двигателями старой конструкции. Что касается модернизированной версии двигателя, а именно РД-171МВ, то это первый двигатель, подлинником конструкторской документации которого будут не бумажные чертежи, а электронные 3D-модели. Все сроки по созданию РД-171МВ выполняются в полном объеме. В конце 2017 года мы разработали эскизный проект двигателя и передали его в ракетно-космический центр «Прогресс». Сейчас идет выпуск конструкторской документации, ведется подготовка производства и стендовой базы. Также в этом году создан конструкторский макет двигателя с учетом тех требований, которые адаптированы к новой ракете. До конца года будет поставлен динамический макет в РКЦ «Прогресс». Огневые испытания первого доводочного двигателя РД-171МВ запланированы на 2019 год. Первый товарный двигатель мы должны поставить заказчику в 2021 году для первого беспилотного запуска «Союза-5», который должен состояться в 2022 году. Для пилотируемого запуска ракеты, который запланирован на 2024 год, мы планируем поставить двигатель РД-171МВ в 2023 году. И у меня нет никаких сомнений в том, что мы выполним свои обязательства.

— Как сейчас ситуация на ВМЗ?

— За этот год нам удалось преодолеть проблему, которая называется «невыполнение контрактных обязательств». Если в прошлом году ВМЗ удалось выполнить лишь 50–60% от общего объема производства, то в этом году программа выполнена на 90%. Во-вторых, мы серьезно нарастили объемы по гражданской продукции, увеличив их за этот год практически в два раза. Сегодня соотношение объемов военной и гражданской продукции — 70/30, в следующем году мы выходим на объем с учетом перспективных контрактов 60/40, в 2020 году стоит задача выйти на 50/50. И самое главное, что усилиями наших специалистов удалось переломить негативную тенденцию тотального снижения уровня качества. Был проведен большой объем разъяснительной работы с коллективом, и я думаю, что даром это не прошло. Начали решать эту проблему и техническими средствами, то есть максимально уходить от зависимости от человеческого фактора. Все работы по двигателям, которые находились в переборке, завершены, и надеюсь, что к этой проблеме мы больше не вернемся. Сегодня также стоит задача найти оптимальное решение по загрузке производства. И одним из таких решений может стать создание единой научно-производственной площадки на базе активов АО КБХА и Воронежского механического завода — акционерного общества «Воронежский центр ракетного двигателестроения» (АО ВЦРД).

— В 2021–2022 годах планируется завершить сборку последних ракет-носителей типа «Протон-М». Какое количество двигателей «Роскосмосу» предстоит изготовить в этот период?

Почему на Воронежском механическом заводе произошли кадровые перестановки

— Что касается двигателей для ракет-носителей «Протон-М», то по заключенным договорам «Протон-ПМ» осталось изготовить четыре комплекта РД-276. Их производство завершится в 2019 году. Дальнейшее изготовление двигателей для «Протонов» зависит от получения коммерческих заказов на запуски легкой модификации этого носителя.

Если говорить об РД-191, то еще в 2008 году было принято решение о переходе предприятия «Протон-ПМ» на производство узлов и агрегатов двигателя РД-191 для перспективных ракет-носителей «Ангара». Уже тогда стало понятно, что ракета «Протон» и ее модификации не вечны и требуют замены на новый носитель с двигателями на экологически чистых компонентах топлива. В соответствии с утвержденным графиком в следующем году ПАО «Протон-ПМ» планирует завершить освоение закрепленной за предприятием номенклатуры деталей и сборочных единиц РД-191 и с 2020 года приступить к серийному производству основных агрегатов этого двигателя.

— Дмитрий Рогозин еще в должности вице-премьера поручал после проблем, вскрывшихся на Воронежском механическом заводе, наладить совместную работу со студентами профильных вузов. У вас эта тема прорабатывается?

— Она не только прорабатывается, она реализуется. У нас есть отдельные соглашения со всеми ведущими техническими вузами — это МАИ, МГТУ имени Н. Э. Баумана, МГТУ «Станкин». Студенты этих вузов приходят к нам на практику, кто-то начинает здесь работать. Хотя, конечно, мы понимаем, что не все из них останутся. Для этого, естественно, на предприятии должны быть соответствующие условия, общая культура работы, зарплата, социальные возможности, качество рабочих мест.

— Какая сегодня средняя зарплата на предприятии?

— Зарплата сегодня — 67 тыс. руб. в среднем. Это несколько выше, чем в отрасли, но вы сами понимаете, что понятие «средняя зарплата» — это как «средняя температура по больнице». Есть сотрудники, в том числе рабочие на станках с программным управлением и в обрабатывающих центрах, которые получают и 100 тыс. руб., и выше, а есть менеджеры, которые получают 40 тыс.

— А с кадрами как дела? Не думаю, что открою секрет, сказав, что в отрасли есть дефицит молодых специалистов.

— Молодежь приходит, но нельзя сказать, что это массовое явление. Хотя этого и не требуется, на самом деле. Сегодня идет плавный переход от поколения, скажем, 1960–1970-х к тем, кто рожден в конце 1980–1990-х и обладает необходимыми навыками в рамках новых технологий. Конечно, у них иное понимание жизни, другие ценности и понятие зарплаты, но нам все-таки в определенной мере удалось стабилизировать этот кадровый поток. Для нас важно не заполнить какую-то вакансию, а формировать устойчивое настроение среди наиболее талантливых молодых людей, которых мы ищем разными способами. В частности, в рамках решения этой задачи у нас подписано соглашение с образовательным центром «Сириус». Мы уже начали отбор талантливых школьников, проявивших выдающиеся способности в естественно-научных и технических дисциплинах, и будем оказывать поддержку в их подготовке к поступлению в целевые вузы, с которыми сотрудничает предприятие, а в дальнейшем и содействовать их трудоустройству в НПО «Энергомаш». Формировать интерес к профессии нужно с раннего возраста. Для нас важен именно осознанный приход на предприятие, а не «загон молодых людей палками» на производство.

— Вы уже более трех лет руководите «Энергомашем». Что было, когда пришли на предприятие, и что удалось исправить?

— Главные задачи, которые ставятся перед руководством любого предприятия,— это повышение эффективности производства и качества выпускаемой продукции, выполнение государственного заказа, повышение конкурентоспособности на мировом рынке. Я считаю, что за три прошедших года в этом плане нам удалось добиться успехов. Большие средства вкладываются в развитие и модернизацию производства, в частности, в НПО «Энергомаш» внедрена система управления жизненным циклом продукта, применяется производственная система госкорпорации «Роскосмос». Много внимания уделяется повышению качества выпускаемой продукции: на предприятии постоянно проводятся аудиты, совершенствуется существующая система менеджмента качества. Мы не только серьезно повысили уровень технологических процессов, но и, самое главное, поменяли отношение работников к своему труду, к тому, что они делают.

Большой объем работ связан с внедрением цифровых методов проектирования (PLM), которые помогут ускорить процессы создания ракетного двигателя. Без тени сомнения могу сказать, что ключевым в нашей работе является деятельность конструкторского бюро. Это мозг предприятия. Поэтому, чтобы соответствовать мировым стандартам, удерживать лидерство, мы должны именно в КБ внедрять самые современные инструменты. Ключевая сложность, характерная, кстати, для многих промышленных предприятий в этом направлении,— возрастные разрывы между теми, кто обладает знаниями в физических процессах, и теми, кто имеет навыки цифрового проектирования. Наша задача объединить эти знания и превратить их в наше преимущество перед другими игроками на рынке. И для себя я вижу это направление как приоритетное.

Еще один важный результат — это финансовое состояние предприятия. Кредитный портфель компании, которую я принимал, насчитывал 8 млрд руб., а убыток составлял 1,5 млрд руб. Сегодня же мы лидеры в отрасли с наиболее высоким уровнем доходности. Кредитный портфель — ноль, заработная плата конкурентоспособна, и наш основной акционер получает достаточно высокий уровень дивидендов от результатов нашей деятельности.

Наконец, одной из наиболее трудоемких задач было создание интегрированной структуры, которая должна объединить ведущие предприятия ракетного двигателестроения.

Интервью взяли Александра Джорджевич и Иван Сафронов