В экономической части президентского послания три центральные темы: удвоение ВВП к 2010 году, борьба с бедностью и административная реформа. Любопытно, что две первые задачи практически в той же формулировке ставятся и решаются в Китае. Зато административная реформа никаких аналогий с Китаем не имеет.
Два ВВП и одна бедность
Самая масштабная задача, поставленная Владимиром Путиным,— это удвоение ВВП. Вообще-то она уже решена: у нас есть В. В. Путин и какой-никакой Валовый Внутренний Продукт.Если же говорить серьезно, то задача непроста не только с точки зрения собственно реализации, но и с чисто арифметической стороны: прежде всего надо ответить, с какого по какой год ВВП должен удвоиться. Сначала президент сказал, что это задача на десять лет, но в конце своего выступления уточнил: "Считаю, что общество в состоянии добиться этих результатов в период до 2010 года". Значит, счетчик уже включен, а ВВП предстоит удваиваться в 2001-2010 годах. Теперь дело за малым: ответ, на сколько же ВВП должен расти в 2003-2010 годы, прост. Перечисляя достигнутые в годы его правления успехи, Владимир Путин в послании упомянул, что за три года ВВП вырос на 20%, причем за 2000 год, не идущий в зачет,— на 10%. Итого: за 2003-2010 годы ВВП должен вырасти на 90%, что в среднегодовом исчислении означает, что рост должен составлять не меньше 8,5-9%.
Реально ли поставленное задание? Советник президента Андрей Илларионов, который наверняка приложил руку к столь амбициозному плану, без тени сомнений ответит на вопрос положительно и сошлется не только на российский опыт 2000 года, но и приведет в пример Экваториальную Гвинею, которая достаточно продолжительное время прирастала и вовсе на 20% в год. Евгений Ясин, не обремененный правительственными постами, но остающийся, пожалуй, самым авторитетным российским экономистом, считает президентский план невыполнимым.
Попробуем разобраться. Если оставить в стороне Экваториальную Гвинею и другие столь же быстрые, сколь и экзотические страны, то есть еще Китай, где съезды КПК ставят столь же амбициозные задачи, как удвоение ВВП за десять лет или борьба с бедностью. И китайцы их решают. Советник президента объяснит китайский феномен тем, что там доля госрасходов в ВВП существенно ниже российской, а значит, Россия более "социалистическая" страна по сравнению с Китаем, по крайней мере это следует из логики господина Илларионова.
Действительно, одним из объяснений скорости китайской экономики является пока еще отстающий от российского средний уровень китайской жизни (недаром китайцы мигрируют в Россию, а не наоборот). И с этой точки зрения рост реальных доходов в России за три года на 32% — то, чем президент гордится в своем послании,— следует признать ошибкой и популизмом. Какие-то реальные, а не только идеологические основания для такого вывода, впрочем, есть: доходы в России растут быстрее, чем производительность труда, на что обращает внимание не только господин Илларионов, но и МВФ. Но ведь и проблему бедности (в России сейчас четверть населения живет ниже прожиточного минимума) президент велел решить, не дожидаясь пока ВВП удвоится, а на базе текущего роста. Значит, рецепт от Андрея Илларионова оказывается с изъяном.
Есть и другие объяснения того, почему Китай экономически развивается быстрее России. Структура китайской экономики и китайского экспорта гораздо современнее российской. Хотя Владимир Путин в послании привел цифры, по которым за три года "физический объем экспорта вырос на четверть, в том числе экспорта машин, оборудования и транспортных средств — на 70%", очевидно, что главными покупателями российских машин являются страны СНГ, на мировом же рынке Россия присутствует прежде всего как экспортер нефти, газа и металлов. Таким образом, Россия должна пройти стадию структурной перестройки, чему поспособствуют падающие цены на нефть. В то, что подобная перестройка может состояться при одновременном экономическом росте в 8,5%, верится с трудом. Хотя бы потому, что до сих пор экономический рост в России опирался на высокие цены на нефть. Президент согласен с тем, что российское относительное экономическое благополучие — нефтяное, и с тем, что цены на нефть неустойчивы, но, наверняка не без подсказки своего советника, считает, что можно одновременно найти отличную от цен на нефть опору для экономики и расти заказанным темпом в 8,5% в год, иначе — "реформы ради реформ".
В требовании удвоить ВВП политики куда больше, чем экономики. Во-первых, это вовремя выдвинутый предвыборный лозунг, в паре с установкой на борьбу с бедностью он должен мобилизовать избирателей. Во-вторых, это средство укрепления политической дисциплины. В послании президент прямо призывает для достижения поставленной цели к "консолидации всех властей". В-третьих, это крючок, чтобы подвесить правительство. Владимир Путин припомнил Михаилу Касьянову отказ от "рывков": "При такой боязни делать ответственный выбор мы не сможем быстро и качественно продвинуться вперед".
В ожидании "политического импульса"
В 2003 году российский ВВП вырастет на 5%, если верить вице-премьеру Алексею Кудрину (см. стр. 1), или на 4%, если верить МВФ (стр. 15). До целевых 8,5% очень и очень далеко. Если исходить из послания, все потому, что "российская бюрократия оказалась плохо подготовленной к выработке и реализации решений, адекватных современным потребностям страны". По существу президент называет то самое звено, за которое нужно потянуть, чтобы вытянуть всю цепь, это — административная реформа. Именно она, потому что президент при решении всех проблем опирается на государство, и ему необходимо повышение эффективности работы госаппарата.Владимир Путин напоминает, что говорит о необходимости административной реформы в каждом послании. Не помогает: "Видимо, правительству нужно помочь. Очевидно, нужен дополнительный политический импульс. Конечно, он будет дан".
Вероятно, это самая загадочная для Михаила Касьянова фраза из президентского послания. Если бы ее произнес Борис Ельцин, господин Касьянов мог бы начать эвакуацию из премьерского кабинета. Что имел в виду Владимир Путин, не столь ясно. Тем более что сразу за этой фразой-загадкой он настаивает на радикальном сокращении функций госорганов "на основе той самой инвентаризации, которую заканчивает правительственная комиссия".
Разгадка может содержаться в заключительных словах послания. Владимир Путин говорит, что с учетом предстоящих выборов в Думу считает возможным "сформировать профессиональное, эффективное правительство, опирающееся на парламентское большинство". Если это "политическое правительство", в формировании которого активно участвуют победившие на выборах партии, то это принципиально новый для России расклад политических сил. И можно не сомневаться в том, что у такого правительства будет куда больше политической свободы по сравнению с нынешним, недостаток которой ему ставит в упрек президент. Но скорее всего это еще один политический манок. Владимир Путин многим отличается от Бориса Ельцина, но они похожи главным президентским качеством — желанием ни с кем не делить свою власть. В конце концов Михаила Касьянова (как в свое время и Владимира Путина) на должность премьера утверждала большинством голосов Дума, то есть нынешнее правительство уже опирается на парламентское большинство.
НИКОЛАЙ Ъ-ВАРДУЛЬ