Афинский театр "Аттис" известного греческого режиссера Теодороса Терзопулоса в качестве подарка Посольства Греции к юбилею Петербурга показал на сцене Александринского театра трагедию Эсхила "Прометей прикованный".
На этот раз визит "Аттиса" в Россию остался почти незамеченным. Греческое посольство преподнесло свой дар очень скромно. Афиш не было, билетов в кассах тоже не было, на спектакль просто пускали всех желающих. Но об этом мало кто знал. В Александринке, куда я позвонила накануне с просьбой разрешить фотосъемку, не то что съемку разрешили, а предложили привести с собой еще полк солдат. Знакомого и свободного в этот вечер полка не нашлось. Партер оcтался незаполненным. Ярусы провалились в темноту, пустую и зияющую, как глазницы древнегреческих театральных масок.
Cпектакль шел без синхронного перевода с новогреческого. Краткое содержание каждого эпизода читали по радио, как либретто. Для начала женский голос сообщил зрителям, что сейчас они увидят трагедию Эсхила и познают типично древнегреческие категории "пафос", "страх", "время". Черную сцену изрезали белые концентрические круги, похожие на мишень. Тревожная красная нить пружинисто натянулась из самой ее сердцевины, вверх, к колосникам, и надо думать, выше, к оппоненту Прометея Зевсу. К этой нити то ли был прикован, то ли сам вцепился в нее Прометей (Тасос Димас). Он не просто обманул и ослушался бога, хоть и с самыми благородными, как мы знаем, намерениями, и теперь наказан. Он держится в одной струне с богом и испытывает нечеловеческое напряжение. Он вписан в вертикаль, остальные персонифицированные действующие лица распластаны по планшету сцены.
Похоже, работа в "Берлинер ансамбль" не прошла бесследно для режиссера. На его Эсхиле лежит отпечаток Брехта. Растревоженного зрителя он оставляет без законного катарсиса. Только вместо зонгов у него, например, шелест волн, в которых слышится: "Зевс, Зевс, Зевс...". Напряженный ритм спектакля поддерживает глухая набатная музыка. Мускулистые, по пояс обнаженные актеры отщелкивают текст Эсхила. Движениями рук, сокращениями мышц живота, простым поворотом головы создают постоянную пульсацию вокруг Прометея. Cам Прометей статичнее прочих. Эсхил, как известно, ввел в трагедию второго актера. А вот Терзопулос, мало того, что отдал роль Хора одной актрисе, а всех остальных превратил в кордебалет, от которого в нужный момент отпочковываются Гермес или Ио. Он, похоже, Прометея превратил в Хор. Так Прометей вновь оказался сто раз прав, перед людьми и богами. Ведь все, что говорит Хор, — это истина.
ЕЛЕНА ГЕРУСОВА