Почему перспектива экономического противостояния США и Китая особых сомнений не вызывает
Председатель Си и президент Трамп на официальном обеде, 2017 год
Фото: Reuters
На декабрьском саммите G20 в Буэнос-Айресе президент США Дональд Трамп и китайский руководитель Си Цзиньпин договорились о трехмесячном переносе срока повышения американских импортных пошлин (до 25 процентов) на китайские товары. Но это лишь временное и мнимое спасение. На самом деле американская угроза повышения тарифов никуда не делась, и уже сложился своеобразный алгоритм: Китай вынужден делать одну уступку за другой, чтобы избежать тарифной войны, Трамп китайские подарки с удовольствием «съедает», обещая еще на три месяца отсрочить реализацию угрозы, а потом выдвигает новые требования. И уже очевидно: таким образом Трамп будет эксплуатировать Китай до своего переизбрания. Ему просто надо быть осторожным, чтобы бумажные рынки США при этом не рухнули, ведь многие белые из среднего класса в «ржавом поясе» США — а это ключевой электорат Трампа — от биржевых скачков сильно зависят.
При этом надо понимать: все происходящее для американцев — всего лишь вопрос deal, то есть торга, в то время как для китайцев это опасная игра, которая может подорвать основу экономического могущества, поскольку отражается на самой чувствительной для китайцев сфере — притоке капиталов из-за рубежа, имеющем ключевое значение для роста китайской экономики.
История китайского экономического взлета известна. После того как китайский лидер Дэн Сяопин заявил в середине 1980-х о готовности предоставления льготных условий для иностранных капиталов, страна за короткое время стала мировой базой для сборки разных товаров иностранных предприятий за счет своей дешевой (до недавнего времени) трудовой силы. Объем притока в страну капиталов из-за рубежа был огромным. К 2007 году Китай ежегодно получал примерно 260 млрд долларов в качестве торгового профицита и прямых иностранных инвестиций. Китайцы умножали эти капиталы за счет спекулятивных инвестиций в недвижимость и лихорадочное строительство инфраструктуры (к началу 2010-х, например, темпы строительства скоростных железных дорог выросли до 5 тысяч километров в год, а новых автострад — до 8 тысяч километров в год). Объем вливания иностранных капиталов и теперь остается на высоком уровне (в 2017-м при 423 млрд долларов торгового профицита в Китай пришло 131 млрд долларов иностранных прямых инвестиций).
Но Трамп пришел к власти и повесил дамоклов меч над головой китайцев: угроза тарифной войны делает экономическую перспективу туманной и прямое следствие этого — осушение инвестиционного потока и уход иностранных предприятий из Китая. Надо отметить, промышленное производство в Китае и до прихода Трампа становилось для внешних инвесторов невыгодным из-за повышения уровня зарплаты, отмены льготных условий для иностранных инвестиций и частого вмешательства со стороны местных и центральной властей в их операции (например, Вьетнам сегодня уже заменяет Китай в экспортной стратегии южнокорейского «Самсунга», который нанимает свыше 110 тысяч вьетнамцев для сборки смартфонов). Однако последовательные усилия Трампа «заставить Китай платить по счетам» и прямое применение санкций в отношении Китая этот наметившийся тренд превратили в устойчивую тенденцию. Это для Китая угроза существенная: если страна лишится притока иностранных капиталов, то потеряет свыше половины своего ежегодного роста ВНП, ведь более 40 процентов китайских экспортов осуществляется иностранными предприятиями. Уход иностранных частных предприятий чреват для китайской экономики и еще одной неприятностью — неизбежен рост нерыночного регулирования и усиление контроля за экономической деятельностью со стороны государства. Уже сегодня многие частные предприятия в Китае просятся стать государственными из-за отсутствия банковских ссуд. А государственность — это гарантия потери конкурентоспособности на мировой арене…
Нажим со стороны США в области передовых технологий усиливается с каждым днем.
В августе этого года Конгресс США принял закон, который будет запрещать госзакупку любых товаров, которые пользуются компонентами, сделанными пятью самыми большими китайскими электронными компаниями. А в начале декабря американская власть заставила канадскую инстанцию арестовать Мэн Ваньчжоу, дочь основателя и финдиректора китайского электронного гиганта, компании Huawei, за нарушение санкций против Ирана. Таким образом, мы с вами возвращаемся в эпоху холодной войны, когда западная «Координационная комиссия» (КОКОМ) ограничивала экспорт техники и технологий в соцстраны. Из-за этого СССР существенно отставал в разработке компьютеров, в металлообработке и производстве всей линейки современных товаров. Такая же перспектива, судя по всему, уготована и Китаю. Радикального разворота пока не случилось, но все признаки налицо, да и победное экономическое продвижение все очевиднее начинает сбоить: китайский потребитель переходит от трат к экономии, инфляция растет, а темпы роста ВНП в стране падают, Китай постепенно вытесняется из западного экономического пространства.
Надежды на то, что внутренние американские противоречия и грызня республиканцев с демократами заставят Трампа ослабить хватку в противостоянии с Китаем, невелики. Даже если ближайшие два года (время президентской каденции Трампа) пройдут в США в непрерывной междоусобной борьбе, на китайский, да и на российский, вектор тоже это не повлияет — администрация и Конгресс США будут принимать одну за другой санкционные меры в отношении обоих.
Казалось бы, после всего изложенного исход противостояния сомнений не вызывает. Но это не совсем так. Прежде всего потому, что при всем напоре и имеющихся возможностях США все же не смогут вернуть себе былую лидирующую позицию во всем мире без того, чтобы исправить свое общество и экономику, в которой сегодня царят наглая алчность, эгоизм и циничное отношение к судьбам людей. Иными словами, без глубокой коррекции собственного курса полной победы не получится. И еще один важный нюанс, который надо иметь в виду: самый главный вопрос сегодня — это не борьба амбиций «кто кого» между США, Китаем и Россией, а обеспечение нормального уровня жизни для миллионов людей во всем мире.