Глава МИД РФ Сергей Лавров в пятницу в Баку принял участие в заседании Совета министров иностранных дел государств—членов Организации черноморского экономического сотрудничества (СМИД ОЧЭС). Корреспондент “Ъ” Галина Дудина наблюдала за тем, как дипломаты стремились сосредоточиться на взаимодействии в сфере экономики, оставив за рамками региональные противоречия. Но удавалось это не всем.
Министр иностранных дел России Сергей Лавров
Фото: Кристина Кормилицына, Коммерсантъ / купить фото
В дюжину членов ОЧЭС входят не только шесть стран, имеющих прямой выход к Черному морю, но также Албания, Греция, Молдавия, Сербия, Армения и Азербайджан. Более того, две последние страны ранее по очереди приняли на себя полугодовое председательство, и только в пятницу оно перешло на следующие полгода от Азербайджана к Болгарии. При этом в Баку за общим столом нашлось место даже делегату из Южной Кореи: помимо стран-участниц в ОЧЭС два десятка государств и организаций выступают в статусе наблюдателей и партнеров.
«Черноморский регион объединяет разные государства, которые в то же время тесно переплетены между собой — исторически и экономически. Здесь пересекаются старые и создаются новые торговые пути, транспортные и энергетические коридоры. Осуществляются различные интеграционные проекты. Таким образом, потенциал экономического сотрудничества значителен»,— обрисовал принципы работы организации Сергей Лавров. И тут же оговорился: «К сожалению, реализовать его в полном объеме пока не удается». Для исправления ситуации российский министр призвал теснее развивать транспортное сотрудничество и финансовое подкрепление проектов, а также согласился подумать над реформой организации (РФ уже внесла в ее бюджет $1 млн и ждет, что другие последуют ее примеру).
«Мы заинтересованы в том, чтобы организация была более ориентирована на какие-то конкретные проекты и результаты. А для этого нужна реформа организации,— пояснил “Ъ” замглавы МИД Азербайджана Махмуд Мамедгулиев.
— У нас слишком много рабочих групп (около двух десятков.— “Ъ”). Нужно выбрать те направления, которые позволят организации развиваться, а другие — убрать, объединить или пока отложить».
Тем не менее большинство участников заседания заверяли: проекты в области торговли, а главное, транспорта по-прежнему представляют интерес. Транспортное сотрудничество, которое ставят в пример дипломаты, в ОЧЭС осуществляется в рамках трех основных меморандумов — по развитию морских магистралей, по облегчению перевозки грузов автомобильным транспортом, а также по развитию скоростной автомагистрали вокруг Черного моря. «В соответствии с меморандумом общая протяженность кольцевой автомагистрали — около 7 тыс. км. В целом ее маршрут уже определен — это позволяет развивать сопутствующую инфраструктуру, создавать условия для международного транзита,— пояснили “Ъ” в Министерстве транспорта РФ.— Каждая страна определяет участок национального маршрута самостоятельно и имеет право его скорректировать. В основном речь идет не о строительстве новых дорог, а о включении в маршрут уже имеющихся. Сейчас секретариат ОЧЭС запустил опросники, чтобы каждая страна прописала в ответ свои маршруты, включая сведения о мостах, тоннелях и развязках, а также о планах по их дальнейшему развитию». Как ранее заявил в интервью ТАСС генсек ОЧЭС Михаэль Христидис, к развитию транспортной инфраструктуры могут быть привлечены инвесторы из Японии, Южной Кореи и Китая.
Впрочем, масштабные планы торгово-экономического и транспортного сотрудничества в регионе осложняет политический климат. Так, ранее сообщалось, что Украина, Молдавия и Румыния не могли согласовать маршрут кольцевой автомагистрали. А ровно год назад на заседании СМИД ОЧЭС в Киеве под украинским председательством российским дипломатам не было направлено именное приглашение, и в итоге страну на заседании представлял сотрудник посольства (в МИД Украины заявили, что «отдельных приглашений не высылали никому», речь шла только о ноте по поводу проведения мероприятия).
«На заседании не обошлось без очередных попыток политизировать дискуссию,— заявил Сергей Лавров.— Это не помогает работе ОЧЭС, которая была создана исключительно для решения торгово-экономических и связанных с социальной сферой проблем и у которой нет компетенции в политических дебатах». «Риторика, которую используют некоторые наши соседи по Черноморскому региону, отвлекает внимание от реальных дел, и мы очень признательны нашим азербайджанским коллегам, которые в качестве председателя делали все, чтобы не позволить дискуссии уйти в непродуктивное и неконструктивное русло»,— отметил он. Министр не стал уточнять, о каких соседях по региону идет речь, однако догадаться было несложно. Тем более что на прошлогоднем саммите организации в Стамбуле представители Украины открыто выступали с обвинениями в адрес России. Среди прочего Киев протестует против того, чтобы крымский участок кольцевой автомагистрали маркировался как российская дорога.
Между тем даже Баку и Ереван проявили себя в рамках ОЧЭС более дипломатично: армянскую делегацию на встрече возглавил начальник управления многостороннего и двустороннего экономического сотрудничества МИД Армении Ашот Кочарян, а за полгода до этого в Ереване на заседании побывал Махмуд Мамедгулиев. В беседе с “Ъ” дипломат пояснил, что бывал в Армении несколько раз, и согласился с тем, что деятельность ОЧЭС, безусловно, должна быть деполитизирована. «Это же экономическая организация, хотя, конечно, на развитие организаций и стран всегда влияет, когда есть конфликт. Потому что экономика нуждается в стабильности»,— заявил он. И добавил: «Чем быстрее этот конфликт будет решен, тем скорее свои дивиденды получит и Армения».
Оптимистично был настроен в беседе с “Ъ” и генсек ОЧЭС Михаэль Христидис. «ОЧЭС — это не форум для решения политических вопросов. Поэтому мы сосредотачиваемся на экономике,— заверил он.— Да, иногда проблемы в двусторонних отношениях отбрасывают тень на взаимодействие на площадке. Но тот факт, что наши делегаты в рамках различных рабочих групп встречаются десятки раз в год, чтобы обсудить представляющие взаимный интерес вопросы, показывает ценность этой организации как платформы для культурного диалога и взаимопонимания».