("Россия", 1992, #13)
В интервью еженедельнику "Россия" президент Российской товарно-сырьевой биржи Константин Боровой высказал ряд суждений о видных политических деятелях современности.
Весьма позитивно оценен К. Боровым президент России Борис Ельцин: "Мне очень нравится Ельцин, он такой же, как народ. С коммунистическим прошлым, растерянный, не очень хорошо понимающий, что здесь происходит, очень доверчивый. К нему можно раз десять подойти и попросить: 'Дядя Боря, подпиши...' И он подпишет".
Более сдержанно — хотя в общем тоже положительно — отозвался К. Боровой о бывшем президенте СССР Михаиле Горбачеве: "Он подвел эту систему к тому, что смог появиться я, а теперь он мне больше не нужен, мы находимся как бы в разных измерениях". А в оценке достоинств мэра Москвы Гавриила Попова Боровой был строг: "Я к нему отношусь, как к человеку, которому верил и который меня предал. Я помогал 'демократам', как я им помогал! Предатели! Они пришли к власти, и никакого позитива".
К. Боровой выразил сожаление по поводу того, что власти никак не отреагировали на его предложение направить бывшего премьер-министра СССР Валентина Павлова на РТСБ для прохождения исправительных работ в качестве эксперта. И по-человечески посочувствовал В. Павлову: "Не терплю, когда людей расстреливают по политическим мотивам. Нехорошо как-то".
В ходе интервью Боровой рассказал также о трудностях, которые сопутствуют его работе в качестве президента РТСБ. Особенно тяжело Боровому соблюдать условности делового этикета: необходимость ходить в дорогом костюме, носить часы марки "Картье", ездить на "мерседесе", держать любовницу (хотя и фиктивную) и пр.
Полиция, вызывающая трепет ("Куранты", 21.03.92) Политический обозреватель "Курантов" поэт-пародист Александр Иванов выступил с очередными размышлениями о текущем моменте.
По мнению поэта, российская демократия в настоящий момент находится в опасности. Опасность подстерегает ее прежде всего со стороны оправившихся от августовского поражения разнообразных коммунистических группировок, которые уже начали предъявлять новой власти свои требования, "наглея и угрожая". Эти группировки, сообщает Иванов, для своих темных дел пользуются услугами уголовной мафии (с которой расплачиваются деньгами КПСС, припрятанными в западных банках). Помимо политически активных коммунистических групп демократическим преобразованиям вредят простые сельские коммунисты -председатели колхозов и директора совхозов. Им поручена ликвидация "ублюдочной колхозно-совхозной системы", а они, считает А. Иванов, самоликвидацией заниматься не будут, землю крестьянам не отдадут, а будут всячески препятствовать становлению демократии на селе. "Активность этих групп населения должна быть, увы, подавлена", — заключает поэт и приходит к выводу о необходимости создания нового карательного органа, способного справиться с этой задачей. "Нам нужна полиция. Многочисленная, разветвленная, с разнообразными службами, прекрасно экипированная, с широкими правами, вызывающая, не побоюсь этого слова, трепет".
Свою мысль поэт проиллюстрировал зарубежным воспоминанием: "Вспоминаю, как любовался полицией в США. Бравые ребята! Если ночью на улице полисмен знаком или словом предложит вам остановиться, замрите. И не вздумайте по причине волнения сунуть руку в карман за сигаретами. Полисмен не знает, зачем вы полезли в карман. Кольт-магнум 38-го калибра будет пущен в ход мгновенно.
После того как голова разлетится на куски, жаловаться будет, во-первых, поздно, а во-вторых, и родственников никто слушать не будет — сам виноват".
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕМЬЯНОВА