Украинские власти могут продлить на неопределенный срок запрет на въезд в страну мужчин-россиян в возрасте от 16 до 60 лет. Об этом 19 декабря объявил глава Совета национальной безопасности и обороны (СНБ) Украины Александр Турчинов. Введенное президентом страны Петром Порошенко на месяц с 28 ноября военное положение уже создало настоящие сложности при пересечении границы: согласно украинской статистике, в страну не пустили больше тысячи россиян. Корреспондент “Ъ” на нескольких КПП убедился, что мужчине с российским паспортом легально пересечь границу крайне тяжело. Пограничники предупреждают, что делают редкие исключения: «Если на Украине у россиянина умер или находится при смерти близкий родственник». По обе стороны границы переживают не из-за военного положения, а из-за начавшегося в 2014 году разрыва экономических и бытовых связей с соседями.
Фото: AP / Evgeniy Maloletka
Фото: Коммерсантъ / Всеволод Инютин / купить фото
Фото: Evgeniy Maloletka / AP
«Не дай бог тебе такие обстоятельства»
На безлюдном КПП «Грайворон» в Белгородской области немногочисленные проезжавшие автомобили только с украинскими номерами. «Наше дело предупредить. Тебя не пропустят (украинские пограничники.— “Ъ”)» — эту фразу в разной форме говорили все работники «Грайворона», занимавшиеся пропуском машины. Они утверждают, что установку предупреждать россиян о «проблемах на той стороне» начальство не давало, а делают они это «по доброте душевной». При этом российские пограничники без проблем выпускают и впускают всех проезжающих вне зависимости от паспорта. «С нашей стороны режим никак не поменялся»,— объяснил один из них. И предупреждает корреспондента “Ъ”: «Ты машину им отдать не боишься? Там ведь военное положение, заберут на нужды фронта, пулемет на крышу приварят».
Из официальных сообщений госпогранслужбы Украины (ГПСУ) следует, что в связи с военным положением, введенным Петром Порошенко с 28 ноября в десяти областях страны, «в первую очередь из-за миграционного риска» под ограничения при въезде попадают мужчины-иностранцы в возрасте от 16 до 60 лет.
Решение о введении военного положения на Украине было принято в конце ноября после того, как три украинских корабля, направлявшиеся в Керченский пролив, были задержаны силами ФСБ России. Помимо официально необходимых для россиян с 2014 года загранпаспорта и нотариально заверенного оригинала приглашения c Украины или вида на жительство в стране граждане РФ теперь должны «четко объяснить» причину визита в сопредельное государство на собеседовании при пересечении границы.
Срок военного положения истекает 26 декабря, однако глава СНБ Украины Александр Турчинов вчера заявил, что задержание украинских кораблей и моряков дает «основания продолжить отдельные мероприятия по российской стороне, в том числе и ограничение въезда». «Это решение будут принимать СНБО и президент»,— уточнил он в интервью Би-би-си.
На «Великой Писаревке», украинском КПП напротив «Грайворона», пограничник в форме натовского образца, представившийся Николаем, даже не открывал шлагбаум и не просил документы. «Загранпаспорт российский? 31 год? Вот тут аккуратненько разворачивайся и домой,— показал он на проезженную в снегу колею в двух метрах от шлагбаума, ведущую назад к "Грайворону".— Ни приглашения, ни свидетельства, ни бронь гостиницы сейчас "не катят". Что "катит"? Гуманитарные цели. Не дай бог тебе такие обстоятельства». Николай говорит, что, «можливо, пропустят», если на Украине у россиянина умер или находится при смерти близкий родственник. «Причем если это жена, можем и не пустить»,— сказал он.
История почти полностью повторилась на следующий день на КПП «Суджа», между Курской областью России и Сумской областью Украины. «К девушке едешь? Пусть лучше она к тебе»,— сказали “Ъ” пограничники обоих государств. Российские пограничники уточняли, что «не стоит пытаться как-то заинтересовать» работников украинского КПП: «Для них слишком велик риск получить проблемы по службе, но может появиться соблазн поймать шпиона». «Проезжающие говорят, что километрах в десяти от границы стоят совместные посты дорожной полиции и СБУ. Как думаешь, остановят они одиноко едущего мужика на российских номерах? Что будет с человеком, который тебя пропустил? В зону АТО никому не хочется, там, бывает, постреливают. И с кем в итоге ты проведешь эту ночь — с девушкой или с опером?» — давил один из пограничников.
В погранслужбе Украины утверждают, что решение по каждому въезжающему российскому мужчине «принимается индивидуально».
С «индивидуальным подходом» корреспондент “Ъ” познакомился на КПП «Меловое», в 305 метрах напротив находящегося в Ростовской области российского КПП «Чертково». К «Меловому» выстроилась длинная очередь из машин с украинскими номерами. В отличие от всех пяти посещенных российских КПП, где на паспортном контроле часто работают женщины, на украинском посту находились только крепкие мужчины.
Увидев удостоверение журналиста, пограничник тут же «позвал старшого». Тот забрал документы, попросил «поскучать» на улице, а сам удалился с кем-то «пообщаться» в небольшой вагончик. Вскоре туда пригласили и корреспондента “Ъ”. Беседа записывалась на видеокамеру, а вел ее в основном пограничник Максим Поплавский, который постоянно сверялся с лежавшим перед ним небольшим опросным листом. Обычные вопросы о количестве денег с собой, цели визита, точном пункте назначения в Меловом, проблемах с украинскими законами и отношении к террористам были, по всей видимости, формальностью. На столе перед господином Поплавским уже лежал заполненный бланк отказа во въезде со ссылкой на то, что приехавший журналист «не может четко объяснить цель въезда». «Ты ведь едешь информацию собирать. Но нигде не аккредитовывался. А был бы с частным визитом, можливо, и пустили бы»,— улыбался другой пограничник, назвавший себя разведчиком. На вопрос, где принималось решение об отказе во въезде, он ответил: «Выше». Впрочем, «разведчик» тут же уточнил, что мужчин они пропускали, только если на их стороне границы тех встречали украинские родственники. Затем у корреспондента “Ъ”, уже получившего отказ, подробно проверили все содержимое карманов, а его самого просканировали устройством на наличие жучков: «Ты записываешь разговор? Передатчиков на тебе нет?» «Если человек к родне на крещение едет, к примеру, что ж его не пропустить? Мы ведь не звери! Счастливого пути!» — сказал на прощание «разведчик».
Украинские пограничники на пункте пропуска «Милово» на границе Луганской области
Фото: Evgeniy Maloletka / AP
Другие примеры «индивидуального подхода» рассказывали уже на российской стороне. «Парня не пустили из Москвы, а у него девушка на сносях на Украине. А еще раньше — целую семью с детьми, которая на похороны ехала, развернули. Мужик приезжал из Сочи, год на могилку к родственнику не мог попасть. Его не пустили, он жену одну отправил,— рассказывали сотрудники "Чертково".— Российские номера они стараются не пускать вообще — вчера вернули мужчину с украинским паспортом, но на российской машине». Один из пограничников заметил, что «чем ниже статус въезжающего, тем хуже к нему отношение»: «У нас много жителей народных республик туда едут пенсии оформлять. Придумывают всякие легенды о том, что живут в России и едут к родне. Но на "Меловом" все прекрасно понимают и часто наезжают на них». Впрочем, с корреспондентом “Ъ” встреченные пограничники обеих стран вели себя дружелюбно.
По данным ГПСУ, с момента введения военного положения ежедневно в страну въезжают около тысячи граждан РФ. «И у них не возникало никаких проблем с этой процедурой»,— заявил советник главы ГПСУ Олег Слободян. По данным ведомства, на Украину не пустили 1020 граждан России, из них 15% — женщины, а РФ, в свою очередь, развернула домой 250 украинцев. «Среди тех, кого мы пропустили, есть мужчины от 16 до 60 лет»,— уточнил господин Слободян.
«Сходи к ним и устрой скандал»
Фото: Алла Григорьева, Коммерсантъ
О неофициальных путях въезда на Украину на российской стороне ходят легенды. В одном из приграничных городов сначала предложили за $10 тыс. «прокатиться туда в багажнике "бобика" ("УАЗ" "полицейской" модели.— “Ъ”)», а затем уже за $2 тыс.— «пройти спокойно по зеленому коридору со всеми штампами». У кафе «Колесо», в паре сотен метров от крупнейшего российского КПП «Нехотеевка» в Белгородской области бизнес «на проходе» делают местные таксисты. За 5 тыс. руб. они согласились провезти через посты девушку—корреспондента “Ъ” до находящегося в 30 км от границы Харькова, объяснив, что 2 тыс. заберут себе за «доставку», а 3 тыс. отдадут украинским пограничникам. В итоге на Украину она въезжала через два часа, не имея никаких документов, кроме загранпаспорта, и в салоне украинского Toyota Land Cruizer. Как выяснилось, взявший деньги таксист просто ходил по соседней заправке и искал украинца, который согласится за тысячу рублей «взять с собой девчонку без официального приглашения». Еще 200 руб. найденный им владелец внедорожника отдал знакомому пограничнику, который пропустил девушку без очереди, лишь поинтересовавшись, частая ли она гостья в стране. «А мужчину все равно бы не пропустили»,— впоследствии сказал таксист. Водитель Toyota утверждал, что через границу «мужчины проходят сотнями», если у них есть знакомые пограничники.
«В первые день-два после введения военного положения и правда было напряженно. Людей не пропускали, военные проверяли автобусы. А потом все улеглось. Есть вид на жительство или родня возле границы ждет? Езжай!» — рассказывает полицейский из Суджи. Есть и специфические лазейки. Владелец нескольких пассажирских автобусов, курсирующих между Россией и Украиной, предложил оформить права категории D (автобусы) и проехать «третьим водителем»: «Их пускают как обслуживающий персонал транспортных средств».
Российские силовики, по всей видимости, еще не до конца поняли, как работать с теми, кого развернули на границе. Оперативники погранслужбы ФСБ допрашивали корреспондента “Ъ” на трех КПП, и каждый раз по-разному.
В «Судже» у них была распечатана специальная анкета, где помимо вопросов о цели и месте визита был пункт о контактах с сотрудниками СБУ. Там же оперативник, «просто Костя», предложил написать объяснительную на имя руководства погрануправления ФСБ по Курской и Орловской областям, но не сказал, зачем это нужно. «Просто Владимир» из воронежской Бугаевки, узнав, что перед ним журналист, пытался в полушутку убеждать дойти до украинской стороны и «устроить скандал и покричать про свободу слова, когда не пустят». А оперативник из «Чертково» лишь поинтересовался у коллег: «Его, как обычно, развернули?» — и, сфотографировав «отказную» украинскую бумагу, задал несколько формальных вопросов. «Мы не общаемся с их пограничниками и не понимаем, что происходит на их постах. И берем эту информацию только у проезжающих»,— признался один из них.
«Женщины стали выглядеть скромнее»
В конце ноября через Чертково в Ростовской области перестала ходить последняя электричка. По официальной информации — из-за военного положения, по мнению местных жителей — из-за недобора пассажиров. Мощный железнодорожный поток, шедший через поселок, полностью затух за год. Еще летом 2017 года это был оживленный узел, а с его вокзала можно было в течение дня уехать на поездах «курортного направления». Летом 2015 года там останавливалось до 80 поездов в сутки. Возле станции работали два больших рынка, а такси приносили неплохой доход их владельцам. Но это благополучие оказалось зыбким. Железнодорожные пути находятся посередине между Чертково и украинским Меловым, которые при СССР были одним населенным пунктом. Девять километров «курортной» железной дороги проходили через Украину, но поезда там не останавливались. Тем не менее с весны 2014 года этот кусок полотна стал вызывать опасения у российских властей. С 2015 года военные начали строить новые пути через воронежскую Журавку и ростовское Миллерово, то есть полностью через территорию России. В Минобороны сравнивали новую дорогу по значимости с Крымским мостом. В сентябре 2017 года по новой ветке запустили поезда, а транзитную станцию перенесли в окрестности села Кутейниково, в двух десятках километров от Чертково. Сообщение по «старой ветке» было полностью прекращено.
Теперь пустующее, но все еще подсвечиваемое здание вокзала, построенное 146 лет назад, похоже на нехороший дом из фильма ужасов. «Новую станцию поставили в чистом поле, построили пару домиков для железнодорожников, и на этом все. Нужно много лет, чтобы там появилось второе Чертково»,— рассказал “Ъ” местный таксист. Жители райцентра говорят о своем быте без дороги, используя слова «выживаем» и «вымираем». «В официальной статистике пишут, что у нас тут все цветет и колосится. Внешне так и есть. Видели, весь центр в гирляндах? Карета светится возле главного парка. Там детский праздник сегодня. Но зайдите на рынок! Раньше жизнь там била фонтаном. Люди выходили на вокзале, и первое, во что упирались,— рынок и общепит, у которых обороты были огромные. Сейчас там легко можно найти место, где встать со своим товаром, а народ потихоньку разъезжается. Здесь еще никогда не было столько продающихся домов»,— говорит местный предприниматель. Другой житель Чертково рассказывает, что проблемы начались еще до открытия новой дороги: «До всей этой истории с Украиной мы ходили в Меловое за едой и одеждой. Та же колбаса была раза в полтора дешевле российской и при этом вкусная. Теперь эта дорожка закрыта, да и цены подравнялись. Через границу ходят украинцы либо наши бабушки и дедушки». Как пункт пропуска через границу для местных жителей здесь используется надземный переход через железнодорожные пути прямо возле вокзала. Раньше он работал круглосуточно, а сейчас с восьми утра до восьми вечера. Два скучающих в стоящем возле него зеленом вагончике пограничника говорят, что идут по нему «редко и только украинцы».
На схожие проблемы жалуются и в Белгороде. «Раньше сел в электричку до Харькова, прямо с вокзала тебя забрала маршрутка и довезла через весь город до Барабана (крупный рынок Барабашова в Харькове.— "Ъ"), там закупился всем — от сала до техники — и назад тем же путем»,— рассказывает белгородский бизнесмен. Он называет этот с 2014 года не работающий маршрут «легальной контрабандой»: «Все места под сиденьями были забиты ящиками с товаром. Когда поезд ехал в сторону Украины, специально обученные люди заклинивали двери, вагон останавливался, и они выкидывали уже ждавшим "партнерам" коробки с грузом». Сейчас он шутит, что «женщины стали выглядеть скромнее», ведь «норковые шубы покупали тоже на Барабане». По его словам, с Украины «полулегально» через Белгород чаще всего везли алкоголь, мясо и одежду, а в обратном направлении шли, к примеру, запчасти для автомобилей и сельхозтехники. Люди, занимавшиеся неофициальным провозом грузов через границу, сейчас «продают фуры или переориентируются на Европу», так как «с Украиной работать стало дорого и опасно».
Фото: Evgeniy Maloletka / AP
«А надо всегда вбелую все возить, и проблем не будет. У меня контрагенты в Харькове, много грузов везем оттуда. Ну и что им военное положение? Да, меня, как туриста, не пустят. Но мне и не надо! Даешь водителю кипу бумаг, которая подтверждает каждое его слово, с той стороны его встречают, и машину пропускают»,— говорит белгородский бизнесмен. По его словам, «около года назад» появились проблемы на российской таможне: «У них там постоянно "база висит". Но терминалы свободны, машины проходят без очередей, а этот лишний день на "базы" мы просто закладываем в сроки логистики». Приехавший в Белгород «по делам» украинский бизнесмен полагает, что выгода «от всего этого пришла только тем, кто уходит на работу с Европой»: «К примеру, оттуда везут автохлам и продают его на Украине. Они зарабатывают, а те, кто работал с Россией, еле выживают».
По данным собеседника “Ъ” в правительстве Украины, грузоперевозки между Украиной и Россией не сократились по сравнению с прошлым годом. При этом экспорт украинских товаров в Россию сохраняет тенденцию второго полугодия прошлого года, когда он сократился на 6%, до $1,19 млрд, а импорт российских товаров вырос на 31% — до $2,56 млрд.
«Танки мы видим только по телевизору»
Но «бытовые» контрабандисты никуда не делись. «Зарабатываю иногда. Вот, к примеру, в Харькове икра продается российского производства, которой в самой России почему-то нет. Я покупаю пару десятков банок — вроде как себе и друзьям. И несу в рюкзачке»,— рассказывает бывший полицейский из Харькова, идущий к пешеходному КПП в Журавлевке Белгородской области. Он говорит, что «ничего хорошего» военное положение не принесло, а «видно его только по телевизору». «Никаких танков на улицах, никто никого не напрягает. Но у меня зять с сыном не могут через границу уже месяц перейти, даже обижаются немного. Вот, самому приходится раз в две недели мотаться»,— говорит он.
Жители Харькова рассказывали “Ъ”, что рынок Барабашова сейчас «в упадке», многих уволили. «У нас в ночных клубах постоянно дым коромыслом стоял, парни из Белгорода девушек искать приезжали, много денег оставляли. Красивые, дешевле, чем дома, и от родни подальше. Сейчас там сильно поскучнело»,— рассказывает охранник из харьковского ЧОПа.
Еще одна статья «бытовой» контрабанды — бензин, который стоит в России вдвое дешевле, чем на Украине. «Эти "бензовозы" и раньше ездили, но сейчас просто замучили. Их теперь не только на заправках знают как родных, уже местные жительницы с ними договариваются, чтобы к родственникам отвезли как на такси»,— негодует чиновник одного из приграничных районов. По его словам, схема этого бизнеса выглядит нехитро: к легковушке приваривают дополнительные баки, «закидывают салон баклажками и канистрами, и в путь». «Потом из канистр прямо в кустах возле границы переливают в другую тару, и домой. Все обочины их следами загажены»,— говорит он.
Сразу после введения военного положения представители харьковской облгосадминистрации провели брифинг, основные тезисы которого местные жители распространяли между собой. Из того, что рассказали чиновники, следовало, что в жизни города ничего не изменится. Военные и полиция были переведены на усиленный режим, а важнейшие объекты инфраструктуры «взяты под усиленную охрану». Но они заверили, что ни комендантского часа, ни закрытия аэропортов, ни даже запрета митингов, футбольных матчей и концертов не будет. Пока все это выполняется, а опрошенные “Ъ” харьковчане говорят, что, «кроме шлака по телику, о военном положении ничего не напоминает». «Порошенко хочет остаться, наверное, выборы перенесет. Проголосовать за него — да не дай бог! Лучше за Зеленского (украинский юморист Владимир Зеленский.— “Ъ”), он хоть смешной» — это самый частый ответ жителей Харькова на вопрос о причинах введения военного положения. «Почему из-за политиков люди на могилу к родственнику съездить не могут? Наша жизнь от этих разборок только ухудшилась. Я квартиру покупал за $15 тыс., сейчас она стоит $8 тыс. Платил за нее в месяц 200 гривен, а сейчас 700»,— жалуется другой харьковчанин. Всерьез о необходимости «напасть на Россию, конечно, совместно с НАТО» там говорил только агитатор на площади Свободы, раздававший газеты с портретом лидера партии «Народный фронт» Арсения Яценюка.
Жители приграничных сел говорят, что «понимают, где живут», и не теряют бдительности. В Журавлевке, в 2 км от Украины, журналиста “Ъ” задержал пограничный патруль. Это произошло через 40 минут после того, как он зашел в одно из административных зданий и увидел наклеенный на двери плакат: «Друзья, село — наш общий дом, чужие редко ходят в нем». «Конечно, нам о тебе сразу сообщили, мы здесь всех знаем»,— рассказал, оформляя штраф в 500 руб., майор Дмитрий Карсаков. По его словам, район «Нехотеевки» — это «самый центр» приграничной жизни, поэтому здесь она лучше всего охраняется с обеих сторон. «У них же там проект "Стена". Вся граница утыкана видеокамерами, тепловизорами, новый забор стоит. А по нейтральной полосе они ездят на внедорожниках Volkswagen Amarok»,— с легкой завистью рассказывал его коллега с автоматом на плече.
Фото: Evgeniy Maloletka / AP
По словам майора Карсакова, обеспеченность пограничников сильно контрастирует с бедностью местных жителей в окрестностях Харькова. «Мы за этот год уже две группы нелегалов поймали. Шли полями с проводниками, среди которых 99% украинцы. Нашим так рисковать резона нет — пенсии у местных выше, чем на Украине»,— говорит он. Пограничник уточнил, что с 2014 года таких задержанных «стало немного больше», и если раньше это были «одиночные нарушители», то сейчас речь идет «о группах»: «Среди них много только что отсидевших. А что? Из документов одна справка об освобождении, по ней границу не перейдешь, работы нет. А здесь, может, какой родственник пригреет или шабашку найдешь, а может, и назлодействуешь себе что-то». «Но кроме того, что мужиков не пускают, ничего не поменялось»,— отметил он.
Впрочем, глава другого приграничного поселения призналась, что местным жителям «уже давно не страшно». «Помню, на 9 мая в 2014 году стоим на митинге в центре села. А я, вместо того чтобы "рулить процессом", высматриваю, есть ли чужие, где ребята-пограничники и где солдаты, прибывшие им на усиление. А сейчас у нас даже пункт упрощенного пропуска закрыт, и все, что напоминает о той стороне,— это иногда включающийся на окраине села "Киевстар" вместо "Билайна"»,— объяснила она. С другой стороны границы предлагают «просто немного подождать». На одном из украинских пограничных пунктов корреспондента “Ъ” спросили о том, когда он был последний раз на Украине: «В Киеве на Новый год? Приезжай после 26 декабря, когда военное положение кончится. Если наши не придумают что-то еще, пропустим по одному "заграну" без проблем».