 |
ФОТО: ВАЛЕРИЙ МЕЛЬНИКОВ  |
— Вернувшись в эфир с "Намедни" спустя три месяца, вы зрителям ничего объяснять не стали. Сознательно сделали вид, что ничего и не было?
— Если выходишь в эфир, то нужно делать дело — выпускать "Намедни", а не стенгазету "Вниманию заинтересованных лиц!". Ну что, опять про себя-то родного?
— Но уходили вы достаточно громко. Перед последним эфиром "Намедни" даже запустили недвусмысленный рекламный ролик, в котором говорили, что "есть еще места, где светло и чисто". Вы вернулись на НТВ, потому что таких мест не оказалось или вы их не нашли?
— Ваш вопрос содержит ответ.
— Так не нашли?
 |
ФОТО: ВАЛЕРИЙ МЕЛЬНИКОВ |
— Но ведь сразу после прихода на НТВ нового гендиректора Николая Сенкевича на вас посыпались предложения со всех основных каналов. Под вас был готов изменить сетку Константин Эрнст; Олег Добродеев звал — говорят, предлагал стать главным редактором канала "Культура". Александр Роднянский очень ждал вас на СТС. Я уже не говорю про предложение от Евгения Киселева перейти на ТВС.
— Я не могу говорить о тех, кто приглашал меня не публично,— а публично приглашал только Киселев. Отрицать не отрицаю, но вдаваться в подробности не стану. Да и к тому же все равно не сложилось, так чего теперь говорить? Про СТС общеизвестно, что они не собираются заводить на канале общественно-политическое вещание. Это многократно высказанное мнение их акционеров. А что касается ТВС, то никто сейчас не понимает, что будет с каналом в ближайшем будущем. Ведь ясно, что сегодня НТВ и ТВС находятся в одной нише, и если все будет так же продолжаться, то перспектива одного из каналов крайне безрадостна. По тому, как идут дела сейчас, совершенно ясно — какого.
— То есть от предложения ТВС, которое, насколько я знаю, было самым реальным, вы отказались вовсе не из-за того, что гендиректором там мог стать Александр Любимов?
— Понимаете, я могу копать, а могу и не копать. Могу выпускать "Намедни", а могу выпускать не "Намедни". А если выпускать именно "Намедни", вот в этой последней, уже четвертой ее ипостаси — общественно-политического телееженедельника,— то это можно было делать только здесь. И, разумеется, сейчас.
— Но вы же не станете отрицать, что когда вы объявили о своем длительном отпуске сразу после отставки Бориса Йордана, то фактически были уверены, что на НТВ в его нынешнем виде уже не вернетесь?
— (После длинной паузы). Скорее я могу говорить о сегодняшней возможности реализации либералистского во всех смыслах этого слова телеканала в российских условиях. Она крайне проблематична. Вполне возможно, что ответ и вовсе отрицательный. Во как сформулировал.
— А что вы вкладываете в понятие "либералистское телевидение"?
 |
ФОТО: ВАЛЕРИЙ МЕЛЬНИКОВ |
— Получается, что, возвращаясь на НТВ, вы наступили на горло собственным амбициям?
— Выходить или нет — все в конце концов сводилось к этому. Или выходить здесь, или не выходить вообще.
— И вы выбрали "выходить здесь"?
— Я выбрал "выходить". Модель такого цельного канала пока не реализована и, может, не реализуема. Ну, будем делать "либералистский" еженедельный тележурнал — по возможности цельный.
— Может, стоило все же уходить без прощальных титров на черном фоне? Во всяком случае с точки зрения репутации было бы лучше.
— Ну что, перед каждым следующим шагом думать про репутацию? Я ничего не рассчитывал — ни сейчас, ни тогда. Если я кому-то что-то объяснял, то никак не думал, что в газетах это выйдет на первых полосах. Вот вы попросили меня об интервью, я дал. А не попросили бы, я бы не стал выглядывать в окошко: "А что-то никто ко мне не едет? Неужели никому не хочется меня услышать?" Сейчас — это сейчас, а тогда — это тогда. В жизни много и по-разному приходится поступать. Я уже давно перестал про это жалеть. Потому что ты никогда не поймешь 18 августа своего состояния 13 февраля.
— НТВ сейчас руководит человек, которому вы и ваши коллеги, по-прежнему работающие на НТВ, отказали в доверии по причине его некомпетентности. Вы считаете, что у Николая Сенкевича за это время добавилось компетентности, или вы просто решили не обращать внимание на ее отсутствие?
— Я не могу давать оценки тому, как управляется канал. У нас с Сенкевичем за это время было три встречи. Во время этих встреч я, собственно, повторял ему то, что уже говорил раньше: про виденье НТВ, что к каким-то вещам должен быть такой-то "энтэвэшный" подход. Говорили мы о "Намедни" и "Стране и мире". А так я никакого отношения к руководству не имею — ни в какие органы не вхожу и в совещаниях не участвую.
— Не зовут?
 |
ФОТО: ВАЛЕРИЙ МЕЛЬНИКОВ |
— Ваши коллеги на НТВ, та же Татьяна Миткова, говорят, что канал в стагнации, что все движется просто по инерции. И все говорят: "Ну, пока работаем..."
— Пока ничего не оформилось ни в какую тенденцию. Какое оно сейчас, НТВ? Вот раньше говорили: "добродеевское НТВ", потом — "киселевское НТВ", "йордановское НТВ". По-моему, никто сейчас не скажет: "сенкевичевское НТВ". И не потому, что трудно образовать притяжательное прилагательное. Еще и потому, что пока оно еще не оформилось.
— Какие были отклики на первый выпуск "Намедни"? Что вам сказал гендиректор канала?
— Недовольных откликов от недовольных людей не было. Со стороны Сенкевича никаких разборов полета. Он был на эфире "Намедни" на Дальний Восток. Сказал, что хорошая передача.
— "Намедни" сейчас стартовала одновременно с новой еженедельной программой Александра Герасимова, который на НТВ теперь курирует информационные и общественно-политические программы. Как вы отнеслись к появлению "Личного вклада" и считаете ли Герасимова своим конкурентом?
— А я не знаю, бывает ли конкуренция в рамках одного канала. Может быть, и жаль, что такого нет ни на одном канале, а может быть, и неспроста такого нигде не было. Ну, воскресенье начинается в субботу.
— А вы не боитесь, что новое руководство возьмет "Намедни" под особый контроль и вам начнут советовать, что можно, а что нет? Тем более что еще при Йордане Кремль предъявлял претензии к вашей программе, и не только после событий на Дубровке.
— Будет контроль или нет, я не знаю. А к нареканиям мне не привыкать. Я 25 лет работаю и вечно за что-нибудь слышу нарекания. Мне-то не кажется, что мы делаем эдакое из ряда вон выходящее. Тем более что вне деловой обстановки даже критики-кураторы говорят, что это неплохо.
— А не было реакции из Кремля на вашу ремарку о том, что у Путина, возможно, началась возрастная дальнозоркость перед сюжетом о президентском послании?
— Ничего не говорили.
— Получается, что, как вы говорите, на фоне "путинского застоя" "Намедни" эдакий телевизионный диссидент?
— Поймите, мы не делаем что-то кому-то в пику или против чьей-то шерсти. Мы просто работаем, делаем тележурнал и, кажется, ничего специального, нарочитого не показываем. Ну, если я смотрю, как человеку больше часа тяжело читать текст, то не могу не обратить на это внимание. Нам искренне интересны и Матвиенко, и Маккартни. Шнуру и Земфире в пару шло бы интервью Грефа, но не получилось. А матерились в выпуске (разумеется, с пропусками букв, чтобы не попасть под Уголовный кодекс — единственное, что мы чтим) Земфира же и Симон Кордонский, глава президентского аналитического управления. А в подводке о "Матрице" ведущему стоит полетать. Или вот сокрушительный успех сериала "Идиот". Мало того что это новый виток русского сериала и в принципе другая глава современного телевидения — можно представить, какие теперь снимут сериалы по "Анне Карениной" или "Дворянскому гнезду". Но это и новый образ национального героя, воплощенного Мироновым,— такой Евгений Блаженный.
— Но ни на одном канале программу "Намедни" в том виде, как она выходит на НТВ, брать не решились. Насколько я знаю, многие, от кого зависел переход "Намедни" на другой канал, говорили, что не хотят проблем и звонков из Кремля.
— Это вопрос к тем, кто говорил, а не ко мне. Но очевидно, что "Намедни" сложилась именно как "энтэвэшная" вещь. Когда кто-то с других каналов хорошо высказывается о "Намедни", то говорят: "Хорошо, но это не наше". Наверное, в формате "Российская империя" или "Живой Пушкин" я более универсален.
— А почему вы так держитесь именно за "Намедни"?
— Потому что это последний проект из тех, что я делал. И его ресурс еще не выработался. Я с 1997 года сделал 108 разных серий, из них в 65 — просто каждое слово окончательного текста, буковка за буковкой, я писал сам. "Намедни-1961-2001", "Пушкин", "Российская империя". И сейчас новые фильмы затевать не собираюсь.
— Проект "Российская империя", который вы заканчиваете на этой неделе, растянулся на несколько лет: утверждался и запускался при Добродееве, шел при Киселеве и Йордане, а последние серии выходят уже при Сенкевиче.
— Так ведь и тема вечная. Сейчас доделывали серии про Александра III и Николая II. Как же актуальна тема запаздывания государственного строя за частной инициативой! Ведь николаевская Россия — это эпоха Николая I, а эпоху Николая II называют как угодно, например "Серебряный век", но только не по имени последнего императора. Потому что не он был творцом эпохи, а, скажем, Шаляпин и Горький, Павлова и Дягилев, Морозов и Рябушинский, Блок и Вера Холодная. А власть-то полагала себя по-прежнему самодержавной. И мы ведь с вами жили в эпоху Аллы Пугачевой, а не в пятилетку эффективности и качества. И теперь две палаты русской жизни скорее "Тату" и Земфира, чем Миронов и Селезнев.
— На последнем заседании правления НТВ перед своей отставкой с должности гендиректора Борис Йордан пошутил, что его больше всего сейчас волнует судьба Масяни. "Девушка" вернулась в эфир вместе с вами. Надолго? И как будут складываться ваши отношения с Масяней?
— У Масяни — трудный конфликт питерского автора и производителя продукта с московским правообладателем. Мы к этому конфликту вообще отношения не имеем. Я в начале мая специально встречался в Питере с Олегом Куваевым — в кафе на Староневском проспекте, где Масяня в мульте "Розовая кофточка" наблюдала за проститутками. В этом историческом месте мы договорились о временной схеме работы в эфире, но, увы, принципиально проблема пока не решена.
— Перед тем как уйти на три месяца из эфира, вы мне говорили, что ничего для себя не исключаете. Сейчас по-прежнему ничего не исключаете или больше метаться не станете?
— А ничего никогда нельзя исключать. Никогда не говори "никогда".
— Если что-то не устроит, будете опять уходить?
— Наверное, мы все не очень красиво выглядим начиная с 2000 года. Все мы, то самое НТВ, у прохожих на виду, демонстрируем, как трудно состояться либералистскому телеканалу. Хождения по мукам и на той половине, и на этой уже предостаточно. Замечательно смотреть на это со стороны: "Да, вот тут они недомотивировали свою позицию, тут перемотивировали. Тут как-то громковато получилось, тут как-то тиховато..." Понимаю. Да, наверное, все это как-то не здоровски. Ну что делать: страна называется "Россия", профессия — "тележурналист", а год на дворе 2003-й.
 |
|
В двенадцати шагах от "Идиота"
|