На курорте «Роза Хутор» с аншлагами проходят концерты третьего музыкального фестиваля Live Fest. Год назад он заменил на площадке «Роза Холл» рождественский фестиваль Григория Лепса, и теперь под маркой Live Fest зимой и летом выступают ведущие поп- и рок-артисты, а также представители русского речитатива. Этой зимой к музыкальной программе добавилась спортивная. Группа «Ленинград» сыграла в зале «Роза Холл» сольный концерт и еще целое отделение сборного рождественского шоу. Борис Барабанов поговорил с ее лидером Сергеем Шнуровым о его опыте работы наставником на шоу «Первого канала» «Голос», а также о том, как ему живется в роли одной из самых обсуждаемых публичных фигур в стране.
Музыкант Сергей Шнуров
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
— Первого января ты был в прямом телеэфире финала шоу «Голос». Тяжело ли было не пить в этот день?
— Это не первый случай такого рода. Я вообще не люблю праздновать вместе со всей страной. Я бы отменил выходные и праздники. Не работать должен только я. Коллективное пьянство я не люблю.
— Телезрители признали тебя лучшим наставником в этом сезоне «Голоса». Кажется, не в последнюю очередь потому, что особой твоей работы не было видно. В коротких эпизодах, снятых за кулисами, ты в основном говорил что-то типа «ты сама знаешь, что нужно делать».
— Может быть, это знание пригодится кому-то: то, что показывают в телевизоре, не есть правда. И то, что попадает в новостные ленты,— это тоже не главные события, которые происходят в мире.
Конечно, эти мои реплики — результат монтажа.
— И все же я не представляю себе тебя, часами репетирующего с подопечными.
— А зачем? Во-первых, у меня была помощница, которая занималась всеми «вокализмами». Что касается сценических решений, то я их придумывал довольно быстро, а дальше оно реализовывалось командой. Я смотрел четыре репетиции, что-то доделывал, шлифовал, придумывал какие-то фишки и все. Аранжировками песен по преимуществу занимался тоже я. Ну, а вот что касается, например, песни «Мало половин» Ольги Бузовой, то я понял, что ее должна сделать сама Рушана Валиева (финалистка шоу «Голос».— “Ъ”) в собственном стиле. То бишь идея моя, а реализация — Рушана.
— Я в полном восторге от Рушаны Валиевой. В течение конкурса такая трепетная юная барышня решила столько разных музыкальных задач, включая кавер на Бузову и «Короля и Шута», и в итоге это превратилось в ее стиль. А выиграл сезон все равно Муслим Магомаев, то есть, Петр Захаров. Из года в год зрители голосуют именно таким образом.
— Программа называется «Голос». У обывателя, скорее всего, домохозяйки, есть представление о том, что голос — это большой диапазон, определенный оперный навык. Марк Бернес в ее представлении не обладает прекрасным голосом и не достоин быть победителем этой программы, а Людмила Зыкина достойна. Понятно, что «Течет река Волга» — выигрышный материал для подобной программы. Все, что в эти представления не вписывается, обречено на неуспех, но я не считаю, что это неуспех.
Победить в «Голосе» не настолько прекрасно, как это себе представляет человек, не сталкивавшийся с телевидением.
- В недавних концертах «Ленинграда» в «Олимпийском» приняла участие твоя подопечная Дария Гроссман. Значит ли это, что ты будешь продолжать сотрудничество с ней, с Рушаной, может быть, еще с кем-то?
— Дария выскочила, да, но это ничего не значит. «Ленинград» есть «Ленинград», если мы кого-то пригласим на сцену, это все равно будет гость. «Ленинград» уже сложился и устоялся. Но если необходима будет новая краска, я ее добавлю. Необязательно из «Голоса».
— Вообще в стране очень много поющих людей. Не поющего найти сложнее.
— Когда я сочинял большой материал в “Ъ” о состоянии музыкальной индустрии в 2018 году, я приписал «Ленинграду» лишний концерт — на арене «Открытие» в Москве. И только потом вспомнил, что он был в 2017-м. Связано это с тем, что вам удалось создать ощущение постоянного присутствия везде. Ты ставил себе такую задачу?
— Некое тотальное присутствие действительно имеет место в последнее время. Но такие вещи приходят и уходят. Я решаю задачи: собрать 65 тыс. человек на стадионе, собрать два «Олимпийских», в 2019-м — проехать с туром по стадионам, где проходили игры чемпионата мира по футболу. С этой задачей мы, наверное, тоже справимся. И будем брать новые рубежи.
— В концертной программе «Ленинграда» осталось совсем мало песен периода альбома «Дачники» (2000) и более ранних. Ты считаешь, это справедливо по отношению к тем, кто полюбил группу тогда?
— Я так ретроспективно не мыслю. Я думаю, что есть довольно много людей, которые вообще не знают, что такое альбом «Дачники». Они «Лабутены» заслушали до дыр, и при этом не знают, что есть такая песня, как «День рождения».
— Ну, есть поклонники Deep Purple, которые знают «Дым над водой», а первый альбом Deep Purple вообще не слышали. Это нормально.
— Ты с достаточной степенью регулярности публикуешь стихи на злобу дня.
— Я придумал такую концепцию — быстро реагировать на новости. Это некая поэтическая тренировка, как отжиматься каждый день. Но я себя не заставляю, не факт, что завтра мне это не разонравится. Мы с группой «Рубль» в какой-то момент нашей истории писали песни для каждого номера журнала «Большой город», раз в две недели. А потом просто надоело. Вообще, эти стишки на злобу дня мне уже становится скучно писать. Придумаю что-нибудь новенькое. Я вот в Instagram уже пять дней ничего не выкладывал, и прекрасно себя чувствую.
— Много цитировали твое едкое стихотворение о каких-то семейных дрязгах Ксении Собчак. Но когда у тебя самого случается развод или новый роман, ты тоже оказываешься в роли Ксении Собчак, которую все обсуждают.
— Конечно. Так я и не воплю: «Ребята, что вы делаете, не говорите обо мне, не вмешивайтесь в мою личную жизнь!» У публичного человека такая карма. Про него всегда будут сплетничать. Здесь нет ничего удивительного. Это правила игры. Назвался груздем — так и катись дальше.
— В конце прошлого года, когда ряду рэперов не давали выступать из-за ненормативной лексики в текстах или излишней их остроты, все тут же вспомнили, что группе «Ленинград» как бы выдан карт-бланш по этой части.
— «Ленинград» на самом деле находится под главным прицелом из-за того, что мы очень большие. Почему на нас нет наездов? По той же причине — мы очень большие. В течение года у меня происходит, наверное, судов пять. Так повелось с 2014 года. Я сужусь каждый год, просто я не кричу: «Ай-ай-ай, нас обижают!» Тихо-мирно выигрываю суды.
— Что это за тип истца?
— Общественные организации, частные лица. Доброхотов хватает.
— А правда ли, что в гонорар группы заложен штраф за ненормативную лексику на концерте?
— Так судят люди, которые не разбираются в конкретном законе. Никаких штрафов заложено быть не может, поскольку первым делом нужно пойти в суд и доказать, что нарушение имело место, что была именно та лексика, которая подлежит штрафу. Это большая процедура. Это не штраф за переход улицы в неположенном месте.
— Что нас ждет в 2019 году?
— Все может быть. Мне кажется, будет интересно! Времена классные, неожиданные. Нисколько не мрачные, а, скорее, туманные. А мне это всегда нравится. Мне всегда нравится, когда непонятно, что будет.