В пятницу на крыше отеля "Европа" открытым голосованием определились победители третьей литературной премии "Национальный бестселлер". Ими стали рижские журналисты и прозаики Александр Гаррос и Алексей Евдокимов, авторы кровавой и остроумной фантасмагории "Голово[ломка]".
Почетному председателю жюри Валентину Юдашкину не пришлось воспользоваться правом решающего голоса. Критик Лев Данилкин, актриса Александра Куликова и журналист Александр Привалов дружно отдали свои голоса похождениям рижского клерка, в один прекрасный день расчленившего все свое начальство и улетевшего в Сингапур с чемоданом баксов и Миллой Йовович под мышкой. Лишь верный историческому пассеизму Леонид Парфенов проголосовал за реквием по Серебряному веку Дмитрия Быкова "Орфография", а "екатеринбургская Франсуаза Саган" Ирина Денежкина — за лирико-мистическое порно Владимира Яременко-Толстого "Мой-мой".
Но неожиданнее всех проголосовал прошлогодний победитель Александр Проханов. Он раз и навсегда купил питерскую интеллигенцию, объяснив, почему голосует за историософскую фантазию ее любимца Павла Крусанова "Бом-бом": "Мне такого не написать".
В прошлом году на "Национальном бестселлере" царила драматическая обстановка: корреспондент "Свободы" хлопал дверью так, что едва ли не сыпались стекла, Александр Проханов патетически отдавал свой приз Эдуарду Лимонову, кто-то из поэтов собирался бить морду состоявшему в жюри корреспонденту Ъ, голосовавшему за прохановский "Гексоген". На этот раз приз обмывали в обстановке скорее водевильной, чему немало способствовали конферанс ведущих — рыкающего, аки лев, Сергея Шнурова и пародийно восторженной актрисы ТЮЗа Юлии Ауг — и аккомпанемент "Хоронько-оркестра".
Самый безобидный и добрый из соискателей, господин Яременко-Толстой, все время попадал впросак. Стоило ему вскочить, услышав свое имя, на стул, как Лев Данилкин аттестовал его "половым невропатом". Стоило робко приблизиться к угрюмому финалисту Вячеславу Дегтеву, книгу которого "Крест" господин Данилкин назвал "патриотическим галлюционозом", как бывший военный летчик давал ему гневную отповедь: "Мне бы не хотелось, чтобы вы трогали мои книги. Я же ваши не трогаю". Еще бы, сексуальный маньяк и сторонник Русского национального единства в одной литературной берлоге не уживутся.
И наконец, ангелом мщения в зале промелькнул сердитый православный священник, которого писатель вывел в романе под именем отца Агапита, велосипедиста, пьяницы, бабника и, возможно, черного мага. Но христианское смирение и несколько бокалов вина сделали свое дело: писатель и герой дружески обнялись.
Расходясь с приема, гости смогли оценить дальновидность организаторов, перенесших церемонию из "Астории" в "Европу". Охрана Джорджа Буша наверняка в лучшем случае поставила бы всю литературную братию лицом к стене, руки на затылок. А охранники индийского президента лишь ласково и приветливо улыбались, сталкиваясь в лифте с инфернальным Алексеем Евдокимовым, щеголяющим с серьгой в ухе, или Ириной Денежкиной с эффектно обнаженной спиной.
МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ