Вчера в Санкт-Петербурге президенты России и США Владимир Путин и Джордж Буш пытались убедить весь мир в полном отсутствии противоречий между двумя странами. По обоюдному признанию, Москва и Вашингтон "имеют гораздо больше общих позиций, нежели разногласий". Однако в разряд последних попадают вопросы, по которым Россия и США не могут прийти к единодушию уже много лет. Например, российско-иранское сотрудничество в ядерной энергетике.
Владимир Путин встретил своего американского партнера серым промозглым утром на ступеньках отреставрированного Константиновского дворца — Дворца конгрессов. Сначала господин Путин устроил для гостя экскурсию в Мраморный зал, чтобы господин Буш получил представление о том, в каких условиях проходил саммит Россия--Евросоюз. Потом в зале "Бельведер" состоялось официальное рукопожатие под фото- и телекамеры. Группы поддержки на переговорах представляли госсекретарь США Колин Пауэлл и советник по национальной безопасности Кондолиза Райс, с одной стороны, и министр иностранных дел Игорь Иванов и помощник президента по международным делам Сергей Приходько — с другой.
Спустя час с небольшим после прибытия гостей из дверей наконец показались госпожа Райс с господином Пауэллом. Войдя в зал, они скромно встали в углу — поближе к американскому флагу. Через несколько секунд в зал влетел Игорь Иванов, подбежал к российским журналистам и схватился за стул. Он очень волновался. Как потом выяснилось, российский министр потерял из виду Колина Пауэлла, которого непременно хотел усадить поближе к президентам. Потом он, видимо, вспомнил и про Кондолизу Райс, бросил первый стул и схватил второй. Неизвестно, сколько бы господин Иванов переставлял стулья, если бы ему не показали, что его коллеги уже давно стоят в углу. Увидев американских чиновников, Игорь Иванов просиял и заключил господина Пауэлла в объятия.
Потом появились президенты. По их словам, в ходе беседы они оговорили весь комплекс проблем. Благодаря этому они выяснили, что в отношениях России и США нет непреодолимых проблем. "У нас много совпадающих точек зрения. Именно это позволяет мне называть президента Буша своим другом, а ему называть своим другом меня", — заявил российский лидер.
Эту идиллическую картину дополнил Джордж Буш. Во-первых, он пригласил Владимира Путина посетить в сентябре США; во-вторых, пообещал, что будет работать с членами конгресса над упразднением поправки Джексона--Вэника, препятствующей развитию торгово-экономических отношений между Москвой и Вашингтоном; в-третьих, поблагодарил Россию за помощь в возвращении космического экипажа после гибели шаттла Columbia. Но самое важное — глава Белого дома высказался о Чечне. "Я поддерживаю цели поиска урегулирования и окончания военных действий в Чечне и достижения прочного политического урегулирования в этом регионе", — заявил он и выразительно посмотрел на Владимира Путина. Последний выглядел очень довольным.
Тем не менее полной гармонии не получилось. Сбой произошел, когда президенты затронули тему российско-иранского сотрудничества в области ядерной энергетики. Поначалу все шло гладко. "Россия и США разделяют озабоченность по поводу продвижения иранской ядерной программы. Мы понимаем последствия приобретения Ираном ядерного оружия", — заявил Джордж Буш. "Позиции России и США по этой проблеме ближе, чем кажется на самом деле. Нас не нужно убеждать в том, что оружие массового уничтожения не должно распространяться и расползаться по планете. Это касается не только Ирана, но и других регионов мира. У нас с президентом Бушем есть полное понимание по этому вопросу, — ответил ему было Владимир Путин, однако все-таки не сдержался и добавил: — Мы против того, чтобы ядерная программа использовалась в качестве рычага недобросовестной борьбы с нашими компаниями на иранском рынке".
Американский собеседник не стал молча глотать пилюлю. Когда президент Путин говорил об участии российских компаний в восстановлении Ирака чуть ли не как о деле решенном, Джордж Буш заметил, что он-то, конечно, не против, но решать этот вопрос будет иракский народ, то есть новые власти Багдада. На кого они будут ориентированы — очевидно.
ОЛЬГА БЕРЕЗИНЦЕВА; ЛЕОНИД СТОГОВ