«Для сохранения идентичности городов необходимы продуманные сценарии застройки»

Сергей Чобан, возглавляющий бюро SPEECH,— один из самых востребованных архитекторов. Подтверждение этому — престижная европейская премия, полученная им в нынешнем году. Под его руководством в Москве проектируются наиболее интересные с точки зрения визуализации объекты, как, например, в «ЗИЛАРТе». В интервью Business Guide господин Чобан рассказал, что его вдохновляло при работе над этим проектом, и поделился своими мыслями, как в Москве проходит процесс джентрификации промзон.

BUSINESS GUIDE: Что будет доминантой проекта вашего дома в «ЗИЛАРТе»?

СЕРГЕЙ ЧОБАН: Прежде всего высокое качество деталей. Спроектированный нами многосекционный жилой дом в «ЗИЛАРТе» получил выразительные фасады из кирпича, цвет которого градиентно меняется от насыщенного терракотового к светло-серому. Дополнительные ритм и глубину фасадам придают пилоны треугольного сечения.

BG: Что повлияло или вдохновило вас в работе над этим проектом?

С. Ч.: В проектах для «ЗИЛАРТа» мы стремились отдать дань уважения традиции архитектуры начала 1930-х годов, которая и определила память места данной территории. В частности, в проекте многосекционного жилого дома стилистическую цитату архитектуры позднего конструктивизма, с которой в свое время начинался ЗИЛ, создает белоснежная горизонтальная «балка» верхнего этажа на тянутых треугольных пилонах. А высотное здание получило каскадную структуру и четкий ритм вертикальных пилонов, что подчеркивает устремленность объема ввысь и формирует его лаконичный, но выразительный силуэт, который, как мы надеемся, станет достойным ориентиром в панораме «ЗИЛАРТа» и его центральной улицы — бульвара Братьев Весниных.

BG: Какой реакции на проект вы ждете от будущих жителей комплекса?

С. Ч.: Надеюсь, что благодаря участию в проекте и нашего бюро, и всех наших коллег в «ЗИЛАРТе» будет создана качественная многофункциональная городская среда, которая полюбится будущим жителям и прослужит им максимально долго.

BG: «ЗИЛАРТ» по меркам России и даже Европы — мегапроект редевелопмента и комплексной застройки городской среды. Как вы считаете, насколько эти процессы успешны в Москве?

С. Ч.: В Москве эти процессы идут уже достаточно давно и, на мой взгляд, успешно. Начиная с таких примеров, как «Винзавод» или Artplay — сегодня эти названия у всех на устах и воспринимаются как синонимы второй жизни, данной существующим фабричным зданиям. Одновременно в городе происходит комплексное развитие огромных промышленных территорий, в том числе происходит застройка «ЗИЛАРТа». Для этого пространства разработана абсолютно новая градостроительная концепция, учитывающая исторический потенциал места.

BG: Нужно ли делать участки с большой площадью застройки в едином стиле? Или эффективнее с точки зрения оптимизации расходов и обеспечения качества делить на зоны, которые будут отличаться друг от друга?

С. Ч.: Развитие масштабной территории должно осуществляться в соответствии с единым дизайн-кодом и в рамках принятой системы регламентов. Но, конечно, каждое здание должно обладать индивидуальным обликом — в этом смысле любые вновь застраиваемые территории ничем не должны отличаться от столь любимых нами исторических городов, где каждый дом разный.

BG: Как архитектура влияет на городскую среду? Ограничивается ли ее влияние созданием новых пространств или необходима в первую очередь продуманная функциональность?

С. Ч.: Внешняя выразительность и качество реализации как самих объектов, так и пространств между ними очень важны, однако именно продуманная функциональность служит гарантом их долговечности и востребованности у горожан. Только в том случае, когда функция удобна и нужна людям, здания и пространства эксплуатируются с любовью. Современные города развиваются в слишком стремительном темпе, и для сохранения их идентичности необходимо очень тщательно продумывать сценарии застройки — на уровне как градостроительной структуры, так и отдельных архитектурных объектов.

BG: Как вы считаете, нужно искать баланс между качеством архитектуры и экономикой проекта или архитектура важнее?

С. Ч.: Безусловно, этот баланс искать необходимо, ведь именно он служит залогом реализации любого архитектурного проекта. Если экономика проекта изначально не продумана самым доскональным образом, он, скорее всего, останется на бумаге.

BG: Что вам ближе — когда новые здания контрастируют с существующей средой или органично вписываются в нее?

С. Ч.: На мой взгляд, подавляющее большинство зданий должны способствовать созданию гармоничной, интересной и сомасштабной человеку среды, на фоне которой отдельные знаковые сооружения должны выделяться, формируя систему заметных доминант и градостроительных акцентов. Благодаря происшедшему за последние 100 лет колоссальному технологическому скачку появились новые материалы и конструкции, стали возможны принципиально иные эксперименты с пластикой и формой поверхности. Мы получили возможность строить по-настоящему яркие, не похожие на все, что делалось раньше, объекты. И это, безусловно, достижение современной архитектуры. Проблема, на мой взгляд, заключается в том, что архитекторы оказались слишком воодушевлены этим технологическим прорывом и сосредоточились исключительно на создании иконических зданий. В то время как ни один город не может состоять только из икон. Поэтому сегодня, на мой взгляд, особенно важна задача проектирования фоновой архитектуры, которая не может и не должна создаваться по тем же принципам, по которым создаются уникальные сооружения. Для нее необходимы иные приемы — и с точки зрения габаритов и форм, и с точки зрения используемых материалов, и, конечно, с точки зрения способа обработки поверхности фасада.

BG: Как меняется отношение московских девелоперов к работе архитекторов?

С. Ч.: На мой взгляд, проекты, которые сегодня реализуются в Москве, убедительно доказывают: девелоперы заинтересованы в сотрудничестве с архитекторами и ищут среди них самых лучших. Надеюсь, эта тенденция и впредь будет определять развитие столичного строительного рынка, несмотря на непростую ситуацию в экономике.

BG: Почему московские спальные районы зачастую выглядят уныло?

С. Ч.: Основная причина, как вы выразились, унылости в монофункции этих районов. Этим московские окраины мало чем отличаются от берлинских или парижских. Не зря они называются спальными, ведь горожане приезжают туда только ночевать, тогда как на работу или для участия в культурных и спортивных событиях они вынуждены перемещаться в другие районы. Бороться с этим можно и нужно, добиваясь большего разнообразия функций в пределах каждого района, привлекая в них в том числе учреждения культуры. Кстати, жилой комплекс «ЗИЛАРТ» кажется столь многообещающим еще и благодаря тому, что в состав его новой застройки включен московский филиал Государственного Эрмитажа. Безусловно, это позволит создать в данном месте новый центр притяжения.

BG: Что для вас значит получение Европейской архитектурной премии?

С. Ч.: Для меня это очень приятный знак внимания к тому, что я делаю. Чикагский музей «Атенеум» проводит ежегодный отбор лучших объектов в разных номинациях, и работы моих бюро не раз попадали в число лауреатов, однако я никогда даже представить себе не мог, что сам стану лауреатом европейской премии «Атенеума». Это, безусловно, огромная честь для меня. В своей работе я основное внимание уделяю вопросам прогноза старения зданий, сомасштабности человеку их деталей, подробной проработанности поверхностей фасадов и их обусловленной этим долговечности, и мне очень приятно, что моя скромная деятельность была удостоена столь высокой оценки. Плюс, думаю, это оценка не только моих построек и проектов, но также моей деятельности как рисовальщика и основателя Благотворительного фонда архитектурного рисунка.

Интервью взяла Екатерина Геращенко

«Наш парк — диалог с историей»

Основатель архитектурного бюро !melk ландшафтный архитектор и промышленный дизайнер Джерри Ван Эйк — о парке «Тюфелева роща» в жилом комплексе «ЗИЛАРТ».

Читать далее