Судья Конституционного суда (КС) Константин Арановский выступил с особым мнением по делу главы медиахолдинга PMI Евгения Финкельштейна, в котором КС признал допустимым запрет иностранцам или лицам с двойным гражданством владеть российскими СМИ. Господин Арановский считает внесение таких ограничений в закон «О СМИ» неконституционным, поскольку реальная угроза информационной безопасности, на которую ссылались законодатели, не доказана, а «фобия или паника не позволяют ограничивать права и свободы». «Это манифест конституционного правосудия в эпоху популизма, ксенофобии и фейкньюс»,— говорят эксперты.
Судья КС России Константин Арановский
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Самый молодой судья КС, экс-глава избиркома Приморского края Константин Арановский не согласился с решением КС от 17 января по жалобе Евгения Финкельштейна на ст. 19.1 закона «О СМИ», по которой он из-за двойного гражданства лишился активов в ООО «Радио-Шанс». Статья с 2014 года запрещает таким лицам и иностранцам учреждать в России СМИ или владеть в них долей более 20%. КС счел ограничения в целях «информационной безопасности» допустимыми, признав неконституционными и требующими уточнения лишь их формулировки.
Судья Арановский считает, что для вывода о неконституционности самих ограничений, задевающих имущественные права, а также «свободу мысли и слова», было достаточно их необоснованности.
Конституция защищает свободу высказывания не только «верных мыслей и правильных слов», напомнил судья. «Если позволить властям определять содержание вещания или круг допущенных к этому лиц с правом удалять из него "сомнительных", то появится цензура, контроль над умами и мнениями, вопреки предписаниям и запретам Конституции»,— говорится в его особом мнении.
Константин Арановский считает, что в первую очередь КС нужно было выяснить, в чем заключается «угроза охраняемым ценностям», в защиту которых введены ограничения, существуют ли реально «опасность и источники риска». Этот вопрос судья задавал законодателям на слушаниях в КС. Полпред Госдумы Марина Беспалова ничего по этому поводу не сообщила, а полпред Совета федерации Андрей Клишас представил справку о практике применения спорного закона. Из нее, отмечает судья, следует, что «с российского рынка в тысячах случаев ушли или сократили участие в капиталах и редакциях СМИ финские, голландские, немецкие, британские и другие участники», которые «свои медийные активы гламурно-развлекательного, музыкального, делового, просветительского профиля продали российским лицам». Их новыми владельцами стали граждане, из которых «едва ли все были налоговыми резидентами», и юрлица «с узнаваемыми иностранными наименованиями», а часть СМИ перестала существовать, пишет судья. По его мнению, это лишь доказывает, что доступ к медийной свободе и корпоративные права были «реально ограничены», хотя попавших под эти ограничения лиц никто «не уличил в противоправном поведении».
Фобия или паника, по словам господина Арановского, не позволяют ограничивать права и свободы, для этого необходимы объективная угроза и реальная опасность охраняемым ценностям.
Если «опасения среди властей и граждан так настоятельны, что без их реализации и жертв не обойтись», то для этого «есть оборона, международная обстановка, силовые ведомства, пропаганда и еще многое, где можно действовать рискованно, грозно, расточительно и неэффективно, но без вторжения в конституционные свободы», отмечает судья. «Действительность рисков или реальность причиняемого вреда должна быть доказана», признаком угрозы «не может быть само по себе иностранное происхождение лиц, капиталов, идей и т. п.», считает Константин Арановский. Поскольку «предполагаемые и не вполне очевидные» угрозы информационной безопасности даже не были названы в деле Финкельштейна, КС следовало констатировать законодательную ошибку, говорится в особом мнении.
Напомнил судья и о преамбуле к Конституции, где говорится, что народ принимал ее, «сознавая себя частью мирового сообщества». Участие в нем невозможно без противоречий и конфликтов, но это «не повод считать чужеродной международную среду, в которой только и возможна жизнь нации цивилизованных людей», заявил судья Арановский, отметив, что внутри государства «далеко не всегда все складывается хорошо и случается, что собственные власти приносят вред, соизмеримый с бедствиями войны». «В изоляции от мира, с недоверием ко всему иностранному многонациональный народ РФ лишил бы смысла свои стремления», закрепленные в преамбуле к Основному закону, настаивает судья. Он также напомнил прежние постановления КС, где говорилось, что Россия «не мыслит себя вне мирового сообщества», статус «иностранного агента» не предполагает негативной оценки, наличие иностранного вида на жительство не запрещает быть членом избиркома, а иностранное финансирование НКО «не ставит под сомнение их лояльность государству». Иное «противоречило бы режиму поддержания доверия Конституции, которая обязывает государство охранять достоинство личности и не позволяет его умалять», утверждает судья Арановский. «Ксенофобия — старый и стойкий рефлекс, который скорее вводит в заблуждение, чем ориентирует в реальных рисках», считает он, приводя в пример «План Даллеса, который сочинили свои же писатели, или Сионские протоколы, чтобы всего потом бояться и во всем винить иностранцев». В российском конституционном строе такую мотивацию нельзя класть в основание законодательных решений, заключил судья.
Особое мнение во многом совпадает с экспертным заключением amicus curiae (друзей суда) по этому делу Института права и публичной политики (см. “Ъ” от 14 ноября), сказали “Ъ” его авторы Ольга Подоплелова и Григорий Вайпан. Судья Арановский, по их мнению, не только восполнил то, о чем не рискнул написать в постановлении КС, но и высказал универсальные правовые позиции, применимые не только к России: «Это манифест конституционного правосудия в эпоху популизма, ксенофобии и фейкньюс».